Илья Деревянко - «Белые пятна» Русско-японской войны

Таким образом достигалось тройное наблюдение над фронтом и ближайшим тылом противника (корпусами, штабами армий, штабом Главнокомандующего).

Также признавалось необходимым иметь в непосредственном распоряжении штаба Главнокомандующего известное число свободных разведчиков-китайцев, которые держались бы наготове для посылки в случае необходимости освещения какого-либо района, имеющего в данное время особое значение.

Заведование разведчиками-китайцами и ведение тайной разведки при штабе Главнокомандующего предполагалось первоначально возложить на прикомандированных к Управлению генерал-квартирмейстера при Главнокомандующем штабс-капитанов 11-го B.C. стрелкового полка Блонского и 20-го B.C. стрелкового полка Россова.

Оба этих офицера владели отлично китайским языком, были знакомы с местными условиями и руководили тайной разведкой почти с самого начала войны.

Район наблюдения предполагалось разделить примерно линией железной дороги. Но ввиду того, что штабс-капитан Россов получил другое назначение, а именно был командирован в Монголию вместо г-на Корелина, то разведка целиком была поручена штабс-капитану Блонскому.

Отчет штабс-капитана Блонского о деятельности разведчиков-китайцев при штабе Главнокомандующего и приемов ведения этой разведки при сем прилагается.

Под непосредственным руководством штабс-капитана Блонского велась также разведка с помощью Хабаровского 1-й гильдии купца Тифонтая.

Этот последний, благодаря своим широким торговым связям по всей Маньчжурии, имел возможность доставлять сведения из района расположения японских войск, в котором некоторые из его агентов поселялись под видом мелких торговцев, арбщиков и т. п. Тифонтай поставлял также надежных агентов-китайцев.,

Тифонтаю давались, как и другим органам разведки, инструкции (письменная и устная) разведывательным отделением штаба Главнокомандующего.

Наряду с вышеназванными двумя лицами, действующими под непосредственным руководством штаба Главнокомандующего, сведения о противнике от китайцев доставлялись еще начальником транспортов Маньчжурских армий Генерального штаба генерал-майором Ухач-Огоровичем и военным комиссаром Мукденской провинции Генерального штаба полковником Квецинским.

Первый из них, имея сношения, благодаря роду своей деятельности, с разными слоями китайского населения, мог получать много сведений о противнике.

Сведения эти носили в большинстве случаев характер случайный и доставлялись без предварительной систематической обработки.

С формированием Управления транспортов армии (в июле месяце) генерал-майору Ухач-Огоровичу было предложено прекратить разведку, а своих разведчиков передать армиям и полковнику Квецинскому.

На более прочных основаниях было поставлено дело разведки китайцами у военного комиссара Мукденской провинции полковника Квецинского. Будучи представителем русской власти в Маньчжурии, полковник Квецинский имел возможность при непрерывных сношениях с китайской администрацией получать сведения о противнике, отчасти от последней, отчасти же от специально нанятых для этой цели китайцев-разведчиков.

Разведка велась под непосредственным руководством самого полковника Квецинского, помощником которого по этой части являлся особо назначенный офицер Генерального штаба (сначала причисленный к Генеральному штабу капитан Михайлов, а впоследствии Генерального штаба капитан Сапожников).

Нельзя не отметить важное нововведение, впервые примененное полковником Квецинским, — учреждение школы для подготовки постоянных разведчиков из китайцев. К сожалению, школа была учреждена только после Мукденских боев, и нельзя не признать, что такого рода школы могли бы служить наилучшим средством для подготовки кадров надежных и сведущих разведчиков.

в) сведения из печати

Нельзя не отдать должное японской печати, которая замечательным умением хранила в тайне все, что касалось армии и военных действий [72].

«С первых же дней войны японская печать получила беспрекословное приказание Правительства: хранить в тайне все, что касается организации, мобилизации и передвижения морских и сухопутных сил их родины.

Правительство предостерегало прессу от разглашения военных тайн, подчеркивая, насколько печать может вредить военным операциям, ссылаясь на примеры последней японо-китайской войны. Оно взывало к патриотизму печати не оглашать никаких сведений, которые, как бы они ни были интересны для публики, могли даже одними намеками принести пользу противнику, давая ему указания о намерениях или предполагаемых движениях японцев.

Насколько честно японская печать отозвалась на призыв Правительства, красноречиво доказано той непроницаемой тайной, которою были окутаны все движения кораблей адмирала Того и армии маршала Ойяма».

Хотя вышеприведенные строки (из газеты «The Japan Times» от 5-го июля н. с. 1905 г. № 2512) на самом деле вполне оправдались, все же из прессы можно было черпать кое-какие сведения о противнике. Сюда относились официальные донесения японских начальников (в особенности в начале войны), разбросанные сведения, объявления и т. д. в японских газетах и корреспонденции иностранных военных корреспондентов, побывавших на театре военных действий с японской стороны и напечатавших свои наблюдения без цензуры по возвращении на родину.

Последние давали преимущественно сведения о японской тактике, духе японской армии, ее житье-бытье и т. п.

Сведения об организации и численности были сравнительно редки.

Ввиду той важности, которая признавалась за прессой, как источником добывания сведений о противнике, разведывательное отделение штаба Главнокомандующего пользовалось печатью и добывало из газет сведения, хотя и запоздалые, но весьма иногда ценные, особенно из японских, английских и немецких.

Для этой цели выписывались названным отделением иностранные газеты.

Кроме того, было предложено начальнику цензурного отделения представлять генерал-квартирмейстеру при Главнокомандующем вырезки из всех получаемых названным отделением иностранных газет, содержащие сведения о японской армии.

Оценивая два главных вида разведки: открытую войсковую и тайную посредством лазутчиков, можно прийти к следующим выводам:

1) Только правильное и разумное сочетание обоих этих видов разведки может дать положительные результаты.

2) И войска, и лазутчики в состоянии только в том случае добывать ценные сведения, если они умело направлены и снабжены надлежащими инструкциями.

Сведения, доставляемые как войсками, так и лазутчиками, не получившими надлежащих инструкций, сводятся к простому, бессвязному перечню численности войск (без указания частей) и названий деревень, урочищ и т. п.