Илья Деревянко - «Белые пятна» Русско-японской войны

Свиту принца составляли офицеры германской и русской службы.

ОБЩЕЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В заключение всего изложенного в представляемом отчете о деятельности разведывательных отделений штабов Маньчжурской армии и Главнокомандующего нельзя не указать на некоторые выводы, которые можно сделать на основании опыта войны 1904–1905 гг. и которые могли бы в будущем оказаться небесполезными для успешной организации и ведения разведки.

I. ОРГАНИЗАЦИЯ РАЗВЕДКИ

А. Дальней

1) Дальняя разведка должна быть устроена на прочных основаниях еще в мирное время.

2) В военное время она является естественным продолжением того, что было сделано в мирное время. Желательно, чтобы военный агент или его помощник, в руках которых сосредоточивалась в мирное время разведка, по объявлении войны становился во главе разведывательного отделения штаба Главнокомандующего или армии.

3) Еще в мирное время необходимо разработать способы доставки донесений дальних агентов.

4) Касаясь специально войны с Японией, следует отметить необходимость объединения мирной тайной разведки в Японии, Корее и Китае в одних руках, так как вероятный театр военных действий в будущую войну с Японией — Корея и Китай. Самым подходящим — сосредоточить эту разведку в штабе Приамурского военного округа.

Записка о подобной организации была подана еще до Японо-русской войны 1904 г. генерал-майором Вогак. Опыт показал, что необъединение разведки Дальнего Востока было причиной тому, что сведения, с какими мы начали войну, были малочисленны, разрозненны, малоосновательны и недостаточно обоснованны.

5) Еще в мирное время в стране будущего противника желательно наметить надежных тайных агентов, сведущих, интеллигентных, которые покрывали бы страну сетью пунктов наблюдений. Эти агенты должны продолжать свою деятельность и по открытии военных действий, дабы не было перерыва в разведке и чтобы не тратилось непроизводительно время на приискание агентов в самую горячую пору мобилизации неприятеля.

Поэтому они должны были быть выбраны из таких людей, которые по своей национальности и роду занятий не могут быть принуждены покинуть свои постоянные места жительства.

С объявлением войны на этих тайных агентов должна быть возложена разведка мобилизации, призыва разных контингентов, формирований новых частей, посылки подкреплений, подготовки и работы железных дорог, политического и экономического состояния страны и проч.

Заранее же должны быть выработаны меры по доставке сведений (шифр, условный язык и др.) на случай разрыва между государствами.

Подобно тому, как было в эту войну, желательно возложить во время войны разведывание тех же вопросов (п. 5) на наших военных агентов в государствах, смежных с объявившим нам войну.

Б. Ближней

а) Прием, практикуемый войсковой разведкой в мирное время, т. е. стремление только глазом определить численность войск противника в том или другом пункте и фронте, занимаемом им, оказался недостаточным.

Разведка числа неприятельских войск на глаз имеет еще значение для небольших отрядов, но для создания картины общего положения армии противника этого совершенно недостаточно. При современных боевых условиях надо раз и навсегда расстаться с мыслью о возможности разъездам «заглядывать в тыл» и «в резервы противника». Такие задачи по плечу лишь крупным конным отрядам, высылка коих не может происходить часто. Результаты войсковой разведки только тогда полны и ценны, когда ею определяются войсковые части противника. Последнее достигается добычей пленных и документов.

Для того, чтобы захватывать из вещей только то, что имеет значение документа, необходимо знакомство войск еще в мирное время с организацией армии возможного противника, с наружными отличиями, форм одежды, если они есть [89], и с теми предметами, которые следует отыскивать и подбирать. Еще в мирное время должна быть осознана войсками вся важность этих требований [90].

После боя на реке Шахэ [91]войскам были предъявлены соответственные требования, и войска стали массами доставлять в разведывательные отделения предметы первостепенной важности для определения частей; прежде же многое застревало в войсках «на память» или даже бросалось как бесполезное.

Вместе с тем донесения начальников о противнике сделались тверже и обоснованнее.

б) Разведка лазутчиками.

1) Лазутчик должен быть грамотный, знающий язык противника, надлежаще ознакомлен с организацией и формой одежды противника. Подготовка может вестись в школах по типу устроенной в последнее время мукденским комиссаром. Показание лазутчика должно быть документально обосновано, насколько это возможно.

2) Лазутчик должен быть заинтересован в том, чтобы добросовестно выполнить поручение.

Штабс-капитан Афанасьев в штабе 1-й армии и штаб 4-го Сибирского армейского корпуса имели, например, по одному вполне надежному лазутчику, служившему из чувства мести за обиды, причиненные японцами их семьям.

Взятие заложников и крайняя суровость за обман до конца войны не имели у нас места. Японцы, насколько известно, широко применяли эти два средства и с пользой.

Плата лазутчикам должна отвечать качеству сведения: близорукая экономия вредит только делу.

3) Кроме разведчиков, посылаемых из штабов в расположение противника, крайне желательно иметь постоянных агентов в важнейших пунктах этого расположения (так называемых резидентов). Для передачи донесений полезно учреждение передаточных контор (род летучей почты), как это было организовано у японцев.

Кроме того, желательно иметь лазутчиков при самих войсках (например, в качестве мелких торговцев, возчиков, разносчиков и т. п.).

в) Печать. Пользование сведениями из печати было, как выяснено в своем месте, ограничено, главным образом потому, что японцы обратили самое серьезное внимание еще в мирное время на сохранение военного секрета.

Действительно, в то время, как наши газеты, не исключая и официальных, с поразительной откровенностью сообщали сведения от себя и перепечатывая официальные распоряжения, о составе и численности, усилении, группировке армий, мобилизациях в России, провозоспособности железной дороги и т. п., японская печать хранила о всем касавшемся войны глубокое молчание, военная цензура, единая для всей Японии, не пропускала даже зачастую имен начальников, не говоря уже о номерах частей и названиях пунктов. Японский Главный штаб сознавал, что недостаточно организовать разведку, но еще необходимо затруднить противнику таковую [92].

Вот причина, но которой сведения из печати были скудны и почему такие вопросы, как подход подкреплений и тыл, могли освещаться исключительно тайной разведкой, т. е. менее всего надежной.