Илья Деревянко - «Белые пятна» Русско-японской войны

Третий корпус Ямауки высажен в Дагуман, что при Тайваньской бухте, и направляется через Кучунмхучау. В его составе имеется дивизия из Кумамото, полки которой участвовали во взятии Артура от китайцев [111]. На побережье близ Кинчжоу построен понтонный мост для облегчения погрузки больших орудий, железная дорога и телеграф усиленно починяются.

Атака на Артур начнется по присоединении третьего корпуса к тяжелой артиллерии. Японцы рассчитывают взять Артур через 2 или даже 1 неделю, хотя бы пришлось потерять 10 тысяч людей [112]. Для обеспечения операции против Артура выдвигаются на север по одному отряду от третьей, четвертой и первой дивизий второго корпуса: один на Гайджоу, другой в направлении Таянхо, третий между ними. Известен пока состав лишь второго отряда от первой дивизии: 3 тысячи из пехоты, кавалерии и артиллерии при 18 орудиях. Красные погоны, желтые околыши. Из первого, четвертого и пятого корпусов предположено оставить для обеспечения тыла на Ялу две дивизии. Наступление против Ляояна считают трудным и возможным лишь после взятия Артура. Состав штаба первого корпуса Куроки: генерал-майор Таукамато, полковник Оки и майор Конуа.

Прошу разрешить задержать Гидиса в Тяньцзине. Впредь буду называть его № 1.

ТЕЛЕГРАММА ВОЕННОГО АГЕНТА В ТЯНЬЦЗИНЕ ПОЛКОВНИКА Ф.Е. ОГОРОДНИКОВА ГЕНЕРАЛ-КВАРТИРМЕЙСТЕРУ ШТАБА МАНЬЧЖУРСКОЙ АРМИИ ГЕНЕРАЛ-МАЙОРУ В.И. ХАРКЕВИЧУ {360}

22 мая 1904 г.

Номер первый (Гидис) сообщил, что переданная им в Пекин фраза означала, что пора начать покушения на Жизнь генерал-адъютанта Куропаткина и чинов штаба. Он сам получил такое предложение, но отказался.

ШИФРОВАННАЯ ТЕЛЕГРАММА ГЕНЕРАЛ-КВАРТИРМЕЙСТЕРА ШТАБА НАМЕСТНИКА ГЕНЕРАЛ-МАЙОРА В.Е. ФЛУГА ГЕНЕРАЛ-КВАРТИРМЕЙСТЕРУ ШТАБА МАНЬЧЖУРСКОЙ АРМИИ ГЕНЕРАЛ-МАЙОРУ В.И. ХАРКЕВИЧУ {361}

От 30 мая 1904 г.

ПЕРЕВОД ШИФРОВАННОЙ ТЕЛЕГРАММЫ, ПОЛУЧЕННОЙ 30 МАЯ МЕСЯЦА 1904 Г. ОТ ГЕН.-М. ФЛУГА.

Гидис просит у Огородникова тысячу двести рублей, ссылаясь на то, что ему в штабе армии предлагали тысячу рублей, но он отказался, не предвидя теперешних затруднений. Прошу сообщить, верно ли заявление и была ли от Гидиса какая-нибудь польза.

Номер 3119 Флуг.

ПИСЬМО КОНСУЛА В ТЯНЬЦЗИНЕ Н. ЛАПТЕВА РУССКОМУ КОМАНДОВАНИЮ В МУКДЕНЕ, ПЕРЕДАННОЕ ЧЕРЕЗ СОТРУДНИКА КОНТРРАЗВЕДКИ И.Ф. ПЕРСИЦА, НЕГЛАСНО СОПРОВОЖДАВШЕГО ГИДИСА К МЕСТУ АРЕСТА {362}

Тяньцзинь

12 декабря 1904 г.

Многоуважаемый Александр Николаевич,

Сегодня с г-ном Персицем пересылаю для передачи в руки наших властей португальского подданного Гейдиса (J. Guedes), бывшего моего агента, которого надлежит арестовать и держать под строгим караулом до окончания войны. Не откажите сделать все от Вас зависящее, чтобы привести в исполнение эту мою рекомендацию.

Из препровождаемого у сего моего открытого письма к Guedes'y, которое прошу Вас передать последнему по его аресте, Вы изволите усмотреть, что иностранец этот виновен во многом. Во-первых, он шантажист-шпион, все время получавший от нас деньги и продававший нас японцам. Во-вторых, он под разными благовидными предлогами взял у меня около 7000, которые не передал по назначению. Это относится к предприятию. В-третьих, он, безусловно, стесняет свободу действий как моих, так равно и полк. Огородникова, будучи посвящен в знакомства с нашими агентами, некоторых из коих он рекомендовал и эксплуатировал самым бесчестным образом, держа «в страхе».

Вообще, Гидис — в высшей степени зловредное нам лицо, и программа удаления его из здешних мест была давно намечена как мною, так и полковником Огородниковым. Например, он продал японцам мой секрет с пароходом, приобретенным неким Ханзава, причем явился к японскому консулу и выдал себя за капитана русской службы. Он будет обвинять в измене Ханзаву — это неправда. Ханзава — преданное нам лицо, которое оказывает много помощи; так, например, он спас этот пароход и ходит теперь свободно между Вей-хай-вейем и Дальним. Я в качестве португальского консула [113]беру на себя всю ответственность пред Португальским правительством по предмету этого ареста и заранее могу сказать, что этот мошенник никогда не осмелится объявить своей вины пред общественным судом.

Рекомендуйте держать его вдали от наших войск, не разрешайте ему сноситься с миром, кроме меня и министра Алтейда, и вообще, учините строгий надзор. Он, безусловно, попытается сноситься с японцами и бежать из-под ареста.

Мои китайцы, безусловно, честные люди по отношению к предприятию, и они мне заявили крайним условием, что они могут работать, если злодей будет убран с севера Китая. Они убеждены, что Гидис, представивший их мне, вместе с тем имеет в виду выдать все предприятие японцам.

С этим португальцем заодно работает и работал китайский подданный Ло, именующий себя Гоад, которого я постараюсь также предать нашим властям как одного из вреднейших нам субъектов. Повторяю, это шантажисты, и у меня имеется достаточно доказательств их бесчестности.

По поводу ареста Гидиса полковник Огородников сообщает отдельно генералу Флугу.

Было бы очень желательно, чтобы г-н Персиц приезжал сюда на несколько дней однажды в месяц.

В Телине живет проститутка американка Голди. Благоволите предупредить, чтобы особенно наблюдали за этой особой, так как она состоит в переписке с заведомо японскими шпионами.

Если китаец Сун действует неуспешно, известите, вышлю другого — добавочного.

Письменную машинку не откажите вернуть; вышлю новую.

Извиняюсь за небрежность письма. Очень спешно.

ДОПРОС ПОРТУГАЛЬЦА ГИДИСА (ОН ЖЕ ГАЙДИС) {363}

16-го января 1905 г.

Будучи самостоятельным коммивояжером, ознакомлялся с Дальним Востоком с разведывательными целями еще до Русско-японской войны. В феврале 1904 г. собирал сведения о японских действиях, которые в мае сообщил русскому консулу в Тяньцзине Лаптеву и тогда же поступил к нему разведчиком. 8-го мая был послан Лаптевым в Мукден к генералу Флугу, а генералом Флугом — в Шанхай-Гуань для разведки. 20 мая был арестован японцами по подозрению в шпионстве, но через четыре дня освобожден за недостаточностью улик, после чего вернулся в Тяньцзинь, где явился генералу [114]Огородникову и остался.

В декабре был послан в Мукден явиться к неизвестному ему [Гидису] генералу с письмом. По приезде в Мукден остановился в вагоне у австрийского доктора Персица, с которым только там познакомился. На третий день по прибытии в Мукден у того же Персица был арестован по причинам ему неизвестным.