Илья Деревянко - «Белые пятна» Русско-японской войны

10) Комитет Главного штаба. Практически без изменений (добавлен только один генерал по штату и убран один сверх штата). Личный состав прежний — 17 человек.

11) Хозяйственный комитет. Некоторые кадровые изменения. Количество сотрудников увеличилось с 13 до 14 человек.

12) Редакция журнала «Военный сборник» и газеты «Русский инвалид». Главный редактор — новый, остальные сотрудники на месте. Количество прежнее — 5 человек.

13) Военно-историческая комиссия. Начальник прежний. Заменены 2 сотрудника. Общее количество без изменений — 7 человек.

14) Создан «Особый отдел по сбору сведений об убитых и раненых в войну с Японией», а также «Комиссия по эвакуации больных и раненых с Дальнего Востока».

15) Количество лиц, состоящих при Главном штабе сверх штата, снизилось с 4 до 3 человек.

16) Академия Генерального штаба. Начальник новый. Незначительные кадровые перестановки. Личный состав преподавателей снизился с 41 до 38 человек.

17) Военно-топографическое училище. Начальник прежний. Перестановки небольшие. Число сотрудников без изменения — 11 человек.

18) Фельдъегерский корпус. Начальник новый. Число сотрудников снизилось с 43 до 41 человека. (Списки чинов Главного штаба за 1904 и 1905 гг.).

Несколько слов о структурных изменениях внутри отделов Главного штаба. Они носили частный характер (типа: введена должность столоначальника, упразднена должность столоначальника и т.п.), и их нельзя назвать перестройкой аппарата Главного штаба на военные рельсы. Это типичные «аппаратные игры», и лишь некоторые изменения действительно соответствовали потребностям военного времени. Например, в состав 1-го (административного) отдела Управления военных сообщений передано бывшее ранее независимым Отделение по заведованию железнодорожными войсками, а во 2-м (мобилизационном) отделе создано повое отделение в составе 3 человек (И. Д.).

Комиссия не имела возможности руководить эвакуацией через своих членов на местах и управляла исключительно путем переписки. Кроме того, в мирное время не были подготовлены кадры эвакуационной комиссии, и в результате в ее состав вошли случайные люди, совершенно незнакомые с подобной работой, что отразилось соответствующим образом на результатах деятельности комиссии (ЦГВИА. Ф. 1. оп. 1. Д. 65343. Ч. 1. Л. (без №).

С 30 ноября 1904 по 1 января 1906 г. Главный крепостной комитет провел 114 заседаний. Всего за это время было рассмотрено 85 дел.

В том числе: 1) Выяснение боевой готовности и мер по ее повышению в случае войны в крепостях Либаве, Свеаборге, Кронштадте, Выборге, Михайловской, Каро, Кушке, Севастополе и Усть-Двинске; 2) Разработка руководящих оснований для составления табелей вооружения сухопутных крепостей; 3) Составление правил для определения и утверждения границ крепостных районов; 4) Разработка правил для изготовления, хранения и использования секретных планов, карт и чертежей; 5) Определение величины гарнизонов крепостей и снабжение их и т. д. (ЦГВИА. Ф. 1. оп. 1. Д. 66991. Л. 213).

Докладная записка Енгалычева датирована 14 мая 1904 г. Совет государственной обороны создан 6 июня 1905 г., а приказ об учреждении Главного управления Генерального штаба вышел 10 июня 1905 г. (И. Д.)

СГО просуществовал до августа 1909 г. (И. Д.).

В данном случае имеются в виду не конкретные денежные суммы, а тот процент общего государственного бюджета, который выделялся на военные нужды.

Например, чрезмерная бюрократизация решения хозяйственных вопросов, которые все без исключения подлежали обязательному обсуждению в Военном совете министерства; утечка квалифицированных кадров; недостаток штатных мест при возросшем объеме работы и т. д. (И. Д.).

А.Ф. Редигер писал в своих воспоминаниях, что Куропаткин никогда не доверял Сахарову и в свое время сделал все от него зависящее, чтобы тот не был назначен военным министром (ЦГВИА. Ф. 280. 011. 1. Д. 4. Л. 1). Сахаров, в свою очередь, до самого окончания войны все неудачи на фронте объяснял исключительно ошибками Куропаткина. (ЦГВИА. Ф. 165. оп. 1. Д. 1946. (Письмо А.Н. Куропаткина Николаю II. Приложение к дневнику № 24).

В описываемый период разведотделения военных округов создавались лишь на время войны, а в мирное время их функции выполняли, помимо основных обязанностей, отчетные отделения. Специальные разведотделения, функционирующие и в мирное время, были созданы в штабах военных округов только в 1906 г. (И. Д.).

Военным агентам (или военным атташе) назывался официальный представитель армии за рубежом. Военные агенты появились впервые в 1810 г., когда русский военный министр Барклай де Толли командировал в европейские страны для помощи дипломатам офицеров, которых временно назначали на различные дипломатические должности. Эти офицеры оказали русской разведке неоценимые услуги. Особенно отличился полковник граф А.И. Чернышев (будущий военный министр), командированный в Париж. Незадолго до начала войны он доставил в Петербург полный план нападения Наполеона на Россию.

После разгрома Наполеона прекрасная идея Барклая де Толли была временно забыта и возродилась только в конце 1-й половины XIX века в связи с очередным осложнением политической обстановки в Европе, повлекшим за собой активизацию деятельности российских спецслужб.

Военный министр А.И. Чернышев вспомнил свой опыт разведчика и прикрепил к дипломатическим миссиям офицеров Генерального штаба. Формально они считались официальными представителями армии за рубежом. Подобный способ разведки оказался настолько эффективен, что его незамедлительно взяли на вооружение почти все европейские государства. Естественно, ни для кого не являлось секретом, что офицеры-представители (которых со временем стали называть военными агентами или атташе) занимаются главным образом разведкой. Вместе с тем главы государств и руководители военных ведомств понимали: если они выдворят за пределы страны иностранных военных агентов, то их собственных агентов незамедлительно постигнет та же участь. В результате правительства были вынуждены пойти на компромисс, и в 1864 г., со всеобщего согласия, военные агенты получили официальный статус. Они числились теперь в составе дипломатического корпуса и пользовались всеми его правами: экстерриториальности, дипломатической неприкосновенности и т. д.

Военный атташе внимательно изучал армию страны, где находился, наблюдая за маневрами, учениями, парадами и общаясь с отдельными ее представителями. Кроме того, он следил за военной литературой, прессой, а по возможности пользовался услугами тайных агентов-осведомителей. Однако согласно установившимся международным обычаям, военный агент, уличенный в контактах с тайной агентурой, немедленно выдворялся за пределы страны (Деревянко И.В. Щупальца спрута. Спецоперации разведки и контрразведки Российской империи. М., 2004. С. 7–11).