Камиль Абэ - Торпеда мимо ЛЕДОКОЛА

Изложенное событие происходит спустя год после заключения пакта Молотова – Риббентропа и начала второй мировой войны. Немецкие генералы ещё не разработали план "Барбаросса", а советские генералы отрабатывают действия штабов в начальный период войны, определён и вероятный противник – Германия. Наши генералы допускают, что возможно вначале и придётся немного отступить, но в конечном успехе ни у кого сомнений нет. И саму поездку к западной границе командующих приграничного Западного и внутреннего Московского можно расценить не иначе, как рекогносцировкой.

Слова Д. Г. Павлова поймут только знакомые с военными теориями 30-х годов люди. Павлов имел в виду начальный период войны с 15–20-дневной паузой на период мобилизации, сосредоточения и развертывания. В этот период, пока к границе едут войска из внутренних округов, приграничные армии осуществляют прикрытие границы, ведут борьбу за господство в воздухе и срыв сосредоточения и развертывания противника.

На расстрелянного Д. Павлова сейчас можно валить всё. Но вряд ли учитывая испанский опыт, опыт финской компании, опыт недавнего поражения Польши, А. Павлов мог рассчитывать на 15–20 дневную паузу в начальный период войны. Эта 15–20 дневная пауза – выдумка А. Исаева, и Л. Сандалов ничего об этом не говорил. Д. Павлов, со слов Л. Сандалова, высказал уверенность что войска приграничных армий с началом войны будут какое-то время сдерживать врага, даже возможно какое-то отступление, а с выдвижением войск из внутренних районов наши войска перейдут в наступление.

Плотность 7,5 км на дивизию – это не плотность для наступления, это плотность в среднем на фронте округа, позволяющая начинать операции в соответствии с уставами. А Какие операции, по мнению А. Исаева, соответствуют уставу? Если 7,5 км. на дивизию – плотность не для наступления, то для каких действий? На оборону? Для (организованного) отступления? Что хотел сказать А. Исаев? Если хотел.

А Владимир Богданович в военной теории, оказывается, мягко говоря, слабоват. И даже не в технологии ведения начальных операций, но и в азах военной науки:

Себя- то А. Исаев считает величайшим эрудитом в военных вопросах.

"Плотность войск "семь с половиной километра на дивизию", которую используют советские генералы, — это стандарт для наступления. В то же время для оборонительных действий дивизии давалась полоса местности в три-четыре раза большая".

Откуда взял эти нормативы Суворов, для меня остается тайной. По ПУ-39 ширина фронта наступления стрелковой дивизии колебалась от 2 до 6 км:

"98. Ширина фронтабоевого порядка наступления зависит от характера сопротивления противника, наличных средств подавления и условий местности.

Она может измеряться протяжением:

— для дивизии – от 2,5 до 3,5 км,

— для корпуса – от 8 до 12 км.

При атаке сильно укрепленных полос и УР ширина фронта наступления может сокращаться:

— для дивизии до 2 км,

— для корпуса до 7 км.

На второстепенных направлениях ширина фронта наступления может в зависимости от обстановки возрасти:

— для дивизии до 5–6 км,

— для корпуса до 15–18 км". (Полевой устав РККА (ПУ-39). М.: Воениздат, 1939. С. 62.)

Нормативы на оборону по ПУ-39 предусматривались следующие:

"Ширина фронта боевого порядка обороны определяется шириной фронта сковывающей группы. Дивизия может оборонять полосу по фронту 8–12 км и в глубину 4–6 км. Полк может оборонять участок по фронту 3–5 км и в глубину 2,5–3 км. Батальон может оборонять район по фронту 1,5–2 км и такой же глубины. При обороне УР фронты могут быть шире, доходя до 3–5 км на батальон. На важных направлениях фронты обороны могут быть уже, доходя до 6 км на дивизию". (Полевой устав РККА (ПУ-39). М.: Воениздат, 1939. С. 67.)

Плотность 7,5 км на дивизию – плотность для наступления – это не выдумка В. Суворова. Это в мемуарах Л. Сандалова слова генерала Д. Павлова. Судя по мемуарам, никто из присутствовавших при этом не возражал. Как никто из коллег-военачальников не поправлял и мемуариста Л. Сандалова.

Ссылка на Полевой устав РККА (ПУ-39) придаёт некую солидность рассуждениям А. Исаева, но вся беда заключается в том, что ПУ-39 это не действующий устав, а всего лишь проект Устава,который так и не был принят. На декабрьском 1940 г. совещании высшего командного состава РККА выступал командующий Сибирского военного округа генерал-лейтенант С. А. Калинин, в отношении уставов он говорил: "Товарищ Народный комиссар, надо ускорить выпуск Полевого устава, Устава внутренней службы и надо переработать Строевой устав" (http://militera.lib.ru/docs/da/sov-new-1940). ПУ-39 должен был утвержден на заседании Главного военного совета Красной Армии 25.06.1941, однако начавшаяся Великая Отечественная война не позволила это осуществить. Поэтому он и не мог применяться в повседневной деятельности войск. К примеру, Минюст опубликовал проект Уголовно-процессуального Кодекса. И что – будут ли им руководствоваться следственные органы и суды? Нет, только после принятия соответствующими инстанциями, когда из Проекта он превратится в действующий Кодекс. Приказом Народного Комиссара Обороны И. Сталина № 347 от 9 ноября 1942 г. утверждён и введён в действие Боевой устав пехоты Красной Армии 1942 г., часть 1 (боец, отделение, взвод, рота) и часть 2 (батальон, полк). Этим же приказом отменены, как устаревшие и явно неправильные в ряде основных пунктов, Боевой Устав пехоты Красной Армии 1938 г. (БУП-38), часть I и Боевой устав пехоты РККА 1927 г., часть II. Именно эти Уставы действовали в сентябре 1940 г., когда происходило совещание, о котором упоминает генерал Л. Сандалов.

В. Суворов же предлагает обороняться с плотностью от 22,5 до 30 км на дивизию. Что не лезет ни в какие ворота, не говоря уже об уставе. Поэтому без так называемого второго стратегического эшелона советские войска не могли ни наступать, ни обороняться. Вот оно в чём дело. Коль, по словам А. Исаева, наши войска не могли ни наступать, ни обороняться – они прятались по приграничным лесам, не делая даже попыток оборудовать позиции. Почему? Проблема именно в плотности войск у границ и соотнесения этой плотности с уставом. На 720 километров границы в полосе Прибалтийского особого военного округа приходилось две армии, 8-я и 11-я с плотностью войск 48 км на дивизию. В Западном особом военном округе дела были чуть лучше. Полоса обороны 3-й армии достигала 120 км, 10-й – 200 и 4-й – 150. В округе в среднем на дивизию приходилось 36 км, в 3-й армии – 40, 10-й – более 33, в 4-й – 37,5 км. Примерно то же самое наблюдалось в Киевском особом военном округе. На пять стрелковых дивизий 5-й армии приходилась полоса границы шириной 170 км. 6-я армия занимала тремя стрелковыми дивизиями полосу 140 км, 26-я армия тоже три стрелковые дивизии на 130 км, 490 километров на южном фасе Львовского выступа занимали 6 стрелковых дивизий 12-й армии. То есть тоже свыше 30 км на дивизию. На границе с Румынией с плотностями еще хуже. На 650 км фронта 9-й армии имелось 7 стрелковых, две кавалерийские дивизии. В резерве округа на этом направлении находилось три стрелковые дивизии и два мехкорпуса. При любых расчетах это означало плотность свыше 50 км на дивизию. Радует то, что П. Исаев стремится разобраться в ситуации, сложившейся в июне 1941 г. Только беда в том, что в основу своих рассуждений он кладёт не действующие Уставы, а Проект Устава.Но разговоры о плотности войск остаются пустыми рассуждениями, если не учитывать сил противника, его замыслов. К тому же в своей практической деятельности наше высшее военное командование не смотрело на Уставы, как на догму.