Марк Гальперин - Прыжок кита

Но всё это должно было быть поддержано созданием следующей технологии, радикально увеличившей уровень интеграции. Главное – обеспечить создание однокристального 16-разрядного микропроцессора. Однако такое решение было принято с огромным, совершенно неоправданным, промедлением. В результате наш коллектив, многие годы бывший впереди всего отечественного инженерного сообщества, постепенно стал отставать. Нам всегда было больно оттого, что страна отстаёт от уровня мировой микроэлектроники, но здесь мы хотя бы понимали, что это – результат крупнейших аномалий в отечественной экономике и международной изоляции страны. А вот как объяснить, почему крупнейшее объединение «Светлана» освоило N-канальную технологию последним в стране, на 3-4 года позднее, чем это сделало первое предприятие – киевское объединение «Кристалл»?

Считаю, что такое опоздание с освоением N-канальной технологии является крупнейшей технической и политической ошибкой всей цепочки специалистов и руководителей полупроводникового комплекса объединения – создателей новых технологий, руководителей ЛКТБ, технического руководства комплекса и служб стратегического планирования. Ведь когда, наконец, этот переход был совершён, коллективу удалось сделать очередной «прыжок кита», который обеспечил новому поколению микро-ЭВМ «Электроника С5-21 (и 22)» такую популярность, что даже сейчас, более чем через пятнадцать лет после крушения отечественной микроэлектроники, эти машины востребованы, продолжают работать в составе многих типов систем радиоэлектронного вооружения, дают работу и хлеб коллективам, которые взялись продлить судьбу таких машин.

А ведь это могло помочь выжить и нашему коллективу, до последних сил хранившему традиции Староса и Берга!

Более того, переход на новую технологию позволил совершить необычайный прорыв в мировой микроэлектронике – создать однокристальную микро-ЭВМ «Электроника С-31», которая в течение нескольких лет по своим параметрам соответствовала уровню аналогичных моделей ведущих американских компаний. Кто может сейчас определить цену этим нескольким потерянным годам, кто может оправдать такую бездумную стратегию?!

В процессе работы над книгой «Прыжок кита» удалось собрать серьёзные материалы и воспоминания активных действующих лиц об истории рождения и развития советской микроэлектроники и участии в этом процессе коллектива Староса и Берга. Такими людьми являются Леонид Маркович Норкин, Нина Васильевна Щетинина, Михаил Семёнович Лурье, Гелий Алексеевич Филаретов, Альберт Матвеевич Скворцов, Владимир Васильевич Цветков и другие выдающиеся специалисты.

Сожалею, что в саму книгу я просто не сумел вместить все эти материалы, я обязательно введу их в электронную версию книги. Часть материалов использована в статье, вошедшей в сборник, посвящённый 100-летнему юбилею Александра Ивановича Шокина, который был достойно отмечен 28 октября 2009 года.

Есть ещё одна история, место которой – в электронной версии книги. Это история исследований вопросов структуры вычислительных машин, подбор команды инженеров, имевших склонность к такой работе и сделавших её основой многих успехов коллектива в течение более чем сорока лет существования. Началом этого коллектива я считаю тот день, когда вместе собрались три инженера – Эрик Фирдман, Марк Гальперин и Юра Шендерович, и в свободное, обычно вечернее время, начали вместе читать, спорить, порой ругаться, и всё время что-то придумывать, просиживать долгие вечера в Публичной библиотеке, и снова спорить, спорить, спорить.

Потом пришли молодые выпускники ЛИТМО Миша Алексеев- ский, Илюша Евзович и Эдик Попов. Потом к работе подключились Марик Баранов, Володя Гальперин, Витя Селютин и многие другие.

Бесспорным лидером этой группы был Эрик Фирдман: именно благодаря ему был заложен фундамент успехов коллектива исследователей и создателей структуры машин и систем малых конфигураций и сопроцессоров, а также систем моделирования, отладки программ для БИУС «Узел» и других многочисленных разработок. Этот же коллектив создал современные системы автоматизированного проектирования БИС – логического, электрического, топологического и, самое главное, – комплексную систему проектирования.

Без этих работ появление первых БИС было бы просто невозможно. Заложенные основы работ успешно развивались и после вынужденного ухода из коллектива Эрика Фирдмана, а затем М. Баранова, В. Гальперина и В. Селютина. Создание первого микрокалькулятора, МОП-технологии, сквозного цикла проектирования, изготовления, контроля и сборки БИС, даже создание металлостеклянных корпусов, решившее проблему дефицита этих изделий, — всё это стало определяющим в работах коллектива на последующие годы.

Я уверен, что этот период деятельности Эрика является самым продуктивным и успешным в его сложной жизни, и я, пусть и с опозданием в тридцать пять лет, хочу выразить ему своё глубочайшее уважение.

Не удалось автору воздать должное и совершенно необычной популяции людей, которые собрались вокруг Староса и Берга в течение почти 20-летнего формирования коллектива. В основном это талантливые инженеры, физики и химики, электронщики и программисты, конструкторы и технологи, уникальные механики и монтажники, менеджеры и создатели новых производств, цехов и даже заводов, педагоги и увлечённые вечные ученики.

Теперь многие из них одновременно известны как талантливые литераторы, музыканты, художники и режиссёры. В какой-то момент они оказались способными резко поменять свою судьбу и достичь весьма серьёзных результатов в другой стране, в другой профессии.

Несомненно, что такое переосмысление себя в другой ипостаси – также результат притягательного влияния Староса и Берга как разносторонне талантливых личностей. И это феноменальное явление тоже очень важно сохранить в людской памяти.

Я уже упоминал талантливого дизайнера Валеру Саруханова, чьё панно было установлено в кают-компании Б-103: он в дальнейшем стал профессиональным и успешным художником. А ещё режиссёром, телеведущим и сочинителем детских песен и стихов.

Многие годы после ухода Саруханова созданную школу дизайна продолжал развивать Саша Иванов, отличавшийся редким сочетанием таланта и личной скромности.

Необычайно талантлив был и обычный фотограф Гена Прихоть- ко, создавший настоящую фотолетопись жизни нашего коллектива, к сожалению, практически полностью утерянную в ходе перестроечных стихийных бедствий. Гена стал со временем профессиональным фотомастером, участником многих выставок в России и за рубежом.

Нельзя не вспомнить притянутых неведомыми силами в команду Староса талантливых джазменов: саксофониста и электронщика Володю Борового; инженера, программиста и трубача Феликса Левоневского; опытнейшего технолога и одновременно ударника и организатора полупрофессионального, но весьма популярного в начале 60-х годов джаза Гошу Грахова; физика, любителя и знатока классической музыки Гену Черкашина, ставшего известным писателем-маринистом, удостоившимся чести стать одним из фигурантов известного «Словаря Морского Биографического».