М. Петров - Два боя

Линейный крейсер "Гебен" был единственным современным кораблем на Черном море. Его мощная артиллерия. подавляюще большой ход (27 уз против 15—16 уз русских линейных кораблей) давали ему громадные преимущества перед противником. В отношении артиллерии и бронирования он мог с успехом сражаться с тремя самыми сильными русскими линейными кораблями; его большой ход позволял ему без риска быть настигнутым тихоходным противником. свободно совершать операции на Черном море, имея возможность всегда избежать нежелательной встречи.

Крупным преимуществом русского флота являлось сравнительно большое количество миноносцев и. в частности, наличие вступивших в строй эскадренных миноносцев типа "Дерзкий". Однако использование их затруднялось отсутствием хороших средств разведки для поисков противника в море; атака же неприятеля в Босфоре представлялась маловероятной, ввиду сильной местной обороны последнего.

К числу условий, самым тяжким образом сказывавшихся на общем стратегическом положении Черноморского флота, следует отнести отсутствие других баз. кроме Севастополя, достаточно выдвинутых в море по направлению к Босфору. Севастополь расположен в 280 милях от него. Постоянное наблюдение за Босфором, а тем более его блокада, при необходимости базирования на столь удаленную базу, являлись почти невозможными для наличных русских сил.

Вышеуказанное соотношение боевых средств русского и турецкого флотов в начале войны не давало возможности первому считать свое превосходство на Черном море сколько-нибудь устойчивым. Значительно уступая противнику в ходе, русский флот был лишен возможности выбора тактических условий боя. для себя выгодных, и не мог принудить его к решительному бою. Инициатива принадлежала неприятелю. Черноморский флот не мог разделять свои силы, ибо каждая отдельная часть его могла быть без труда разбитой противником, даже одним "Гебеном". Он был принужден выполнять свои операции соединенно. всем составом, периодически возвращаясь в порт, оставляя на это время господство на море полностью за противником.

С другой стороны, вся сила турок на море основывалась на наличии в их флоте "Гебена". С выводом последнего из строя обладание морем переходило в руки русского флота. Следовательно, одна из главных задач последнего состояла в том. чтобы напрячь все усилия и не упустить случая поразить "Гебена". Встреча же с "Гебеном" в открытом море могла быть только случайной, ибо рассчитывать пойти и догнать его наш флот не мог.

Сказанное намечало русло, по которому должна была идти мысль командования Черноморским флотом. Стратегически это означало — сосредоточить все внимание на Босфоре, стремясь пресечь операции противника в исходном пункте, при выходе его в море, ибо затем задача погони и принуждения к бою была невыполнима для русского флота.

Тактически, в предвидении возможности боя с "Гебеном", подготовка флота должна была быть сообразована с характером боя. который представлялся в виде быстрой, носящей, вероятнее всего, случайный характер, встречи. Следовательно, вся тактика Черноморского флота должна была быть проникнута стремлением самым полным образом использовать каждое мгновение боя. чтобы нанести удар, который не мыслился в виде длительного артиллерийского состязания, а непременно должен был быть быстрым и мощным.

Отсюда вытекал ряд требований к походному порядку флота, который должен был допускать развертывание в минимальное время, к маневрированию, которое ни в коем случае не должно было быть связанным с длительными и громоздкими перестроениями. к управлению судовым огнем, которое должно было считаться с необходимостью развить полную мошь огня в каждый данный момент, к боевой организации флота и тому подобному.

Эти задачи вытекали из сопоставления сил и анализа обстановки. Их возможно и должно было предвидеть. Им должна была быть подчинена подготовка флота и оперативная мысль его командования.

Чтобы связать имевший место 5/18 ноября 1914 года бой Черноморского флота с "Гебеном" с обстановкой на Черном море к этому моменту и составить суждение об идеях, руководивших деятельностью русского командования, бросим общий взгляд на ход событий на Черном море, предшествовавших этому бою.

После объявления Германией войны России командующему Черноморским флотом были даны инструкции - избегать явно агрессивных мероприятий, которые могли послужить предлогом для Турции к вступлению ее в войну.

При этом министр иностранных дел, согласное мнением наших союзников, сообщил командующему Черноморским флотом адмиралу Эбергарду {7}, что с политической точки зрения представляется нежелательным, чтобы инициатива разрыва с Турцией исходила от нас. На основании этого командующий Черноморским флотом решил, сосредоточив флот в Севастополе, занять выжидательное положение, имея негласное наблюдение за германо-турецким флотом посредством пароходов, совершающих периодические рейсы между русскими портами и Константинополем.

В середине августа произошло крупнейшее событие. радикально изменившее обстановку: к турецкому флоту присоединились линейный крейсер "Гебен" и легкий крейсер "Бреслау" {8}.

Вследствие этого, принимая во внимание, что уничтожение "Гебена", обеспечивая за нами неоспоримое господство на Черном море, могло бы удержать Турцию от выступления, командующему флотом 18 августа. но соглашению с министром иностранных дел, было разрешено при появлении "Гебена" "действовать по усмотрению" в случае, если обстановка будет благоприятна. Иначе говоря, командующему флотом пред оставлялась возможность атаковать " Гебен", если он его встретит в море.

Согласно этому, флот для поисков "Гебена" в сентябре 1914 года дважды выходил в море и крейсировал в западной его части, но оба раза не встретил "Гебе на".

В дальнейшем Министерство иностранных дел изменило свое отношение к этим заданиям и. опасаясь дать повод Турции для вступления в войну, настояло, чтобы разрешение командующему Черноморским флотом "действовать по усмотрению" было отменено и взамен него было приказано "не искать встречи с турецким флотом, если он не займет явно угрожающего положения".

В силу этого Черноморский флот до начала войны с Турцией при своих выходах в море не удалялся от Севастополя более чем на 60 миль.

Неопределенность и неясность задач флота, "выжидательное положение", к которому был принужден последний, имели тяжелые стратегические последствия в виде предоставления туркам инициативы начала войны, чем они и воспользовались.

15 октября, вернувшись из учебного плавания в Севастополь, адмирал Эбергард получил от начальника Морского генерального штаба извещение о начале войны с Турцией {9}.