Александр Магид - «Ильюшины» в боях за Родину

А в это время еще две такие же группы атакуют другие переправы через Прут. Капитаны Елдышев и Шауров сжигают одну переправу, разбивают [40] вторую. Немцы лихорадочно наводят новые переправы, но тщетно. На обратном пути самолеты пересекают железнодорожное полотно. Станция еще в руках врага. Летчики штурмуют ее. Повреждены два паровоза, разбито несколько вагонов. Склад боеприпасов взорван.

В дни боевой работы на коммуникациях врага нашим летчикам приходилось напрягать все свои силы. Они совершали вылет за вылетом, не зная отдыха.

Крупная группировка противника, окруженная в районе одного города, стремилась прорвать оборону частей болгарской армии на северном берегу реки Дравы и выйти из окружения в сторону города Папа. Мост, соединявший Оснев с шоссе, ведущим к Папе, был разрушен, и вместо него здесь немцы соорудили переправу, прикрыв ее зенитным и минометным огнем.

Не раз совершали налеты на этот пункт наши бомбардировщики и штурмовики, но немцы восстанавливали переправу, так как ее не удавалось разрушить основательно. Вражеская зенитная артиллерия сильно мешала советским летчикам вести прицельное бомбометание.

Когда части поставили задачу — разрушить эту переправу, были выделены две группы «илов». Одной из них во главе с капитаном Елисеенковым приказали подавить зенитную артиллерию врага и тем самым дать возможность второй группе штурмовиков атаковать цель. Вторая группа состояла из самостоятельных пар самолетов, которую вели три Героя Советского Союза — старшие лейтенанты Лизунов, Артамонов и Фаткин. Бомбами и пушечным огнем они должны были с бреющего полета разрушить переправу.

Обе группы взлетели одновременно. Капитан Елисеенков уже подошел к цели, когда его встретил [41] сильный заградительный огонь. Пришлось сперва совершить противозенитный маневр, а затем по команде ведущего вся первая группа пошла в атаку на батареи зенитной артиллерии. Вторая же, скрываясь за лесками, следовала за ней в 8–10 километрах. Увидев, что Елисеенков подавляет огневые точки, Лизунов вышел на пере праву и атаковал ее пушечными снарядами, сбросив на нее бомбы. Вслед за ним атаковали переправу остальные пары. Прямым попаданием переправа была разбита. Тогда штурмовики повернули обратно и скрылись за городскими постройками. Маневрируя, они вышли из зоны зенитного обстрела и благополучно вернулись на аэродром.

В этом виден высокий класс боевого мастерства летчиков–штурмовиков, их умение бить врага наверняка.

Напряженные бои развертывались за железные дороги. Так, в апреле 1945 года в руках немцев, окруженных на Курляндском полуострове, оставалась только одна железнодорожная линия, по которой подвозились боеприпасы и продовольствие. Понимая все значение этой коммуникации, немцы создали очень сильную оборону южнее железной дороги от Либавы до Салдуса.

По всей магистрали и особенно на станциях они сосредоточили в большом количестве зенитную артиллерию. Истребительная авиация противника все время прикрывала этот участок.

В начале апреля воздушная разведка донесла по радио, что по направлению к Либаве движется эшелон из 20 платформ с орудиями и танками и 20 крытых вагонов. Группе штурмовиков под командованием Героя Советского Союза капитана Минеева было приказано во что бы то ни стало уничтожить эшелон. [42]

Была дорога каждая минута. Через 10 минут самолеты должны были подняться, иначе поезд уйдет. — Бегу к стоянке самолетов, — рассказывает Минеев, — а сам думаю, где лучше всего нанести удар по эшелону, на каком участке дороги его быстрее можно обнаружить. Разведчик донес, что эшелон противника вышел со станции Скрунда и движется по направлению к Либаве. Но пока мы долетим до района цели, поезд успеет тоже пройти вперед. Я рассчитал, что примерно через 30 минут мы с ним встретимся. Быстро собираю летчиков, объясняю им задачу, предупреждаю, что цель имеет малые размеры в длину и особенно в ширину, значит, бомбометание должно быть очень точным. Заход, — говорю я, — лучше делать с востока на запад, чтобы атаковать, прикрываясь солнцем. Я предупредил, что возможна встреча с немецкими истребителями, а прикрытия у нас не будет, следовательно, особое внимание экипажей должно быть уделено наблюдению за воздухом.

Задача ясна всем, и я даю команду: «По самолетам!». Через две–три минуты группа «илов», сделав небольшой круг над аэродромом, ложится на курс.

Скоро мы подошли к линии фронта. Я запросил станцию наведения, нет ли поблизости истребителей противника. [43]

— В воздухе спокойно, — ответили мне. — Продолжайте выполнять задачу.

Мы полетели к станции Калвенэ, где по расчетам должен был находиться эшелон. Действительно вскоре я заметил, что он входит на станцию.

Северо–восточнее и восточнее станции находился большой лесной массив. Я решил атаковать с этой стороны, учитывая, что в таком случае нас не будут обстреливать справа и сзади зенитки противника, сосредоточенные в противоположном конце станции.

Мы подошли к Калвенэ с восточной стороны. Железнодорожное полотно было под нами, а сама станция слева.

Готовясь начать атаку на эшелон, я перевел самолет в пикирование. Но вражеские зенитки открыли сильный огонь «в лоб». Пришлось атаковать сначала зенитную артиллерию. Я дал команду:

— Бомбы не бросать. Из пушек и пулеметов подавить зенитки.

Когда я вывел свой самолет из пике, заставив замолчать одну зенитную точку, то заметил, что все самолеты моей группы точно выполнили команду. Мы получили возможность беспрепятственно заняться целью.

Кроме «нашего» эшелона, на путях стоял еще один состав. Я скомандовал летчикам:

— Бомбы бросать с двух заходов, точнее вести прицеливание!

Первая атака прошла успешно. После второго захода оба эшелона были разрушены. Вагоны горели. Над станцией поднимался густой черный дым.

Когда мы легли на обратный курс, нас атаковали шесть «мессершмиттов‑109». Но мы стояли друг за друга горой, и вражеские истребители ничего не смогли нам сделать. Пара Ме‑109 с хода набросилась [44] на самолет младшего лейтенанта Дроздова, однако лейтенант Гоциридзе из пушек и пулеметов отбил их атаку. Другой паре «мессеров», нападавшей на Гоциридзе, дал отпор стрелок Дроздов. Два «мессера», атаковавшие меня, были отброшены огнем с самолета Пронина, а те, которые атаковали мою машину в хвост, получили хороший урок от старшего лейтенанта Бордюгова. Ведущий самолет противника был подбит. Четыре «мессера», сделав последнюю безуспешную атаку, покинули поле боя.

Советские летчики отлично понимали, что, дезорганизуя железнодорожные перевозки врага, они наносят противнику чувствительные удары и хорошо содействуют наземным войскам.