Рудольф Баландин - Маршал Шапошников. Военный советник вождя

307

ляет большой экономический интерес для Германии. В политическом аспекте акция определенно не выгодная. Другое дело, если существует общий стратегический замысел продвигаться дальше на восток.

Тогда возникает другой вопрос: в каком направлении ожидать главный удар врага? С точки зрения экономической наиболее целесообразно захватить в первую очередь юг Европейской России, включая нефтепромыслы Северного Кавказа и Азербайджана. Но в политическом плане и для деморализации противника предпочтительней постараться максимально быстро захватить Москву и Ленинград, свергнуть советскую власть или по крайней мере отбросить Красную Армию к Уралу. Какое решение примет Гитлер? На каком направлении сосредоточить нашу оборону?

Генштаб должен представить Ворошилову и Сталину свой вариант. Создается впечатление, что, захватив Белоруссию и выйдя почти вплотную к Минску, гитлеровцы захотят нанести отсюда удар по Москве. Финская граница вплотную подходит к Ленинграду. Воспользовавшись этим, можно попытаться блокировать и захватить второй по значению город СССР.

Есть и другое соображение. Германский генштаб наверняка учтет, что российское руководство будет ожидать главный удар в южном направлении. Значит, они, исходя из этого, должны предпочесть центральное и северное. Конечно, окончательное решение остается за Гитлером.

Наиболее авантюрный вариант: стремительным наступлением захватить столицу СССР, заключить мирное соглашение с советским правительством на своих условиях; установить свое полное господство на континентальной Европе.

Оккупация юга России чревата затяжной войной. Тогда Англия и Франция, дождавшись ослабления Германии и России, смогут претендовать на гегемонию. Гитлеру будет нелегко удерживать контроль над обширными пространствами Центральной и Восточной Европы. Поэтому ему действительно есть смысл заключить как можно скорее мирный договор с Советским Союзом.

Примерно так рассуждал Шапошников, завершая подготовку доклада на совещании военных миссий. Для него и Ворошилова задача на ближайшие дни была ясна. Значительно туманней выглядели перспективы на осень 1939 года. Слишком многое тут зависело от воли и замыслов двух главных игроков на мировой арене — Сталина и Гитлера.

308

«НЕЗНАМЕНИТАЯ ВОЙНА»

Маленькая страна на севере Европы — Финляндия — оказала значительное влияние на нашу историю. Именно из-за той парадоксальной ситуации, которая создалась после поражения финляндской революции 1918 года. Второй крупнейший город СССР — Ленинград — оказался почти вплотную примыкающим к финской границе. Так, безопасность великого города на Неве, недавно еще бывшего столицей России, фактически зависела от того, как сложится международная обстановка и какую позицию при этом займут Хельсинки. А в том, что она будет враждебной Советскому Союзу, сомневаться не приходилось. Ведь по признанию английской печати, «некоронованным королем Финляндии» являлся Карл Густав Маннергейм.

Во время Гражданской войны в России он попытался «навести порядок» в Карелии, Эстонии. Окрепшая Красная Армия дала отпор белофиннам. Маннергейм и после того, как был заключен мирный договор Финляндии с Советским Союзом, продолжал поддерживать тесные отношения с военными кругами Германии, Великобритании, США. Он организовал мощную оборонительную линию (называемую его именем) в непосредственной близости от Ленинграда на Карельском перешейке, понимая, что этот район чрезвычайно важен в стратегическом отношении для СССР.

Именно Маннергейм был главным сторонником сближения Финляндии с Германией, после установления там нацистского режима. Это вызывало растущее беспокойство Сталина.

В 30-х годах у Москвы не было сил и средств укрепить советскую северо-западную границу и надежно прикрыть Ленинград. С 12 октября по 9 ноября 1939 года состоялись советско-финские переговоры. Советскую делегацию возглавил Сталин. Он предложил финнам отодвинуть свою границу от Ленинграда, предоставив Советскому Союзу территорию площадью 2,8 тысячи кв. километров. Взамен Финляндии выделялась часть Советской Карелии (5,5 тысяч кв. км). Эти предложения были отвергнуты. Маннергейм начал военные приготовления.

Крупный политический и государственный деятель Финляндии Н.К. Паасикиви писал: «Сталин, так же как и Молотов, хотел избежать войны. Мы совершили большую политическую ошибку, сделали глупость, не согласившись на предложение Сталина». В свою

309

очередь советская сторона не исчерпала всех возможностей для мирных переговоров.

Описывая финско-советские переговоры, авторы книги «Зимняя война 1939—1940» Вехвиляйнен и Барышников отмечали: «Финская делегация считала, что Сталин стремился найти путь к компромиссу с Финляндией... В течение осени 1939 г. решения Сталина, естественно, зависели от развития обстановки в мире... Многие его компромиссные предложения показывают, что он длительное время стремился избежать войны. К решению применить оружие его привела не только неуступчивость Финляндии. Повлияло также изменение международного положения».

Итак, советско-финская война, которой вполне могло не быть, началась 30 ноября 1939 года. Отчасти сказалось то, что Сталин был дезинформирован работниками советской разведки в Финляндии, где резидентом был бывший вожак Кронштадтского мятежа С.М. Петриченко. Из Хельсинки в Москву поступали донесения, что якобы в Финляндии созрела революционная ситуация, трудящиеся готовы с оружием в руках выступить против буржуазного правительства и радостно встретят Красную Армию.

На ошибку внешней агентуры наложилась еще одна, не менее важная: военная разведка недооценила оборонные возможности «линии Маннергейма». Вдобавок, были переоценены силы Ленинградского военного округа, брошенного на финские укрепления. Сказались и неблагоприятные условия зимы для наступательных операций, когда короткий световой день ограничивал действия авиации. Правда, все это, как выяснилось чуть позже, стало жестоким, но очень полезным уроком для руководства Красной Армии и государства.

Поводом для начала боевых действий послужил инцидент у поселка Майнила, где, как сообщили 27 ноября «Известия», после артобстрела финнов были убиты и ранены 9 советских военнослужащих. До сих пор происшедшее расценивается по-разному (есть мнение, что его вообще не было). Одно ясно: нашему правительству требовалось силой добиться того, чего не удалось достичь мирными переговорами. В подобных случаях найти (или организовать) повод не составляет большого труда. С нашей стороны война была агрессивной, но оправданной. Требовалось подготовиться к нападению фашистской Германии, отодвинуть государственную границу от Ленинграда. Показательно, что после капитуляции Финляндии никаких кабальных уступок от нее не потребовали.