Рудольф Баландин - Маршал Шапошников. Военный советник вождя

Так партийная верхушка невольно подчеркнула свое абсолютное господство над народом. Остается только удивляться, каким образом ошеломляющий доклад Хрущева, во многом лицемерный и лживый, рассчитанный на резкий перелом идеологического курса партии, не вызвал протеста у делегатов съезда. В частности, Хрущев утверждал, будто Сталин руководил Красной Армией по глобусу. А ведь в зале сидели маршалы и генералы, которые знали, что это явная клевета. Между прочим, и приведенное выше свидетельство К.Ф. Телегина красноречиво показывает, как все было в действительности.

356

СТОЛИЦА В ОПАСНОСТИ

Против войск Западного фронта сконцентрировалась 51-я дивизия. Они были хорошо укомплектованы.

У нас преобладали ослабленные части, и было лишь одно самостоятельное танковое подразделение — бригада полковника Катукова, недавно оснащенная великолепными танками Т-34. По приказу Верховного Главнокомандующего (операцию разрабатывали под руководством Шапошникова) бригада нанесла внезапный удар по 4-й немецкой танковой дивизии, входившей в армию Гудериана, который позже записал в дневнике: «Это был первый случай, когда огромное превосходство Т-34 над нашими танками стало совершенно очевидным... От стремительного наступления на Тулу, запланированного нами, временно пришлось отказаться».

Катуков, не развивая успеха, отступил, чтобы не угодить под мощный контрудар значительно превосходящих сил гитлеровцев. По-видимому, этот маневр тоже был согласован с начальником Генерального штаба.

Атакованная Катуковым дивизия вновь продолжила движение. Ее передовые части вошли вечером 11 октября в охваченные пожаром предместья Мценска; вся колонна растянулась на много километров, артиллерия и пехота остались далеко позади. И тут вновь появились Т-34 бригады Катукова. Тяжелые немецкие танки T-IV попытались развернуться и встретить противника, но, разворотив вязкую почву, садились на брюхо. Наши более легкие машины с широкими гусеницами двигались быстро и безостановочно.

«Удар русских танкистов был стремительным и свирепым, — писал Алан Кларк. — Немецкая колонна оказалась рассеченной на части, которые затем были методично уничтожены. Башенные стрелки 4-й танковой дивизии, боевой дух которых был надломлен еще в первом столкновении с бригадой Катукова, вновь видели, как их снаряды отскакивают от покатой брони советских танков.

4-я танковая дивизия была, по существу, уничтожена, и защитники Тулы получили важную передышку».

В дневнике Гудериана появились две новые записи: «До настоящего времени мы пользовались превосходством в танках. Но отныне положение радикально изменилось». «Я составил доклад по поводу этой новой для нас ситуации и направил его командованию группы армий. Я описал без обиняков явное превосходство Т-34 над нашим танком T-IV и сделал соответствующие выводы, как это в

357

будущем должно отразиться на производстве наших танков. В заключение я подчеркнул необходимость немедленной присылки на мой участок фронта комиссии, составленной из представителей управления вооружений, конструкторов танков и танкостроительных фирм... которая могла бы осмотреть уничтоженные танки на поле боя... и выслушать советы танкистов, которым приходится пользоваться этими танками, что следует предусмотреть в конструкции наших новых танков. Я также попросил о быстром налаживании производства противотанковых орудий, обладающих достаточной пробивной силой, чтобы вывести из строя Т-34».

Вполне возможно, что уже тогда, на опыте этих контрударов, Шапошников начал обдумывать возможность будущего мощного контрнаступления под Москвой. По-видимому, идея была согласована с Верховным Главнокомандующим. К столице постепенно подтягивались наши войска с востока, из Сибири, и с некоторых других фронтов. Но пока в стане противника сохранялась уверенность в скорой победе. Фон Бок 8 октября отметил в дневнике: «Создается впечатление, что у противника сейчас нет сил, которые он мог бы бросить на отражение наступления группы армий “Центр”». Действительно, 12 октября они вошли в Калугу. Однако два корпуса фельдмаршала Клюге получили сильные удары зашедших с тыла наших частей. Наступление немцев затормозилось. 15 октября фон Бок пунктуально фиксирует в дневнике удивившее его высказывание Клюге: «Наступает самый критический в истории восточной кампании психологический момент». Пожалуй, он имел в виду обещание Гитлера осенью овладеть Москвой, Ленинградом и по меньшей мере Европейской Россией. Солдаты и офицеры были готовы терпеть лишения и опасности, предвкушая теплые осенние квартиры, победу и обещанные блага. Но вот уже холод и слякоть, а русские, казалось бы, не раз уже разбитые вдребезги, уничтоженные в окружении, взятые в плен, возникают вновь и вновь, сражаются не на жизнь, а на смерть. Когда это кончится?

В книге журналиста Льва Безыменского «Укрощение “Тайфуна”» приведены такие выдержки из записей офицера штаба одной из армий фон Бока:

«14 октября авангард 4-й танковой группы дивизии СС «Рейх» подошел к Московской линии обороны, которая протянулась почти на 300 км от Калинина до Калуги... Снова, как в августе 1812 года, противник пытался оградить свою столицу, задержать наступление в 100 км от города. Стремительно, с ходу атаковали сильно укрепленные позиции противника полки “Германия” и “Фю-

358

pep” дивизии СС “Рейх”. При поддержке 4-й танковой дивизии им удалось прорвать московскую оборонительную позицию в самом ее центре, несмотря на то, что в последнюю минуту на участок наступления 40-го танкового корпуса противник перебросил дополнительные свежие силы 32-й сибирской стрелковой дивизии из Владивостока в составе трех полков и двух танковых бригад».

Осведомленность немцев неплохая. Возможно, сведения получены от наших пленных. Однако, как следует из дальнейших записей, московские оборонительные рубежи оборудованы по всем правилам фортификации:

«Дивизии СС и танковая дивизия... преодолевают полосу врытых в землю огнеметов с электрическим зажиганием, противотанковые препятствия всех видов, заболоченную местность, минные поля, проволочные заграждения, систему дотов, эскарпы и непрос-матриваемые позиции в лесах... сильный огонь артиллерии... пулеметов и ракетных установок... [советские] танки были хорошо замаскированы в лесах или в особых подземных ангарах, откуда они неожиданно появляются в виде подвижных дотов, делают несколько выстрелов и исчезают вновь... Своими новыми ракетными установками, которые одним залпом рассеивают на небольшом пространстве 16 снарядов, большевики пытались запугать наступающих. Потери советских войск убитыми во много раз превышают их потери пленными. По ночам еще светятся горящие деревни, окрашивая низкие темные облака в кроваво-красный цвет...»