Валери Уилсон - Игра без правил. Как я была секретным агентом и как меня предал Белый дом

Фонд защиты Либби поддержали многие известные люди: сенатор и актер Фред Томпсон (который сейчас баллотируется в президенты), бывший министр образования Уильям Беннетт (который нынче знаменит в первую очередь тем, что проиграл миллион долларов в Лас-Вегасе), а также профессор Принстонского университета Бернард Льюис, чьи идеи во многом вдохновили администрацию начать войну в Ираке «ради модернизации Ближнего Востока». Меньше остальных я ожидала увидеть в этом списке имя Роберта Джеймса Вулси, занимавшего пост директора ЦРУ с 1993 по 1995 год. Как он там оказался? Руководя Управлением, Вулси в свое время так и не смог построить отношения с президентом Биллом Клинтоном. Некоторое время даже ходила шутка, будто на самом деле за рулем маленького самолета, врезавшегося в Белый дом в 1994 году, был Вулси, который таким образом надеялся получить аудиенцию у Клинтона. Вулси активно участвовал в проекте неоконсерваторов «За новый американский век» и в 1998 году подписал обращение к президенту с призывом способствовать смене режима в Ираке для стабилизации ситуации на Ближнем Востоке и защиты Израиля. Вулси одним из первых публично обвинил иракцев в причастности к терактам 11 сентября 2001 года и всегда выступал за войну в этом регионе.

Однако, даже принимая во внимание политические взгляды бывшего директора ЦРУ, я не в состоянии была понять, как он мог поддерживать человека, обвиняемого в разглашении имени сотрудника того самого разведывательного ведомства, которым Вулси управлял десять лет назад. Непосредственно перед началом судебного процесса он заявил в интервью на канале Си-би-эс: «Я всегда сочувствую тому, кого безосновательно обвиняют в нарушении закона». Вулси имел в виду Закон о защите персональных данных сотрудников разведки 1982 года, в соответствии с которым разглашение имени агента разведки, работающего под прикрытием, является федеральным преступлением. «Я не вижу в действиях обвиняемого ничего противозаконного», — отметил Вулси. Возможно, причиной тому была его дружба с Либби или приверженность идеям неоконов. Так или иначе, до начала слушаний от богатых спонсоров республиканского движения в фонд поступило более трех миллионов долларов.

13 февраля защита вызвала в качестве свидетеля Джона Ханну, бывшего помощника Либби, нынче занимающего должность советника Чейни по национальной безопасности. Ханна давал показания около двух часов. За это время он рассказал присяжным о полномочиях Либби, связанных с войной в Ираке, ситуацией в Северной Корее, ядерной программой Ирана и угрозой применения оружия массового уничтожения боевиками-исламистами. Ханна также подтвердил доводы защиты, касающиеся проблем с памятью у Либби: «Скутер и впрямь вечно все забывает». Когда адвокат закончил задавать вопросы, на некоторое время всем показалось, что защита добилась своего, но уже через несколько минут Фицджеральд вновь склонил чашу весов в пользу обвинения. В «Нью-Йорк таймс» был опубликован фрагмент протокола перекрестного допроса.

Поскольку мистер Ханна сообщил суду, что у них с Либби была возможность немного поговорить лишь вечером, после окончания всех дел, Фицджеральд предположил, что Либби, скорее всего, посвящал это время лишь наиболее важным делам.

— И если в начале июля 2006 года он потратил около двух часов на обсуждение конкретной темы, видимо, она заслуживала внимания, не так ли? — спросил прокурор.

— Да, пожалуй, так, — ответил Ханна.

За рамками диалога остался тот неоспоримый факт [признаваемый самим обвиняемым], что во вторник 8 июля Либби провел почти два часа с госпожой Миллер, в то время работавшей журналисткой в «Нью-Йорк таймс». Миллер признала, что в ходе беседы мистер Либби подробно рассказал ей о госпоже Уилсон (курсив мой. — В.П.У. ).

В сложившейся ситуации обвиняемому мог помочь разве что Перри Мейсон. [53] Перри Мейсон — успешный адвокат из одноименного сериала (по романам Э. С. Гарднера), известный тем, что проиграл всего три дела из трехсот. В тот же день адвокат Уэллс заявил. что ни его клиент, ни вице-президент не будут давать показания. В результате выступления свидетелей защиты, занявшие всего пару дней, на этом завершились. По-видимому, адвокаты пришли к выводу, что подвергать Либби и Чейни жесточайшему перекрестному допросу, который непременно устроили бы им Фицджеральд и его помощники, — слишком большой риск. Такого решения никто не ожидал, и прокурор даже упрекнул защиту в непоследовательности и изворотливости. На самом деле очень многие (и мы в том числе) ждали показаний Чейни и надеялись, что Фицджеральду удастся вытянуть из него информацию об истинной роли вице-президента в этом деле.

Накануне окончания прений Виктория Тенсинг, сотрудник Министерства юстиции при Рейгане, написала довольно абсурдную статью под названием «Разбирательство по ошибке», [54] Название статьи в оригинале — «Trial in Error». которая была опубликована в «Вашингтон пост». В качестве одного из составителей Закона о защите персональных данных сотрудников разведки миссис Тенсинг то и дело выступала в различных телепередачах как главный эксперт по вопросам, связанным с утечкой информации. (Разумеется, в материале «Вашингтон пост» не говорилось о давних дружеских отношениях, связывавших Тенсинг и ее мужа и партнера по юридической фирме Джо Ди Генова с Робертом Новаком.) В статье, которая иллюстрировалась фотографиями Фицджеральда и Джо в профиль и анфас, как для уголовного дела, Виктория Тенсинг обвиняла Фицджеральда в том, что он «с момента своего назначения пренебрегал фактом отсутствия основания для проведения уголовного разбирательства». Автор также утверждала, что ЦРУ инициировало стандартную процедуру расследования лишь для того, чтобы оправдать себя и свалить вину на кого-нибудь еще. А Джо якобы «нарочно дезинформировал общественность о причинах своей поездки в Нигер, об обстоятельствах представления отчета по ее результатам в марте 2003 года и о работе жены в ЦРУ лишь для того, чтобы написать об этом книгу, по которой затем можно было бы снять фильм». В довершение всего Виктория Тенсинг заявляла: «Плейм не работала под прикрытием. Она служила в штаб-квартире ЦРУ и не участвовала ни в каких международных операциях в течение пяти лет до появления статьи Новака».

По-видимому, миссис Тенсинг не слишком внимательно следила за ходом дела, иначе она знала бы, что все ее аргументы давным-давно опровергнуты показаниями свидетелей и представленными в суде документами. Насчет отсутствия у меня прикрытия она тоже глубоко заблуждалась. Да и как Виктория вообще могла судить о моем статусе? Ведь она сама никогда не работала в ЦРУ. Все тирады этого горе-эксперта свидетельствовали лишь об одном: о том, насколько сложно наказать того, кто нарушил закон, разгласив имя секретного агента. Сам факт, что я работала в штаб-квартире ЦРУ ХХХХХХХХХХХХХХ до утечки, вовсе не означает, что я (как и все прочие оперативные сотрудники, которые числятся в штате штаб-квартиры) никогда не выезжала на задания за рубеж. В разведывательном ремесле есть свои хитрости: поддельные паспорта, парики, грим и много всего другого, без чего невозможны секретные операции. Известно, что генерал остается генералом, даже когда несет службу не на поле боя, а в Пентагоне. А значит, и оперативный сотрудник сохраняет свой статус вне зависимости от местонахождения.