Валери Уилсон - Игра без правил. Как я была секретным агентом и как меня предал Белый дом

В структуру ЦРУ входит Отдел национальных ресурсов, чья работа состоит в том, чтобы обращаться к крупным, пользующимся доверием ЦРУ руководителям — например, генеральному директору какой-нибудь нефтяной компании или, как в случае с Уилсоном, бизнес-консультанту, имеющему опыт поездок и давние связи с Западной Африкой, — с просьбой в рамках своей деловой поездки представить краткую сводку для Управления по тому или иному вопросу или осторожно навести справки — исключительно на добровольных началах, из чувства патриотизма. Отдел национальных ресурсов как раз и осуществляет такие контакты с целью получения информации. Как пояснил один из руководящих сотрудников ЦРУ, пожелавший остаться неназванным, «такая практика существует уже много лет». Американские бизнесмены, посетившие какую-либо страну и склонные поделиться информацией, работают с Отделом национальных ресурсов, выросшим на основе Отдела сбора внутренних данных времен холодной войны.

Государственные отчеты, упомянутые выше, показывают, что ЦРУ настораживали поездки Хана в Нигер и Западную Африку. По словам источника, располагающего информацией по делу Хана, «Контору интересовало, что он замышляет? Каковы конечные цели?».

Но согласно докладу Комитета по разведке и данным Гордона Кореры, Уилсон не нашел доказательств, что поездка Хана в Нигер имела какое-либо отношение к урану. Корера пишет: «Уилсон рыскал по пыльным улицам Ниамея и опрашивал немногочисленное население города, не встречал ли кто группу приезжих. Уилсон разговаривал с местными политиками, таксистами и всеми, кто мог наткнуться на такую группу. Но поездка ничего не дала, и ЦРУ отчета по этому делу не составило». [88]В докладе сенатского Комитета по разведке говорится несколько иное: ЦРУ составило отчет по поездке Уилсона, но не дало ему хода: «поскольку бывший посол не выявил информации» о Хане «во время своего визита в Нигер, ОБР не стал рассылать разведывательную сводку по этой поездке».

Совершенно очевидно, что какое-то документальное подтверждение поездки Уилсона в Нигер в 1999 году существовало. И в нем содержалась одна деталь, которая впоследствии привлекла внимание аппарата вице-президента Чейни. Обнародование документов ЦРУ в 2007 году в ходе процесса по делу бывшего главы аппарата вице-президента Льюиса Скутера Либби обнаружило нечто поразительное. [89]Согласно Джефу Ломонако, соредактору протоколов процесса по делу «Соединенные Штаты против И. Льюиса Либби», «весной 2003 года ЦРУ заявляет, что было две линии сообщений по Нигеру — Ираку, и одна исходила от засекреченного источника, посетившего Нигер в начале 2002 года, то есть от Джозефа Уилсона». В июне аппарат вице-президента получил эту информацию и быстро вычислил, что неназванный секретный источник — не кто иной, как Уилсон. К июлю Либби совершенно очевидно узнал и о поездке Уилсона в Нигер в 1999 году, о чем говорит пометка «Хан + Уилсон» на той же странице, где сделана запись о поручении вице-президента провести беседу с корреспонденткой «Нью-Йорк таймс» Джудит Миллер, — речь идет о той самой встрече, в ходе которой он раскрыл, что жена Уилсона работает в ЦРУ. [90]

Действительно, записи Либби от 8 июля 2003 года показывают, что Чейни задал ему вопрос о предполагаемой попытке закупить у Нигера уран, предпринятой А. К. Ханом. [91]Свидетельские показания в суде убеждают нас в том, что приблизительно в то время, когда вице-президент задал свой вопрос, а Либби сделал пометку «Хан + Уилсон», Либби выяснял у юридического советника в аппарате вице-президента Дэвида Аддингтона, какого рода документация может существовать, если супруг сотрудницы ЦРУ выполнял задание Управления по сбору информации, а также есть ли у президента право уполномочить раскрытие секретных данных. Складывается впечатление, что вице-президент и его помощник прикидывали правовой риск от утечки секретной информации — как по поводу статуса Плейм, так и по документам ЦРУ, относящимся к поездке Уилсона в Нигер в 1999 году для выяснения возможных контактов А. К. Хана, — предположительно с тем, чтобы акцентировать роль жены Уилсона в связи с его поездкой, а попутно пояснить, кто такая его жена и где она работает. Иными словами, подстраховать версию аппарата вице-президента о том, что Уилсон не заслуживает доверия, потому что благодаря протекции своей супруги просто воспользовался возможностью «прокатиться» за казенный счет.

Тогда окажется, что, хотя Уилсон по меньшей мере дважды ездил в Нигер по поручению ЦРУ, в 1999 и 2002 году, и оба раза пришел к выводу, что беспокойство по поводу нелегальной торговли ураном не имеет под собой оснований, ведомства ЦРУ и Белого дома расходятся во мнениях: по мнению последнего, в одном из отчетов ЦРУ по результатам поездки Уилсона можно было усмотреть намек на то, что Ирак пытался получить уран в Нигере. На худой конец, аппарат вице-президента мог использовать оба эпизода, чтобы очернить Уилсона.

У Отдела по борьбе с распространением ОМУ (ОБР) были несомненные успехи вроде кампании по разоблачению А. К. Хана, но были и несомненные провалы. В главе о работе в ОБР Валери пишет: «Я обнаружила, что меня переполняют патриотические чувства и возрожденное осознание собственной нужности… Приходилось прилагать неимоверные усилия и привлекать порой в качестве агентов самые невероятные кадры для того, чтобы грамотно расставить приманки и ловушки и как можно ближе подобраться к намеченной цели… Оперативная работа нравилась мне именно такими обходными маневрами и внезапными поворотами. Думай на ходу и не забывай, что „закон бутерброда“ может сработать, когда меньше всего этого ожидаешь, — вот залог успеха. Неплохо также всегда иметь про запас план „Б“ и строго соблюдать правила безопасности… С такой перспективной установкой и мощной поддержкой со стороны руководства оперативники отдела расторопно провели несколько замысловатых операций, имевших целью внедрение в сети поставки оружия и их последующую ликвидацию. И хотя все мы радели за общее дело, в коллективе царил дух здорового соперничества, каждый старался отличиться и провести операцию наиболее эффективно и творчески».

Один такой случай, когда перспективная установка, творческий подход и привлечение «самых невероятных кадров» столкнулись с действием «закона бутерброда», описал журналист Джеймс Ризен в своей книге «Состояние войны». Поражающая воображение операция «Мерлин», о которой поведал Ризен, состояла в следующем: ОБР решил представить бывшего русского инженера-ядерщика как безработного специалиста, жаждущего за большие деньги продать секретные ядерные технологии. По плану, русский специалист должен был продать Ирану копии российских чертежей ядерной бомбы, в которые предварительно были внесены преднамеренные «просчеты» американскими ядерщиками из Национальных лабораторий Сандиа в штате Нью-Мексико. Согласно книге «Состояние войны», суть плана заключалась в том, что Иран, затратив не один год на создание ядерной бомбы по заведомо дефектным чертежам, сфабрикованным ЦРУ, во время испытаний обнаружит, что оружие это не работоспособно.