Андрей Уланов - Порядок в танковых войсках? Куда пропали танки Сталина

« Штерн: а мы не можем сделать «БТ-2» лучшими.

Павлов: обстановка не позволяет нам потерять более 3000 танков.

Ворошилов: этот танк нужно снять с вооружения.

Штерн: это означает, что мы можем части водить на гибель.

Ворошилов: Это зависит от командующего. Всякое оружие, в том числе пушка и люди, если они не накормлены, будет действовать плохо. У нас таких танков очень много. Беда их заключается в том, что эти танки имели мотор «Либерти «М-35», а теперь нет этого мотора, но то, что есть, мы будем добивать; танк этот крепкий, броня хорошая, лучше виккерских и «Рено». То, что будет выходить из строя, возобновлять не будем, а запас используем. Встает вопрос о том, как быть с танками, которые уже не могут считаться свежими, новыми танками, а у нас их имеется в достаточно большом количестве.

Павлов: Предлагаю их оставить до полного износа в армии на вооружении, наше дело использовать их разумно.

«БТ-7» дизельный оставить, производство его прекратить с момента пуска в массовое производство танка «Т-34».

С места: запасные части для «БТ-2» не изготовляют, этот танк нужно из боевых перечислить в учебный и на нем производить учебу.

Павлов: На учебные цели используются «БТ-5» и «БТ-7».

Ворошилов: Нужно принять предложение т. Павлова» [265] .

Как видно из этой цитаты, советское командование рассуждало вполне логично. Тысячи танков «старых» типов уже не пригодны для полноценного боевого использования, но при этом еще вполне пригодны к использованию в качестве учебных. Вполне разумное решение – так поступали с устаревшим вооружением раньше, так делают и по сей день в армиях всего мира. Тем более что производство новых танков еще только начинается, и, как мы уже знаем из предыдущих глав, танки эти еще «сырые», страдают множеством «детских болезней», а выполнение промышленностью планов поставок – дело весьма относительное.

В последний предвоенный год «перестройка» в танковых войсках затронула не только их материальную часть. Случившиеся за этот период – а точнее, за два предвоенных года – организационные изменения их структуры по масштабам и значимости вполне сравнимы с пересадкой с «бэтэшек» на «тридцатьчетверки».

21 июля 1939 года, еще до первого выстрела Второй мировой, на заседании Главного военного совета было принято решение «…образовать комиссию, на которую возложить разработку всех вопросов, связанных с реорганизацией и осуществлением перехода на новую организацию стрелковых войск РККА » [266]. Хотя решение Главного военного совета упоминало реорганизацию только стрелковых войск, в сферу деятельности комиссии попали и танковые войска, и артиллерия, и конница. В ноябре 1939 года комиссия представила Главному военному совету итоги своей деятельности в форме доклада об организации и численности Красной армии. В части организации танковых войск вывод комиссии гласил: « Иметь в составе Красной армии вместо существующих танковых корпусов и отдельных танковых бригад однотипную организацию отдельных танковых бригад «БТ» и «Т-26» в составе четырех танковых батальонов, вооруженных танками «Т-26» и «БТ» с дальнейшим перевооружением танками «Т-34». Танковые бригады «Т-28» и «Т-35» с дальнейшим перевооружением танками «КВ» иметь трехбатальонного состава » [267]. Танковые корпуса образца тридцатых годов, состоявшие из двух танковых и моторизованной стрелковой бригад, уходили в прошлое «как громоздкие для управления соединения».

Это решение впоследствии неоднократно критиковалось, однако стоит отметить, что претензии к танковым корпусам «старой» организации были вполне справедливы и возникли отнюдь не на голом месте. Как писал принимавший участие в работе комиссии будущий маршал В. М. Захаров: « Необходимо заметить, что постановление Главного военного совета осенью 1939 года не имело целью отвергнуть и не отвергало идею и наши взгляды на боевое применение крупных танковых и моторизованных соединений в современных операциях. Речь шла лишь о принятии более приемлемых организационных форм подвижных войск с учетом боевого опыта начавшейся Второй мировой войны, наличного парка боевых машин и уровня подготовки командных кадров » [268].

Впрочем, с боевым опытом Второй мировой войны осенью 1939-го у советского комсостава было туго. Реально в отношении танковых корпусов комиссия могла ориентироваться лишь на опыт Польского похода, в котором два принимавших в нем участие советских танковых корпуса действительно показали себя далеко не с лучшей стороны. Вместо них было решено перейти к более «управляемым» соединениям – моторизованным дивизиям. Планировалось создание 15 таких дивизий: в 1940 году – восьми и в первой половине 1941 года – семи.

При этом также сохранялись – пока – танковые бригады, полки и отдельные танковые батальоны.

Финская кампания, с одной стороны, подтвердила верность принятых ранее решений – в условиях Карельского перешейка танковый корпус все равно пришлось «раздергать» на отдельные бригады. Кроме того, обсуждению полученного в Финляндии боевого опыта было посвящено специально созванное в апреле 1940 года при ЦК ВКП(б) совещание начальствующего состава. Среди предложений «автобронетанковой» комиссии значится: « На основе использования в боевых условиях существовавших ранее и созданных вновь формирований: отдельных танковых батальонов стрелковых дивизий, мотострелковых дивизий, отдельных танковых рот в стрелковых полках, танковых полков стрелковых дивизий комиссия считает эти организационные единицы совершенно нежизненными. Такие организационные формы приводят только к полному распылению боевых машин, неправильному их использованию (вплоть до охраны штабов и тылов), невозможности своевременного их восстановления, а подчас и невозможности их использования… Комиссия предлагает: все отдельные танковые батальоны стрелковых и мотострелковых дивизий, отдельные легкотанковые полки и дивизионы, за исключением 1-й и 2-й отдельных Краснознаменных армий и кадровых кавдивизий – расформировать и создать танковые бригады… Категорически воспретить всякие формирования танковых частей, кроме танковых бригад. При возникновении потребности в танках направлять их только целыми бригадами » [269]. Итогом дебатов стала стройная система построения бронетанковых и механизированных войск Красной армии: 32 отдельных танковых бригады и моторизованные стрелковые дивизии (опыт применения в Финской кампании моторизованных стрелковых дивизий оказался неоднозначен, поэтому весной 1940-го было решено отказаться от идеи иметь 15 моторизованных дивизий, сначала их число урезали вообще до четырех, но потом все же решили остановиться на шести).