Лариса Кучерова - КГБ в Афганистане

Сказать, что публика была в восторге, значит, не сказать ничего. Она неистово хохотала, не в состоянии сдерживать слезы, катившиеся по сведенным от постоянного смеха скулам. Самобытные, приправленные крепким словцом реплики Гамлета-Фомича встречали дружными овациями и очередным взрывом гогота. У остальных героев получалось не менее складно, правда, уже без мата. Фомич же был в ударе. Он щедро сыпал придуманными на ходу импровизациями, доводя публику до колик. Войдя в раж, он случайно вытащил на сцену Полония, который не должен был появиться в этом месте, а когда сообразил, что вся произносимая тирада обращена не к тому, очень изящно оборвал словесный поток и, выдержав паузу, произнес:

– Ну, так ступай да позови жидов.

– Кого, кого? – переспросил в конец ошалевший Полоний.

– Ну, Розенблюма с Гиперштейном…

Зал ревел и стонал. Успех был полный.

– Знаете, не все сегодня смогли увидеть ЭТО. Может, повторите? – спросил после спектакля раскрасневшийся от смеха посол.

– Такие вещи не повторяются. Единственный авторский экземпляр, – ответил за всех довольный Фомич.

Сергей Борич:

– Возможно, у кого-то после этого эпизода сложится впечатление, что в Кабуле мы больше развлекались и гуляли. Это далеко не так. Просто специфика выполняемых нами задач была настолько секретна, что и сегодня я о многом не могу говорить…

Где-то в конце ноября – начале декабря Валерия Волоха отправили в Баграм за оружием. ГАЗ-66 загрузили под завязку. Обратно Волох возвращался уже в кузове, сжав в руках ребристый металл ручных гранат. Перед отъездом командир уточнил: «В случае если кто будет тормозить – машина и оружие не должны достаться в руки противника. Живыми не сдаваться». Дорога назад тянулась бесконечно долго. Низкое, затянутое серыми тучами небо щедро посыпало мелким дробным снегом. Было зябко и сыро. Холод пробирал Волоха до костей. К счастью, доехали без приключений. Ящики с оружием складировали в холле первой виллы, где они находились до конца декабря.

Валерий Волох:

– Чтобы это деревянное нагромождение не бросилось в глаза посторонним, случайно зашедшим на виллу, их завесили брезентом. Практически до самого переворота сутки напролет мы готовили оружие к боевому применению: доставали его из ящиков, снаряжали патроны в магазины, складывали их в подсумки, пистолеты в кобуры, а затем все это добро вновь аккуратно складывали в ящики. Хорошо, что оно было не в масле, а в бумаге, пропитанной специальным импрегнирующим составом, защищающим оружие от ржавчины и других повреждений. Так как работали без перчаток, руки распухали так, что на них было страшно смотреть.

Сергей Борич:

– Тем временем подготовка к перевороту продолжалась. Мы прекрасно понимали, что расклад сил явно не в нашу пользу. В группе «Зенит-2» было всего человек сто двадцать. Захватить город такими силами было маловероятно. Тем более что из этих ста двадцати тридцать разъехались по провинциям наблюдать за обстановкой на местах. Из оставшихся девяноста несколько человек охраняли советского посла, кто-то виллы, кто-то должен был находиться в штабе. Реальных боевых штыков оставалось человек семьдесят. Собственно, такими силами мы и располагали, когда в декабре получили приказ выдвигаться к объектам захвата.

12 декабря в закрытых машинах нас вывезли в район авиабазы Баграм, куда предварительно доставили членов нового правительства. Там же дислоцировался советский десантный батальон, прибывший на базу по личной просьбе Амина. Ввиду малочисленности наших сил, наверху было принято решение заручиться их поддержкой. Триста человек на боевых машинах – это уже кое-что. Туда же прибыла группа «Альфа», которая должна была составить главную ударную силу – человек сорок первоклассных профессионалов, каждый из которых стоил пятерых…

Кабул, 1979 г.

Поначалу, общаясь с соратниками из «Зенита», они недоумевали:

– Ну, мы понятно. «Крошить в капусту» – это наша работа, а вы-то кто такие, что за люди, что умеете?

– Да мы так, экстремалы-любители…

В Москве посчитали, что столь значительные силы, собранные в Баграме в единый кулак, обеспечат успех операции. 13 декабря поступил приказ выдвигаться в сторону Кабула. Но, как только колонна выехала за шлагбаум авиабазы, всех развернули. Здравый смысл возобладал.

Поскольку было неизвестно, на какой срок откладывается операция, руководство приняло решение новое афганское правительство вывезти в Москву. Переправляли их по всем правилам конспирации, в каких-то дощатых ящиках загрузили в транспортный самолет, который сразу же улетел в Союз.

Афганцам, с волнением следившим за всеми этими передвижениями, происходящее объяснили проведением учений. Но те не особо поверили. Десантники остались в Баграме. «Зенит-2» и группу «Альфа» погрузили в закрытые машины и отправили в Кабул.

Валерий Волох:

– 14 декабря группе из 10 бойцов с первой виллы в это время поступила команда выдвинуться в район трассы, по которой ездил Амин в свою загородную резиденцию. В группу входил снайпер Ерохов, остальные обеспечивали его прикрытие. Трасса находилась неподалеку от виллы, и Ерохов до этого несколько раз наведывался туда, выбирая наиболее оптимальную позицию.

Прибыв в условленное место, устроились на холме, недалеко от дворца, за кустами. Ерохов, человек уже не молодой, устроился со снайперской винтовкой недалеко от меня и все время кряхтел, потому что ему мешали лежать камни. С холма резиденция просматривалась в бинокли очень хорошо, и мы видели многочисленную вооруженную охрану, находившуюся во дворце. Нас же было ничтожно малое количество. Вступать в вооруженное столкновение с такими силами было самоубийством. Отправив в посольство гонца, который должен был доложить о наших наблюдениях и выводах, мы остались ждать. Спустя какое-то время дали отбой, и нас вернули на виллу.

Сергей Борич:

– Если бы приказ не отменили, нас бы там задавили элементарно. Эйфория от ожидания появления на карте мира нового социалистического государства полностью затуманивала глаза советским партийным советникам, которые мало того, что сами наотрез отказывались считаться с объективно существующей реальностью, так еще и вводили в заблуждение партийных вождей в Москве. Большинство умов, от которых зависело принятие решения по этому вопросу, искренне были уверены, что, как только новое афганское правительство, поддерживаемое Советским Союзом, появится на горизонте, весь народ дружными колоннами выйдет ему навстречу с распростертыми объятиями.