Александр Лепехин - Герой Советского Союза Иван Яковлевич Кравченко и его соратники

18 и 19.01.1942 организованы похороны погибших в боях за населенные пункты Маляевка, Рындино, Фенинка. Похороны произведены в братской могиле при селении Маляевка. Схоронено 64 трупа.

За время боев с 13 по 19 января 1942 г., по неутонченным данным, полк потерял: 70 человек убитыми, 91 чел. Ранеными, 62 чел. пропавшими без вести; обморожено 4 чел. и больными с эвакуацией в госпиталь 10 чел. А всего потерь – 273 чел. Пополнения нет. Полк за период с 13 по 19 января включительно по оперативному руководству придавался 154, 213, 217-й дивизиям.

Противник, отступая под натиском наших частей, производит сжигание селений (Рындино, Щуплово и ряд других). Уничтожает все поголовье скота и изгоняет из населенных пунктов жителей (Горки, Болтихино).

В селении Рындино в ряде домов сгорели жители этих домов – старики, женщины, дети – всего в количестве 20 чел.

Политико-моральное состояние бойцов хорошее, несмотря на то, что зачастую люди шли в бой уставшими от непрерывного передвижения.

Комиссар Тульского рабочего полка (подпись) Богомолов

«На Юхновском направлении отважно сражалась рота под командованием Андрея Алексеевича Вахтанова… в ожесточенном бою за освобождение села Пречистое А.А. Вахтанов получил тяжелое ранение и выбыл из полка. … В битве за село Пречистое ранен был и командир первого батальона А.А. Елисеев. После непродолжительного лечения он снова вернулся в полк.

Лютой зимой в сражениях под Юхновым был ранен и не вернулся в полк отличный пулеметчик Федор Данилович Меркулов, бывший газовщик, а позже техник Доменного цеха Косогорского завода, отличившийся в боях под Тулой и Калугой. В битве под Рындином погиб его боевой друг Вася Мельников.

В связи с празднованием 24-й годовщины Красной Армии, на фронт, в рабочий полк из Тулы прибыла делегация рабочих оружейного и Косогорского металлургического заводов, возглавляемая секретарем обкома ВКП (б) по металлургии Г.Н. Степановым. В составе делегации были представители женщин-тулячек – инструктор обкома партии А.М. Аполлонова и инженер железнодорожного транспорта В.И. Гусева.

Делегацию встретили командующий 50-й армией генерал И.В. Болдин, командир рабочего полка Герой Советского Союза И.Я. Кравченко, комиссар батальона Е.В. Ховаев, нач. артиллерии полка Б.М. Сосонкин, бойцы. Члены делегации побывали на наблюдательном пункте полка и следили за боем на подступах к Юхнову. Командование полка показало делегатам действие миномета № 1, врученного полку оружейниками 1 декабря 1941 г.

Шла подготовка к последнему броску на Юхнов. Командир полка майор Кравченко приказал командир роты С.И. Потапову ночью произвести разведку боем, отобрав для этой цели человек двадцать добровольцев.

5 марта 1942 г. войска Западного фронта, продолжая наступление разгромили Юхновскую группировку противника и освободили город Юхнов. Наш полк расположился в селе Мальцево. Здесь и состоялось зачисление его в регулярные части Красной Армии на основании приказа № 33 по 217 сд».

Накануне ухода Кравченко из полка появляется такой приказ:

Приказ № 28 по ТРП от 7 марта 1942 г.

На основании приказа штадива 217 сд № 33 от 6.03. 1942 ТРП влит в состав 217 сд с присвоением ему № 766.

Кравченко, Богомолов, Бенцель

«766-й сп существовал и раньше, но к описываемому времени в нем оставалось очень мало людей. Нас же, туляков, было около тысячи, так что мы по-прежнему считали свой полк Тульским, хотя, получив общеармейский номер, он стал пополняться не одними туляками и не только добровольцами, но и мобилизованными, из госпиталей и запасных полков.

8 марта произошла смена командира полка: И.Я. Кравченко выбыл на должность командира дивизии (вскоре он погиб под городом Сухиничи), на его место прибыл майор Петр Павлович Лаптев. При нем стали получать форменное обмундирование, появились знаки различия. В связи с этим, естественно, строже становилась дисциплина, хотя она и прежде была довольно крепкой».

Не смотря на просьбы Тульского обкома и командования 50-й армии сохранить название «Тульский рабочий полк», полк просто расформировали и пополнили личным составом поредевший 766-й стрелковый полк.

29 октября ротой было получено станковый пулемет – один, две штуки противотанковых винтовок и тут же поздно вечером были назначены пулеметчик и противотанковое отделение, которое приступило приводить их в порядок, знакомиться с ними и изучать их материальную часть.

30 октября, примерно в 6–6.30 утра мною был получен приказ: немедленно роту развернуть и занять ранее указанные ОП в окопах.

Не прошло и 15–20 мин, как бойцы заняли свои места, как на противоположной стороне лощины из-за кирп. з-да появились фашистские танки, которые как только остановились на той стороне лощины, открыли ураганный огонь из пулеметов и минометов по нашим окопам.

Бойцы, которые находились со мной сначала немного струсили. А потом осмотрелись, стали действовать уже смелее и решительнее.

Остановив на месте танки, немцы вышли из машин, по-видимому для рекогносцировки местности, ибо они прекрасно перед собой видят, что впереди их вырыты противотанковые траншеи и ехать нельзя дальше. Бойцы моей роты открыли оружейный огонь по немцам и по танкам, немцы быстро бросились обратно к машинам, но через некоторое время снова отходили от своих танков, стараясь спуститься вниз в лощину, осмотреть насколько глубока противотанковая траншея и смогут ли пройти машины, но каждый раз, как только немцы отходили от машины, бойцы моей роты снова открывали огонь по фашистам и они вынуждены были снова бежать к машинам и прятаться в них. Так продолжалось примерно до 10.30–11.00 дня, т. е. до тех пор пока немцы по-видимому освирепели, как звери, сели в машины и двинулись в нашу сторону, продолжая вести не меньший огонь по нашим окопам. Противотанковые траншеи оказались незаконченными, танки, легко их преодолев, стали продвигаться к нашим окопам. Соседние роты, расположенные слева и справа от меня уже отошли (т. е. 2-я и 3-я роты). Я со своей ротой продолжал оставаться в окопах, т. к. отойти было невозможно, пути отхода из окопов сделаны не были, а вылезти из окопа тоже нельзя, потому что немцы ведут ураганный огонь, и решил вести бой до последнего – что будет, стреляя до тех пор, пока немцы на своих танках не взошли к нам в тыл и в упор разрезали линию обороны моей роты, т. е. отделили 1-й от 2-го и 3-го взвода, так как дорога ведущая от Кирп. з-да в центр поселка как раз рассекала линию обороны пополам. Связь с 2-м и 3-м взводами было прервалась. Три немецких танка свернули в расположение моего 1-го взвода, вот уже остается 20–25 м. Бойцы спрашивают: «Товарищ командир, неужели нам пришла смерть?» – отвечаю, что нет, это еще не смерть, а пока не поздно, быстро закопайте оружие, патроны, и др. важные документы здесь на дне окопа. Танки уже рядом, один остановился, высунулась фашистская морда, наставил пулемет и кричит: «рус, выходи». Стали выходить из окопов, огонь прекратился, спрашиваем куда идти. Показывают в сторону центра поселка. Два бойца, начальник штаба тов. Сахаров и тов. Савцов, спрашивают, что мы уйдем, говорю идите и бегите, а сам остаюсь с товарищами. С той целью чтобы вывести их из плена. Со мной осталось примерно 13–15 чел. по прибытии на место куда указали, немцы сразу отобрали у троих часы: у тов. Атараева политрук 1 взв, Титова, Редкова. У тов. Атараева сняли резиновые сапоги, после этого смотрю немцы на нас не обращают внимания и мы им вроде не нужны. Говорю тов. Титову, Атараеву пошли на утек, – отвечают: «Нет, я боюсь» – так ответили и другие, прошло 10–15 мин немцы собирают нас и часть гражданского населения, сажают в сарай и закрывают, народу в сарае человек 45–50, теснота невозможная. Вдруг падает снаряд, дом хозяина сарая взлетает на воздух, не прошло 15–20 мин, как падает 2-й, примерно 10–15 м от сарая, наш сарай разваливается пополам, в сарае стон, убиты тов. Титов, Атараев, Редков, ранены тов. Воронцов, Матвеев. Даю команду: «Разойтись по укрытиям от осколков» – разошлись. Немцы это заметили, снова собрали в кучу в центре поселка, где главным образом стояли их танки, подсчитал стоят 48 танков и 17–18 автомашин. Снаряды рвутся почти в самой гуще танков.