Алексей Исаев - 22 июня — 9 мая. Великая Отечественная война

Экипаж советского тяжелого танка КВ-1 под командованием лейтенанта Н. Киндера (крайний справа) из 17-й танковой бригады у своей бронемашины. Ноябрь 1941 г. Через две недели после этого снимка весь экипаж погиб в бою

Грузовик с красноармейцами на улицах Москвы. Автомашины были важнейшим средством маневра войсками в сражении за столицу Советского Союза

В декабрьском контрнаступлении под Москвой восстановленному и пополненному парашютному батальону майора И.Г. Старчака быстро нашлась работа. Через десять дней после начала контрнаступления он был высажен в немецком тылу. Десантники взрывали мосты, перерезали телеграфные провода, атаковали штабные машины. В результате потери переправ немцам приходилось бросать даже исправные и заправленные танки, бронемашины, мотоциклы и тягачи. Также им пришлось выделять силы на борьбу с постоянно ускользающими от преследования советскими диверсантами. Через неделю после начала рейда по тылам противника отряд Старчака соединился с наступающими частями Красной Армии.

Два советских средних танка Т-34-76, подбитых в деревне под Москвой, и тела убитых красноармейцев. Декабрь 1941 год

Бойцы Красной Армии у памятника героям Отечественной войны 1812 года в селе Тарутино Калужской области, где находился лагерь Русской Императорской армии после сдачи Москвы Наполеону. Декабрь 1941 года. «На сем месте Российское воинство под предводительством Кутузова, укрепясь, спасло Россию и Европу» – гласит надпись на памятнике

5 декабря ударили по-настоящему сильные морозы. Зима 1941-1942 годов в европейской части России выдалась самой холодной за последние 140 лет. Готфрид Эверт вспоминал: «Боевой дух упал, хотя силы наступать еще были. Представьте: 40 градусов мороза, а вместо зимней одежды у вас только шинелишка без подкладки, тонкие штаны и сапоги. Никаких фуфаек с ватой! У нас даже зимних шапок не было! Были пилотки, которые мы заворачивали на уши, но это не спасало. Было ужасно холодно! Ты мерзнешь, думаешь не о войне, а о том, как выжить, как согреться, больше ни о чем. Ноги замерзали очень быстро. При ходьбе в кожаных сапогах по снегу они промокают, а на морозе вода мгновенно замерзает и через несколько часов ноги уже обморожены. Потери от обморожений были гораздо выше, чем боевые потери. В сапоги засовывали газеты, у павших русских солдат снимали валенки. Был приказ обматывать газетами голени и бедра, но они сползают!» В некоторых подразделениях потери от обморожений достигали 70 %. Йозеф Дек из 71-го артиллерийского полка вспоминал: «Буханки хлеба приходилось рубить топором. Пакеты первой помощи окаменели, бензин замерзал, оптика выходила из строя, и руки прилипали к металлу. На морозе раненые погибали уже несколько минут спустя. Нескольким счастливчикам удалось обзавестись русским обмундированием, снятым с отогретых ими трупов». В танковых войсках ситуация была аналогичной. Подполковник Грампе из штаба 1-й танковой дивизии докладывал о том, что его танки из-за низких температур – минус 35 градусов – оказались небоеготовы: «Даже башни заклинило, оптические приборы покрываются инеем, а пулеметы способны лишь на стрельбу одиночными патронами».

Самый юный солдат французского легиона из состава 638-го пехотного полка Вермахта (Infanterie-Regiment 638. Französischer) пятнадцатилетний Леон Мерджиян под Москвой. Декабрь 1941 года

Немецкие части в одном из занятых под Москвой населенных пунктов. Декабрь 1941 г. На дороге – средняя самоходно-артиллерийская установка StuG III Ausf B, на заднем плане – бронеавтомобили Sd.Kfz 222

Над немецкими войсками как дамоклов меч нависла возможность повторения судьбы Великой армии Наполеона. Начальник штаба 4-й армии ( 4. Armee ) генерал Гюнтер Блюментрит вспоминал, что «книга мемуаров наполеоновского генерала Коленкура, всегда лежавшая на столе фельдмаршала фон Клюге, стала его библией. Все больше становилось совпадений с событиями 1812 года». Арман Огюстен де Коленкур, сопровождавший Наполеона во время его бегства из России, оставил подробные и мрачные свидетельства гибели наполеоновской армии, которые не могли не тревожить элиту Вермахта. «2 декабря, – писал Коленкур, – мороз такой, что оставаться на бивуаках было невыносимо <���…> На каждом шагу можно было встретить обмороженных людей, которые останавливались и падали от слабости или от потери сознания <���…> на тысячах лю-дей я видел это действие мороза и наблюдал смерть от замерзания. Дорога была покрыта трупами этих бедняг». Такого сокрушительного разгрома в ходе отступления от Москвы немцы стремились избежать любой ценой. В результате декабрьского контрнаступления они были отброшены от Москвы на 120-150 километров. Это стало первым крупным поражением Вермахта во Второй мировой войне. Весь мир увидел фотографии и документальные кадры сотен брошенных немецких автомашин, танков, самолетов, колонны пленных.

Командир 1-й гвардейской танковой бригады М.Е. Катуков (в центре) у легкого бронеавтомобиля БА-10. Декабрь 1941 г.

Брошенная немецкая техника на дороге из Клина. На автомашине в центре видно обозначение подразделения связи

Атака советской пехоты под Москвой при поддержке тяжелого танка КВ-1

Красноармейцы в бою под Москвой. 1941 г. Двое бойцов вооружены винтовками Мосина, у третьего сумка с дисками к пулемету ДП. На заднем плане – подбитый немецкий средний танк PzKpfw III