Алексей Исаев - 22 июня — 9 мая. Великая Отечественная война

В район Керчи с ближайших баз и портов собрали баржи, сейнеры, тральщики, боты, баркасы и буксиры, торпедные и сторожевые катера. Их иронически называли «тюлькин флот». М.Я. Бердачев вспоминал: «Когда мы оказались у керченских причалов, то от всего увиденного жить не хотелось. Тысячные массы людей плотной «стеной» стояли у причалов, никакого порядка не было, никакой организованной эвакуации. Наше положение было безвыходным. Причалы рушились под массой людей, и когда ночью к берегу стали подходить катера с Тамани, то началась дикая свалка, дошло до того, что обезумевшие и желающие спастись во что бы то ни стало люди стреляли друг в друга, чтобы попасть первыми на катера. Тогда моряки отошли от берега и стали брать людей только с воды, подходя к берегу кормой на малых оборотах. В воздухе непрерывно висела немецкая авиация, нас бомбили и днем и ночью, а волнами к берегу прибивало сотни трупов. Люди стояли по горло в воде. В первую ночь мне так и не удалось попасть на катер. Утром раздались призывы командиров: «Все вперед! Отгоним немцев! Иначе – всем каюк!» Мы собрались на берегу, сбились стихийно в какие-то отрядики под командованием отчаянных лейтенантов. Командиров званием выше лейтенантского я на берегу просто не видел в эти дни. И так три дня подряд – целый день мы держим линию обороны, с упорством смертников ходим в атаки, бросаемся в штыки, а ночью те, кто еще жив, спускались к морю и снова, стоя по горло в воде, надеялись и ждали, что попадут на катера, что их заберут. Кто-то пытался отчалить от берега на самодельных плотах, на надутых автомобильных камерах, но там такое течение в проливе, что те, кто знал Керченский пролив, сразу нам сказали, что это самоубийство. Немцы непрерывно долбили по кромке берега из артиллерии и минометов, били по небольшому клочку земли, на котором собрались многие тысячи отступивших от линии передовой бойцов и командиров (и еще надо учесть, что, кроме них, там же находились тысячи раненых из госпиталей), а налеты пикировщиков стали для нас просто кошмаром, от каждой взорвавшейся немецкой бомбы на земле оставались кучи мяса. Весь берег представлял из себя сплошные завалы из разбитой техники и трупов красноармейцев. Только на третью ночь, во время бомбежки, мне удалось сесть на какой-то небольшой сейнер, который от перегруза осел в воду почти по борт, но каждый, кто смог попасть на палубу, помогал другим товарищам подняться из воды на суденышко». И тем не менее спасти удалось многих – более 140 тысяч человек. На кораблях переправились 120 тысяч, кто-то преодолевал пролив вплавь. Потери Крымского фронта убитыми, пропавшими без вести и попавшими в плен составили около 150 тысяч человек.

ОТ-133 – советский легкий огнеметный танк, созданный на базе Т-26 образца 1939 г. Башня была смещена вправо относительно продольной оси танка. Слева от нее находились два резервуара для огнесмеси общей емкостью 400 литров. Дальность огнеметания на смеси мазута с керосином составляла 50 метров. Количество односекундных выстрелов – 40. За один выстрел выбрасывалось 9 литров огнесмеси, которая поджигалась от факела горящего бензина, а бензин – от электрозапальной свечи. ОТ-133 находился в серийном производстве в течение 1940 г. Всего было выпушено 182 танка этой модификации.

Тактико-технические характеристики: боевая масса – 10 т; экипаж – 2 чел.; размеры: длина – 4620 мм, ширина – 2440 мм, высота – 2190 мм, клиренс – 380 мм; бронирование – от 6 до 15 мм; вооружение – огнемет КС25 (боекомплект – 400 л огнесмеси), два 7,62-мм ДТ (боекомплект – 3528 патронов); подвижность: двигатель – 90-сильный двигатель марки «Т-26» рядный 4-цилиндровый карбюраторный воздушного охлаждения мощностью 90 л.с, скорость хода по шоссе – 30 км/ч, запас хода по шоссе – 120 км, ширина преодолеваемого рва – 2 м, преодолеваемый брод – 0,8 м.

Для штурма Севастополя немцами была собрана мощнейшая артиллерийская группировка, включавшая орудия разных стран и калибров. На этом снимке – 305-мм мортира чехословацкого производства. В отличие от «Карлов» боеприпасы к ним имелись в избытке

В субботу 6 июня немецкие тяжелые снаряды вновь, словно гигантским молотом, били по советским позициям под Севастополем. Артиллерийская подготовка перед штурмом шла уже пятый день. Один из снарядов с чудовищным грохотом проломил бронированную крышу одной из двух башен батареи № 30 и повредил орудие. Башня была введена в строй уже на следующее утро, но могла вести огонь только одним стволом. Еще один снаряд не разорвался, и советские специалисты смогли его изучить. Это был двухметровый стальной монстр невиданного калибра – 615 мм. Артиллеристы лишь немного ошиблись, снаряд имел калибр 600 мм и был выпущен одним из двух орудий, известных как «Устройство Карл» ( «Karl-Geraet» ), которые уже расстреляли 18 снарядов со 2 по 6 июня. Днем ранее по Севастополю сделала первый выстрел гигантская 800-миллиметровая пушка «Дора».

Всего в распоряжении 11-й армии Эриха фон Манштейна на тот момент находилось 785 немецких и 112 румынских орудий всех калибров. Основная масса артиллерии сосредотачивалась в группировке, нацеленной на Северную бухту. Фон Манштейн планировал повторить декабрьский штурм, на этот раз большими силами. Вспомогательный удар наносился вдоль Ялтинского шоссе. Операция получила кодовое наименование «Лов осетра» ( «Störfang» ). Если обычно немецкие операции опирались на маневр, то штурм Севастополя должен был опираться на огневую мощь. Несмотря на внушительное число стволов, немецкая артиллерийская группировка не давала гарантии успеха штурма. Артиллерия большого калибра имела ограниченный запас снарядов и недостаточный ресурс стволов для длительного штурма. Более надежной опорой немецких войск была полевая артиллерия, но запаса снарядов для полевых гаубиц у Манштейна было примерно на две недели интенсивной стрельбы. Еще до начала штурма со 2 по 6 июня 11-й армией было расстреляно 42 тысячи выстрелов, или 2,5 тысячи тонн боеприпасов, что составляло 9 % от числа имевшихся запасов.

Командующий Приморской армией генерал-майор И.Е. Петров учел опыт декабрьского штурма Севастополя, когда замысел немцев был раскрыт. Система обороны города состояла из четырех секторов. Третий и четвертый секторы на подступах к Северной бухте в июне 1942 года были самыми сильными. Кроме того, Петров держал в резерве одну стрелковую дивизию, которая могла усилить любой из секторов с началом штурма. Общая численность Севастопольского оборонительного района к 6 июня составляла почти 119 тысяч человек. Главной проблемой защитников Севастополя был недостаток патронов, мин и снарядов всех калибров. Командир 7-й бригады морской пехоты Е.И. Жидилов вспоминал: «Если в чем и испытывали нехватку, так не в пище, а в боеприпасах. Несмотря на расторопность наших хозяйственников, снарядов и мин мы получали все меньше и меньше». Полностью обеспечены снарядами были только батареи береговой обороны № 30 и № 35. В первые месяцы 1942 года боеприпасами для полевых орудий в основном снабжался злосчастный Крымский фронт. После его крушения интенсивность перевозок в Севастополь возросла, но наверстать упущенное было затруднительно. Кроме того, советское командование все больше полагалось на боевые корабли Черноморского флота, а не на специальные большегрузные транспорты. Они действительно показали высокую устойчивость к атакам противника. Так, легкий крейсер «Ворошилов» в конце мая успешно доставил в Севастополь бригаду морской пехоты с вооружением и боезапасом. Командир немецкого 8-го авиакорпуса генерал-полковник барон Вольфрам фон Рихтгоффен тогда был просто в ярости: его самолеты-торпедоносцы выпустили по вражескому крейсеру 29 торпед, но не добились ни одного попадания.