Валерий Киселев - Взорванный плацдарм. Реквием Двести сорок пятому полку

Однажды приехали из засады, смотрю – моей 116-й нет. «Кто поехал?» – спрашиваю ребят. «Ротный, сам за штурвал сел». Ротный у нас тогда был новый. Наконец, едет – копоть за ним, черный дым. Я залез в БМП, глянул – опять масло по самые уши… Он ее просто убил… Ротного предупредил: «Если по дороге движок застучит – ко мне никаких претензий». Доехали до границы Урус-Мартана, и у меня движок накрылся. Дня через два меня оттуда забрали, стоял на блокпосту с тамбовскими ребятами, срочниками. Привезли на прицепе через два дня. Сам делал и мелкий, и средний ремонт, и капиталку – сам снимал движок, ребята помогали, конечно. С запчастями – по-разному было. Все БМП в роте были после капитального ремонта.

Специфика службы механика-водителя – все время в напряжении. Влетит выстрел от «РПГ», не влетит… Наедешь на фугас или пронесет… Но с этим свыкаешься. Страх был, и он должен быть всегда. Но волков бояться – в лес не ходить.

Были на выездах и критические моменты… Бывало, что пули от «Калашникова» по броне как горох. Выстрелов от «РПГ» не ловил ни разу. Где-то в ноябре едем тремя машинами под Урус-Мартаном, обследовать территорию вокруг лагеря. У водохранилища нас обстреляли. На первой броне старшего лейтенанта убило и механа. Разворачиваемся, и вижу, что впереди идущей БМП загорелся движок. Огнетушитель не помог. Пацаны с брони спрыгнули, я своей БМП столкнул ее в воду. Потом также вытащили, тросом.

Вечер… Приехали… Первое дело – помыться… У меня был друг из Липецка, на водовозке служил, поэтому у меня с водой проблем не было. Поесть – находили в основном. Всегда было, что поесть. Едешь мимо рынка – что-нибудь купишь. Все там беззлобно друг к другу относились. Там в кафе хозяин был – нормальный. Мирным жителям мы ничего плохого не делали.

В роте жили мы дружно, с уважением друг к другу относились. Птурщики, мы и саперы – палатки рядом стояли. Не было никакой ругани. Стояли друг за друга.

Приехал домой в конце декабря. Во сне ночью кричал – мать говорила. Это – было…

Из Журнала боевых действий

6 июля 2000 года

В 4.00 ВМГ № 1 без 2-й роты поставлена боевая задача по совершению марша по маршруту базовый район – школа Урус-Мартана – мост на северо-восточной окраине Урус-Мартан – северная окраина Урус-Мартана с задачей не допустить подрыва НВФ при проведении паспортного контроля. В 4.30 ВМГ № 1 начала совершать марш по маршруту. При совершении марша в колонне минбатареи между автомашинами «ГАЗ-66» произошел взрыв фугаса, в результате чего осколками был ранен старший наводчик миномета сержант В.В. Пронин. За взрывом последовал обстрел колонны из стрелкового оружия. При обстреле колонны был ранен ефрейтор А. Романовский из ИСР. Начавшийся обстрел из стрелкового оружия не дал возможности эвакуации подорванной машины, возник пожар. Была выведена из строя «ЗИЛ-131», двигавшаяся в колонне, которую при взрыве колонны поразило осколками и ударной волной. Осколки попали в топливный бак, из-за чего произошла утечка топлива и его воспламенение. Так как велся обстрел колонны, не было возможности осуществить тушение автомобиля. Поэтому автомобиль сгорел полностью и восстановлению не подлежит. После прекращения обстрела колонна продолжала совершать марш в указанный район.

7 июля

В результате сильного урагана с дождем была опрокинута и расколота 200-литровая пластиковая бочка, в которой находилось 50 литров тосола.

«Иногда было страшно, иногда весело…»

Александр «Оккупант», сапер инженерно-саперной роты полка, сержант контрактной службы:

– Про обстрел колонны в Урус-Мартане 6 июля, про Санька Романовского… Это правда. Ему ногу прострелили в двух местах, по-моему, а вытащил его Леха, фамилию не помню. Если стоять спиной к горам, то первый перекресток в Урусе У-образный, вот на нем это и случилось. Я на базе был, когда его привезли в медроту. Я прибежал – он на носилках лежал, бледный, и трясло его как следует. Там еще боец с ним сидел, целый, показывал мне свой «калымет», на нем рядом с компенсатором по стволу пуля ударила, он все удивлялся, что не в него попало.

Санек в итоге попал в госпиталь имени Бурденко, ему там ногу отпилили выше колена. Жена его тогда бросила – муж-калека стал не нужен. Мне про это ребята написали из госпиталя, которые на 809-й высоте подорвались. Их оттуда спецназовцы стаскивали с ребятами, двое – «трехсотых», и троих-пятерых ребят посекло. И БТР подорвали тоже в Урусе. С асфальта свернули и на базу возвращались, а им – «На, держи фугасик…».

Под передним вторым правым колесом рвануло. Два осколка снизу вверх влетело, один пол-БК пропахал, а второй угодил под башню и ее заклинило. Двое или трое «двухсотые», остальные «трехсотые». До базы, правда, БТР сам дополз. Когда пришли начальники на него глянуть, ремонтировать или нет, сказали: «Конец ему». Ребята его уничтожать ездили, а последний снарядик мы по Урусу выстрелили. Урус-Мартан во второй кампании был центром работорговли, его и называли Урус-Бомбей… Прости, 101-й БТР, и прощай еще раз… После этого мы только на «Урале» и ездили, как пасхальные яйца в корзинке с моторчиком.

Иногда было страшно, иногда весело, а в общем страшно весело…

Как и все, на выездах копали КНП, проверяли дороги, уничтожали найденные боеприпасы. Сопровождали колонны, искали фугасы и закладки разного типа. Наша рота занималась проверкой минных полей, выводом пеших колонн на точки, засады с тем подразделением, кому прикажут, обустройством позиций. Помогали мирным жителям в уничтожении неразорвавшихся, да и любых боеприпасов, найденных в поселках и аулах. Мы же, как разведка, на ВМГ – «впереди планеты всей». На роте же задача – уничтожение любых укреплений противника, чтобы снова не воспользовались. Да все, что хотите, разнесем…

«Пастух обгоняет скачущую лошадь…»

Глеб Н., зам командира взвода разведроты полка, старший сержант:

– В июле в полк с проверкой прилетал кто-то из командования группировки, и всю нашу «банду» отправили подальше от штаба. С нами было две приданных зенитных установки, БМП. Заметили в «зеленке» какое-то движение, и командир приказал развернуть ЗУ и открыть огонь из всех видов оружия.

Помню, как пастух обгоняет скачущую лошадь…

Пришли потом в эту «зеленку» – куча убитых баранов… Весь полк тогда гулял. В штаб полка пришли жаловаться старейшины из села. Не знаю, как оправдывался тогда перед старейшинами полковник Юдин, но объяснительные мы писали.

Соляру сливали все, что тут таить… Но сливали в разумных количествах. Надо знать кому, передавалось это по наследству. Денег нам не давали, а надо же покупать берцы, разгрузки, рации. Я все это покупал у «вэвэшников». А то ходили, как банда.