Бонапарт Наполеон - Путь к империи

Он, может быть, не знает всего удивления, всего восторга, питаемого мною к нему, чудеснейшему существу, которому подобного не было еще в этом мире!

(Перевод Дениса Давыдова)

Гигант не совершенно связывал свою судьбу с судьбой современников; гением своим он принадлежал к новому поколению, а честолюбием – к векам минувшим.

Я вижу еще и сейчас черты его фигуры, неизменно спокойной и серьезной, напоминающей старые камеи с изображением римских императоров. Он был невелик ростом, и вместе с тем весь его облик в этой торжественной церемонии полностью соответствует той роли, которую он призван был играть. Привычка к командованию и сознание своей силы его возвышали.

Для того чтобы составить эпоху в истории, необходимы, как известно, два условия: первое – иметь недюжинный ум, и второе – получить великое наследство. Наполеон унаследовал Французскую революцию, Фридрих Великий – Силезскую войну, Лютер – поповское мракобесие.

Если бы Наполеон не был солдатом, никогда бы ему не достигнуть высшей власти.

Величие Наполеона заключалось еще и в том, что всегда и везде он оставался таким, как был. Перед боем, во время боя, после победы и после поражения он был одинаков, твердо стоял на ногах, непоколебимо уверенный и знающий, что теперь следует делать. Он всегда был в своей стихии; такого, что могло бы поставить его в тупик, просто не существовало.

Пример Наполеона пробудил эгоизм во французской молодежи, подраставшей под эгидой этого героя.

Мы, люди новейшего времени, скорее склонны повторять вслед за Наполеоном: политика и есть рок.

О Наполеоне говорили, что он человек из гранита, и это прежде всего относилось к его телу. Чего только он не вынес, чего не способен был вынести! От раскаленных песков Сирийской пустыни до заснеженных полей Москвы, а между тем и этим – какое великое множество маршей, битв и ночных биваков!

Сколько тягот и жестоких лишений выпало ему на долю! Ночи почти без сна, скудная пища, и при этом непрерывная работа ума… Если подумать о том, что он проделал и перенес, то к сорока годам на нем, вероятно, уже живого места не оставалось, и тем не менее в эти годы он был и выглядел еще героем с головы до пят.

«Таланту – широкая дорога!» Девиз Наполеона, который обладал исключительным чутьем в выборе людей и каждому умел отвести место, где тот пребывал в своей сфере. Наверно, потому всю жизнь, во всех своих грандиозных начинаниях он, как никто другой, был окружен умными и верными исполнителями его воли.

Житие Наполеона, как Откровение святого Иоанна: все чувствуют, что там скрывается что-то еще, но никто не знает, что именно.

Бонапарт опьянен победой, то есть он находится в приподнятом состоянии надежды, смелости, самоуверенности, благодаря чему его дух поднимается над обычными расчетами рассудка. Он видит, как его противник, пораженный ужасом, в страхе и в смятении бежит, и в это мгновение для него нет ничего невозможного! Это не дерзкое самомнение, заслуживающее порицания, это не легкомыслие и необдуманность, а это чувство, рожденное насыщением и удовлетворением духа, которое он черпает из того, что он создал собственной деятельностью.

Когда человек видит, как разительно действуют принятые им меры, как неожиданно его идеи объективно оправдываются, в нем возникает естественный энтузиазм к собственной деятельности, к собственному созданию. Такое воодушевление испытывает поэт и художник при удаче своего творения, то же испытывает и полководец, а чем меньше последний при этом поддается самообману, тем сильнее и напряженнее действует на него это воодушевление.

Бонапарт находится в выгоднейшем положении, когда обращается к внимающей ему Европе со скалы Святой Елены, пользуясь авторитетом страдальца. Он прославлял себя и клеветал на весь свет, не имея возражений. Даже враги поверили ему и английские историки без возражений вторили его лжи.

Биографы Наполеона, комментаторы его писем тщательно скрывают от нас его жизнь в возрасте от шестнадцати до двадцати четырех лет. О детстве его говорят мало, и вовсе не говорят о юношестве. Они считают возможным обойти молчанием этот самый свободный и откровенный из возрастов человеческих, когда порыв страстей удерживает даже самого скрытого от лжи и обмана. Немногое мы узнали, в совокупности отдельных известных фактов можно предположить, что он был порядочным молодым человеком, то есть в молодости он был разумен, подвижен, терпим и не упорствовал в своих принципах.

Взоры Европы были теперь устремлены на Бонапарта как на владыку судеб просвещенного мира, которому он мог по своему произволению даровать всеобщий мир или вновь погрузить его в бедствия ужасной войны. Высокие качества Наполеона подавали надежду, что он употребит их к своей собственной чести и ко благу народов, над которыми он приобрел такую беспредельную власть. Что же касается пятен его характера, то они затмевались блеском побед его или были извиняемы обстоятельствами.

Необъятная власть, которой Бонапарт уже пользовался, казалось, только потому была ценной в его глазах, что она могла дать ему возможность обрести еще большую власть, и подобно азартному отчаянному игроку, он продолжал удваивать свою ставку до тех пор, пока фортуна, столь долго ему благоприятствовавшая, наконец восстала против него и обрекла на окончательную погибель.

Назначение его пожизненным консулом считалось смертельным ударом, нанесенным Республике, к которой многие из главнейших военачальников армии, обязанные Революции своим возвышением, питали еще благодарную привязанность. Неудовольствие этих военных людей было тем естественнее, что некоторые из них могли видеть в Наполеоне только удачливого проходимца, который, возвысившись над своими товарищами, требовал от них покорности.