Федор Ушаков - Святое русское воинство

Порта уведомлена, что военные корабли французские «Genereux» [«Женеро»] и «Leandre» [«Леандр»] два раза покушались бежать из пристани в острове Корфу, но что корабли российские тому воспрепятствовали и потом будто предлагали вам французы выпустить их корабли, но что ваше превосходительство в том отказали.

Порта так расположена к нехранению слова французам, что министры турецкие предложили мне писать к вашему превосходительству согласиться на выпуск из пристани «Genereux» и «Leandre», настроив прежде эскадру турецкую, чтоб она их взять или потопить могла. Как весьма трудно и, может быть, невозможно удержать от сего турок, то лучше, чтоб они сами заключали договоры или капитуляции с французами, нам же устраняться, когда они обманывать хотят, и являться, когда договоры исполняемы быть должны. Все перехваченные письма французов из Александрии представляют единогласно тесность их состояния и желание выйти оттуда.

В Александрии вооружают три фрегата и два брига для отправления, но куда, неизвестно. Мне кажется, что оные должны где-нибудь встретить вышедшие из Анконы три корабля и что к ним же в соединение хотят попасть блокированные вами «Genereux» и «Leandre». Из прежде перехваченных писем генерала Бонапарте видно было крайнее желание его составить из сих отделенных частей эскадру. Заключение таковое подтверждает и вооружения в Тулоне, для которых адмирал Нельсон по известиям коммодора Смита, намерен составить отряд для блокирования тамошнего порта.

Знаменитому между князьями Мессийского народа, высокопочтенному между вельможами нации христианской, господину адмиралу, командующему Российским флотом на Средиземном море, искреннему и любезному приятелю нашему, коего конец да будет благ.

Дружба, согласие и истинный союз, которые ежедневно увеличиваются между обеими державами, довольно удостоверивают Блистательную Порту, что российский двор охотно принимает всякое участие к ее пользе, и что флот российский, под предводительством вашего превосходительства находящийся, быв в тесном соединении с флотом его султанского величества, также взятие крепостей на островах, принадлежавших прежде всего Венецианской республике, равно и мудрые ваши распоряжения и неутомимая попечительность во всем и взаимное согласие с нашим адмиралом и прочими чиновниками, не менее нас о сем удостоверяют письма нашего адмирала, в коих он извещает нас о крайнем попечении, принимаемом вами в блокаде и осаде крепостей Корфу, видим также чрезмерное его удовольствие от ваших распоряжений; достоинства, деятельность и храбрость ваша обнадеживают Блистательную Порту к дальнейшим подвигам, она нелицемерно поставляет вас в число славнейших адмиралов в Европе и знаменитых ревнователей к службе вашего государя императора.

Его султанское величество посылает вашему высокопревосходительству на самомалейшие расходы ваши тысячу червонных, а я, с моей стороны, нетерпеливо желаю слышать всегда о вашем здоровье и о ваших победах, быв удостоверен о всегдашнем дружелюбии вашем с нашим адмиралом и что ваше превосходительство употребите все ваши старания о завладении крепостей Корфу. Вот предмет, который подлинно усовершит навеки славу вашу. Блистательная Порта должна сие ожидать от храбрости, деятельности и достоинства вашего превосходительства.

Мир да будет на следующих пути прямому!

Ваша светлость, милостивый государь!

Почтеннейшее письмо вашей светлости и высочайшее благоволение его султанского величества пожалованием мне на мелкие расходы 1000 червонных с глубочайшим благоговением имел счастье получить и приношу всепокорнейшую благодарность. Таковая высочайшая милость и объясненные в письме милостивое благоприятство и доброе обо мне расположение вашей светлости усугубляют наиусерднейшее мое старание и ревность, с каковыми я тщусь всевозможно выполнять волю и высочайшие повеления его султанского величества, вашу и Блистательной Порты.

Остров Корфу блокирован и содержится в тесной осаде, так что в крепости чувствуют во многом уже великий недостаток, и, если соединенные Российская и Блистательной Порты эскадры подкреплены будут потребованием нашим от пашей войсками, которых теперь в присылке к нам весьма недостаточно, надеюсь я, что Корфу взята будет нами непременно. К скорейшему же понуждению сдачи крепости с нами не находится осадной артиллерии, недостаток в снарядах и для войск пуль ружейных, которых в покупке достаточно отыскать не могли. За всем тем употребляем мы с командующим Блистательной Порты эскадрою Кадыр-беем всевозможное старание и имеем надежду крепости понудить к сдаче в непродолжительном времени.

Войск албанских с Румельской стороны по сие время прислано к нам для осады крепости:

От Али-паши здесь находятся около двух тысяч пятисот человек.

От Ибраим-паши Авлонского около полуторы тысячи.

От Мустафы-паши до двухсот пятидесяти человек.

Оные войска требуют от нас провианта, жалованья и пуль с патронами, объявляя мне многократно, что ежели не дадим им провианта, пуль с порохом и денег, то они принуждены будут, оставя здешнее место, итти обратно. Кадыр-бей, командующий эскадрою, старается последнее к ним от себя отделить, сколько есть у него налицо, посылает к ним деньги и несколько снабжал их провиантом. Сколько могли мы общо с ним найти здесь свинцу, посылали им и давали пули и патроны с пулями, но за всем тем снарядов до того недостаточно, что ни к какому делу безопасно приступить не можно.

От пашей требовали, но присылки нет, кроме того количества, с чем войска их сначала пришли и на вылазках против французов уже расстреляли. Провианта на эскадрах теперь в наличии почти не имеем; суда с провиантом приходят в малом количестве и редко; быть может, что теперешние противные крепкие ветры и худая погода их не допускают.

Сухопутным войскам провианта отделить мы не можем, денег в наличии также недостаточно, и войска сухопутные содержать нам нечем. За всем тем устраиваем вновь батареи, и как скоро эскадра наша из Венецианского залива возвратится, то, употребя с нею достаточное число наших людей, надеюсь я взять штурмом остров Видо. Мы даже матросов наших посылаем в десант и все средства употребляем, что только можно.