Федор Ушаков - Святое русское воинство

Через десять дней после того второе воззвание на русском, турецком и греческом языках, за подписью и печатью обоих союзных адмиралов, послано на все Ионические острова, в котором обещано было жителям, согласно с объявлением константинопольского патриарха, что до воспоследования решения союзных государей об образе правления, какое им предоставлено будет, учредится у них правление по примеру Рагузы или какое они сами пожелают.

26 сентября союзный флот отплыл от острова Идра; к вечеру того же дня к кораблю главнокомандующего пристала лодка с острова Цериго, известившая, что французы оставили город и удалились в крепости, и что все вообще жители с живейшей радостью готовы принять союзников. В то же время показались две канонерские лодки и двухмачтовое судно под французским флагом, вышедшие из Церигоской гавани; за ними немедленно послана была погоня, и одна из лодок, плывшая на Корфу, через несколько дней приведена к флоту с семью французами.

На острове находилось 105 неприятельских солдат с пятью офицерами, которые заперлись в двух крепостях: 11-пушечной Сан-Николо (Св. Николая), при заливе того же имени, и 20-пушечной Капсала, лежащей на противоположной стороне острова, также при заливе того имени. 28-го числа передовые фрегаты подошли к первой из них, открыли пальбу и свезли десант для нападения с сухого пути; но неприятель, в числе 36 человек, не отвечая на выстрелы, тотчас спустил флаг и бежал в другую крепость, причем взято у него восемь пленных. Вскоре после того подошел весь соединенный флот и лег на якорь.

Крепость Капсала, расположенная на высокой и крутой горе и окруженная высокими стенами, показала намерение защищаться упорно; поэтому с флота свезен был десант (300 русских и 250 турок), при нескольких полевых орудиях, под распоряжением капитана Шостака.

Гористая местность, изрезанная оврагами и усеянная остроконечными камнями, много затрудняла переправу пушек и других тяжестей, так что большей частью люди вынуждены были на руках переносить их; несколько же больших орудий доставлены были туда морем. 30-го числа, по устроении двух батарей в самом близком расстоянии от крепости, Шостак потребовал сдачи; но, получив решительный отказ, тотчас открыл пальбу, на которую крепость отвечала с такой же живостью. Тогда главнокомандующий приказал еще усилить десант и для диверсии с морской стороны послал фрегат «Счастливый» и авизо «Панагия Апотуменгана».

С рассветом 1 октября снова началась пальба из батарей и судов, продолжавшаяся несколько часов подряд и нанесшая большой вред неприятелю. Однако французы деятельно оборонялись и не подняли прежде белый флаг, прося переговоров, как увидев в готовности лестницы со всеми принадлежностями к приступу и имея девять убитых и много раненых. Они поднесли Шостаку ключи и знамя на условии: позволить гарнизону выйти из крепости с военными почестями, положить оружие перед фронтом победителей и отправиться в Марсель или Анкону, по удобству, с обязательством не воевать против России, Турции и их союзников в течение одного года и одного дня, а офицеры – до окончания настоящей войны. Со стороны осаждавших не было никакой потери в людях.

Итак, в тех самых местах, где за год перед тем Французская республика нанесла первое оскорбление России, последовало и первое возмездие. В 1797 году, при занятии венецианских островов эскадрой адмирала Брюи, русский консул на Занте Загурский был арестован и отправлен на Корфу, невзирая на прекратившиеся уже тогда военные действия, вследствие чего прерваны были дружественные сношения, начавшие восстанавливаться между русским и французским посланниками в Берлине, по особому на то желанию императора Павла, искавшего всех средств к удалению войны.

И на самом южном рубеже европейского материка, озабоченного военными приготовлениями к отражению общего врага, вблизи высот Матапана и Сант-Анджело, с флота адмирала Ушакова впервые раздались звуки победоносного русского оружия против Франции, послужившие началом той войны, которая, пройдя через поля Смоленска и Бородино, внесла русские войска в стены Парижа.

За это первое завоевание, «во изъявление благоволения нашего к начальным действиям вашим против французов», как сказано в высочайшем рескрипте, Ушаков награжден был бриллиантовыми знаками ордена Св. Александра Невского и получил от султана табакерку, осыпанную бриллиантами.

«Благоприятство обоих начальников флота, – доносил государю господин Томара, – взаимные их похвалы друг другу и добрый успех, хотя в малом деле, но согласным подвигом обоюдных войск приобретенный, приняты турецким правительством за большую победу». Оба командира фрегатов, Шостак и Белле, получили орден Св. Анны 2-й степени, семь офицеров – 3-й степени, и 300 нижних чинов – знаки того же ордена.

По распоряжению главнокомандующего на острове немедленно учреждено правление и оставлен отряд из десяти русских и десяти турецких солдат, который в случае нужды должен был увеличиться охотниками из жителей. Как скоро десантные войска и все пленные взяты были на флот, Ушаков располагал следовать далее; но, удерживаемый крепкими противными ветрами, заставившими простоять на якоре до 6 октября, он не ранее 13-го мог подойти к острову Занте – второму пункту, назначенному им к завладению.

Те же два фрегата, «Григорий Великия Армении» и «Счастливый», под начальством капитана Шостака, посланы были вперед; и прежде, нежели флот подошел к якорному месту, отправлены с него русские и турецкие войска. Жители, получив перед тем прокламацию союзных адмиралов, вооружились все, чем кто мог; почетнейшие из них на лодках выехали встретить флот и приветствовать главнокомандующего, от которого получили русский кормовой флаг вместо знамени; народ с радостными восклицаниями принял десантные войска и на руках выносил солдат на берег, потому что гребные суда по мелководью не могли пристать.

Отрядом русских войск командовал майор Иванов; турецкий же состоял под начальством лейтенанта Метаксы, а главное распоряжение атакой и десантом поручено было капитану Шостаку. Фрегаты через короткое время сбили пять небольших береговых батарей и заставили французов бросить их и ретироваться в крепость, находившуюся близ города Занте, на вершине весьма крутой горы. К вечеру того же дня флот стал на якорь у острова, и так как неприятель не принял предложения сдаться, то главнокомандующий послал приказание десанта: брать крепость штурмом.