Федор Ушаков - Святое русское воинство

Из взятых же упомянутых осьми судов два, оказавшиеся к переходу через море неблагонадежными, выгружены и, выведя пред городом, сожжены в виду городских жителей и собравшихся на берега множества людей, в которых заметный страх, в каком они находились, надеюсь, останется навсегда, от которого транспорт, коммерция и перевозка судами войск, думаю, непременно на долгое время должна остановиться.

А дабы оный наиболее в них вкоренить, 24 числа при западном ветре, снявшись с эскадрою с якорей, продолжил поиски свои близ берега в Самсон и, идучи, еще два маленькие судна загнаты на берег и затоплены. 25 числа, подходя к сей крепости, крейсеры вобрались в бухту оной и произвели жестокую пальбу. Я спешил с эскадрою скорее застать оное место в беспорядке и уповал быть тут военным судам, но, входя в бухту, усмотрел под крепостью две купецкие шайки [109]и одну чектырме, по которым крейсеры стреляли, тож перестреливались с крепостью и батареями.

Осмотрев порядочно сие место, за сделавшимся восточным крепким ветром, не останавливая тут, довольствовался одним нанесением страха и, не упуская способного ветра, обратил путь свой к Анапу, ибо узнал чрез пленных, что там есть один линейный корабль и одна шаитья. 28 числа, находясь не в дальнем уже расстоянии таврических берегов, по счислению мыс Феодосии, отстоит от меня во 122 верстах к северу, во оное время шесть призовых судов под препровождением четырех крейсерских посланы в Севастополь.

На судне «Полоцк» отправил я курьером к вашей светлости греческого полку аудитора Курикова и приказал ссадить его в Феодосию или где удастся по способности ветра, дабы как наискорее доставить уведомление о состоянии эскадры вашей светлости, с которою я и с остальными за отправлением крейсерскими судами направил путь свой к Анапу для поиску.

Если найду там упомянутый линейный корабль, стараться буду, при оном случае, непременно употребить все возможности, а затем дополнить повелении вашей светлости скорым возвращением в Севастополь, о чем донеся снятой с города, крепости и рейда Синопа план, тож короткое описание известнее Константинопольских и прочих мест, полученных через пленных людей, вашей светлости представить честь имею. Обстоятельные ж описания оных, тож о пленных судах, товарах и о прочем подробное донесение по прибытии моем в Севастополь представить не премину.

По донесении моем вашей светлости минувшего мая от 28 дня, что, находясь с эскадрою не в дальнем расстоянии от Феодосии, отправил курьера и, отпустив пленные суда в провождении четырех крейсерских в Севастополь, спешил с эскадрою иттить к Анапу и с того времени, следуя при тихом благополучном ветре, 29 числа достиг на вид оного берега, и, подходя в близость, перед вечером оказались видны при Анапе пять турецких судов, в том числе один линейный корабль, потом и еще открылись три малых судна, все они оказывались в виду сквозь густую мрачность, а как я с эскадрою на вид их показался от стороны Анадольских берегов, потому, уповаю, они, видя наши суда, опознать не могли и потом начали закрываться темнотою.

Я, желая воспользоваться сим случаем, следуя передовым и в близости за мною два корабля со оными спешил всевозможно в то ж время сделать нападение. В 9 часов пополудни начали открываться зажженные на них огни, а я на эскадре оных не имел и старался скорее приблизиться, дабы застать их в беспорядке, оставалось не более ходу, как на два часа, но ветер, стихая, совсем заштилел, и противным течением суда наши начало отделять прочь, а тем и понудило остановиться на якорях.

30 числа утром был густой туман, при открытии которого оказалась приближавшаяся к нам турецкая кирлангич и, как скоро она обозрела, с крайней поспешностью возвратилась к кораблю, который и с ним один фрегат, одна шайтья, одно вооруженное из транспортных и пять небольших купецких судов стояли на рейде от крепости довольно отделены, так что свободно можно б всех их окружить.

В 10 часу пополуночи сделался ветер тихий от севера, северо-востока, при котором неприятельские суда остались на ветре, я с эскадрою, снявшись с якорей, старался, лавируя, приблизиться ко оным, но противным течением всю эскадру отклонило далее прочь, посему, дабы не удалиться, в 7 часов после полудня вторично принужден лечь на якоря. 31, при северном ветре, лавируя на ветер, спешил приблизиться, обходя ж Анапский мыс, с батарей палили по нас ядрами, но они не доставали.

Во все оное время неприятельские суда тянулись под крепость и, приближася к берегу за мелкостию рейда, свозили с корабля груз, дабы его облегчить, а потом, устроясь на шпрингах, легли бортами против нас и начали палить ядрами. Я с эскадры также для пробы сделал несколько выстрелов, но с обеих сторон не доставали.

В 6 часов пополудни, с передовыми судами находясь близко для обождания эскадры, лег на якоря на глубине 9 сажен, а в осьмом часу и прочие, подошед в свои места, для ночной темноты легли ж на якоря, и сделано распоряжение, дабы утром учинить нападение, между тем посланы шлюпки для промеру глубины и осматриваны способные места. Кирлангич турецкая, подходя, выстрелами своими препятствовала оным, но выстрелами ж с моего корабля отогната и остановилась перед кораблем для ночного караула.

По рассвете сего июня 1 дня корабль турецкий и фрегат оказались под самой крепостью довольно сгружены и придвинуты к берегу в бухте, которую закрывают со обеих сторон сделанные вновь батареи. Заметно, что они сделаны из корабельных пушек, которые на корабле могли быть без употребления; по промеру ж и осведомлению, оказалось, глубина при берегах оной бухты далеко отмелиста, в рассуждении которой, тож и по узкости ее к кораблю под парусами подойтить неспособно.

Для сего и приказал я ночью тянуться туда завозами и стараться зажечь их брандскугелями, если возможно. Спустя на воду все гребные суда и учредя подлежности, около полуночи притянулись на подлежащие места против неприятельских судов (и батарей, коих миновать неможно) и начали по оным палить ядрами, бомбами и брандскугелями, против же нас произвели жестокой огонь со всех батарей и также, паля ядрами, бросали небольшие бомбы и каркасы, которые не долетая рвало на воздухе; а ядра многие перелетали чрез наши суда.

С неприятельского ж корабля и прочих судов для укрывания себя при темноте пальбы не произведено, а от нас несколько брандскугелей легли и горели на берегах близ батарей, и бомбы разрывало на оных. Произведя я довольный огонь, для предосторожностей приказал судам своим на рассвете оттянуться прочь, при начале ж дня с батарей и со всех судов произведен вторично жестокий огонь, но ядра их не долетали, потому от меня ответствовано им одним ядром для пробы; усмотря ж я, что при помощи батарей и прочих выгодностей устроились они к отчаянной до крайности обороне, решительное нападение оставил, оберегая суда, мне вверенные, дабы не сделать ни малейшей остановки намерениям важнейших дел вашей светлости и поспешить скорым возвращением, довольствуясь тем, что с эскадрою, начиная от Синопа, обошел восточную сторону Анадолии и абазинские берега, господствуя сильною рукою при оных, заставил две части вышедших нынешней весною из Константинополя эскадр искать своего спасения под крепостями и вместе со оными и множеством ополченного народа трепетать от страха и отчаянности; к истреблению ж оных недоставало со мною одного или двух бомбардирских судов, брандеров, и надобились также два или три гребные судна с большими пушками.