Владимир Мельников - Их послал на смерть Жуков? Гибель армии генерала Ефремова

К 14 часам продвижение обоих полков было полностью остановлено противником. Бой приобрел кровопролитный и затяжной характер. Вскоре поступили сведения о том, что 2-й батальон 6-го МСП, потеряв более половины личного состава, начал под натиском 479-го ПП отходить к р. Нара.

Из радиоперехватов переговоров противника стало известно, что части 258-й ПД, оборонявшие Наро-Фоминск, ожидают в ближайшее время подход подкреплений. Командование дивизии было вынуждено отправить в штаб армии донесение, в котором говорилось:

«Дивизия резервов не имеет; мотострелковые полки понесли значительные потери в личном составе.

Подход новых частей противника поставит дивизию в затруднительное положение» [35].

Но командующий армией не спешил давать команду на отход, и только спустя полтора часа, когда стало ясно, что дальнейшее продолжение наступление бессмысленно, полковник Лизюков получил приказ отойти в исходное положение.

В 18 часов отряд Беззубова предпринял вторую попытку форсировать р. Нара на своем левом фланге в районе кирпичного завода. Атаке предшествовал огневой налет артиллерии двух дивизионов 486-го ГАП, однако выполнить поставленную задачу вновь не удалось. Отряд отошел в исходное положение, заняв оборону по восточному берегу реки Нара, на рубеже: искл. Таширово, Городище.

К исходу дня 4-я стрелковая рота 175-го МП под командованием старшего лейтенанта Кудрявцева продолжала удерживать один из корпусов ткацко-прядильной фабрики, остальные подразделения вели огневой бой с противником, находясь у самой реки. Противник вел сильный артиллерийский огонь, стремясь заставить подразделения дивизии отойти на восточный берег р. Нара. 3-й батальон полка в количестве около 40 человек, сумевший вырваться из окружения, был выведен в резерв командира полка и занял оборону по восточному берегу реки Нара.

6-й МСП одним стрелковым батальоном продолжал вести бой на южной окраине Наро-Фоминска. Два других батальона удерживали рубеж: искл. станция Нара, Афанасовка, Ивановка, прикрывая левый фланг дивизии.

В 19 часов 45 минут, когда командующий армией находился на НП 1-й Гв. МСД, пришла новая телеграмма Военного совета Западного фронта:

«Т. ЕФРЕМОВУ

ДЛЯ НЕМЕДЛЕННОЙ ПЕРЕДАЧИ

КОМАНДИРУ 1 МСД т. ЛИЗЮКОВУ, КОМИССАРУ

1 МСД МЕШКОВУ

Т. ЛИЗЮКОВ и т. МЕШКОВ до сих пор не донесли ничего об исполнении приказа т. СТАЛИНА. Немедленно пошлите донесение, копию представьте нам.

ЖУКОВ, БУЛГАНИН» [36].

А докладывать было, по сути дела, нечего. День боев за город не принес желаемого результата, не говоря о том, что на улицах Наро-Фоминска дивизия потеряла более 50 % личного состава. Общие потери личного состава боевых подразделений 6-го и 175-го МСП за четыре дня боев были огромными и составили по докладу штаба дивизии до 70 % [37].

По данным радиоперехвата и показаниям захваченного пленного, противник свои основные усилия сосредотачивал на захвате мостов через р. Нара, для того чтобы перекрыть путь отхода подразделениям дивизии на противоположный берег и окружить их в городских кварталах на западном берегу реки.

После долгих раздумий было решено отправить в адрес И.В. Сталина и штаба Западного фронта телеграмму следующего содержания:

«МОСКВА. ТОВ. СТАЛИНУ.

КОПИЯ ТОВ. ЖУКОВУ, ТОВ. БУЛГАНИНУ.

К 20.00 овладел северной, западной, северо-западной, центральной и юго-восточной частью города НАРО-ФОМИНСК. Упорные бои продолжаются. Подробности дадим шифром.

ЛИЗЮКОВ, МЕШКОВ 24.10.41. 21.40» [38].

Некоторое время после отправки этой телеграммы все с замиранием сердца ждали реакции Верховного Главнокомандующего и командующего Западным фронтом на доклад командования 1-й Гв. МСД. Однако никакого ответа на нее и дополнительных вопросов к командованию дивизии как со стороны И.В. Сталина, так и со стороны генерала армии Жукова не последовало.

В это время на других участках фронта продолжались не менее кровопролитные бои. 151-я МСБр оборонялась отдельными опорными пунктами на фронте: искл. Ляхово, Ястребово, Юматово, Радчино. По непроверенным данным, в бригаде оставалось в живых не более 600 бойцов и командиров.

222-я СД, имея в своем составе около четырех тысяч бойцов и командиров, выполнила поставленную командармом задачу и с боем вышла из окружения, прорвав оборону противника на участке Шубинка – Бавыкино. К исходу дня полки дивизии занимали оборону на рубеже:

774-й СП – Маурино, искл. Любаново;

479-й СП – Любаново, школа севернее Таширова.

По данным разведки, в районе с. Таширово находилось до батальона пехоты противника с танками, а в д. Новинское – до роты пехоты.

По приказу командарма Московский маршевый батальон в количестве 1275 человек, предназначенный для пополнения 110-й СД, прикрыл брешь между 1-й Гв. МСД и 110-й СД, заняв оборону на рубеже: бараки, далее по опушке леса северо-восточнее населенных пунктов Горчухино, Атепцево.

Командир 110-й сд полковник И.И. Матусевич.

Послевоенное фото

Утром штаб армии, наконец, смог установить связь со штабами 110-й и 113-й стрелковых дивизий, благодаря чему была получена исчерпывающая информация об их состоянии и местонахождении. Исполняющий обязанности начальника тыла армии подполковник А.Н. Лаговский получил задачу подготовить для отправки в дивизии транспорт с продовольствием и боеприпасами.

1287-й СП 110-й СД продолжал занимать оборону в районе Каменского, тыловые и штабные подразделения дивизии находились в районе Шаламово, Мыза, Сотниково. Штаб дивизии размещался в д. Сотниково. Всего в дивизии насчитывалось 2653 бойца и командира.

По докладу командира дивизии, 1291-й СП в составе 691 человека приводил себя в порядок, находясь в деревне Пучково [39]. Как он оказался там, в 40 км северо-восточнее Наро-Фоминска, одному богу известно.

Полковник И.И. Матусевич сразу же получил от командарма задачу: 25 октября имеющимися силами и средствами, во взаимодействии с 1-й Гв. МСД, уничтожить противника в районе Чухино, Атепцево, Слизнево и овладеть рубежом: Горчухино, Атепцево, Слизнево, в дальнейшем наступать в направлении Нефедово и к концу дня выйти на рубеж: Козельское, Ивакино. Глубина задачи составляла около 15 км.

Тяжело сказать, чем мотивировал свое решение генерал Ефремов, ставя, по сути дела, деморализованной дивизии такую непосильную задачу. Конечно, надо было брать инициативу в свои руки и улучшать общую обстановку в полосе боевых действий, но постановкой подобных задач можно было в лучшем случае лишиться боевого настроя в войсках, в худшем – потерять последние боевые подразделения дивизии.