Лев Лопуховский - Прохоровка без грифа секретности

В связи с этим хотелось бы подчеркнуть особую роль русского солдата в достижении победы, которого, как говаривал прусский король Фридрих Великий, «мало убить, его надо еще и повалить». Русский солдат показал любовь к своей великой Родине, способность к преодолению неимоверных трудностей, взаимовыручку и готовность к самопожертвованию ради спасения своих товарищей.

В составе наших войск под Курском сражались представители всех национальностей Советского Союза. Как ни странно звучит это в наше сложное время, но дружба народов нашей страны выдержала серьезную проверку. Тяжелые испытания войны не смогли поколебать ее, на что делал ставку Гитлер. Так, в боях под Прохоровкой в числе 44 тыс. солдат и офицеров 5-й гв. танковой армии (без учета 2-го гв. и 2-го танковых корпусов) участвовали воины более 36 национальностей и народностей Советского Союза. Основную массу из них составляли русские (свыше 74 %), украинцы (11,7 %) и белорусы (1,8 %) ш. К сожалению, мы не имеем подобных сведений по другим армиям. В общевойсковых соединениях, в отличие от танковых, где предъявлялись менее строгие требования к общеобразовательному и техническому уровню личного состава, удельный вес различных национальностей был другим. В частности, в стрелковых дивизиях Воронежского фронта было много представителей народов Средней Азии.

Источником высоких морально-боевых качеств советских воинов был отнюдь не страх перед штрафными батальонами и заградительными отрядами, а чувство патриотизма, любовь к Отечеству и ненависть к его врагам. И здесь нельзя не упомянуть о большой роли компартии в организации отпора врагу. Характерно, что в докладе об источниках Победы на международной конференции в честь ее 50-летия уже не упоминалась роль КПСС. Зато был отмечен большой духовный в клал в достижение Победы Русской Православной Церкви и представителей других религиозных конфессий. Но из песни слова не выкинешь. Около 3 миллионов рядовых коммунистов отдали свои жизни ради победы над врагом. Партийные и комсомольские организации подразделений, партийные комитеты частей воспитывали у бойцов стойкость, волю к победе над ненавистным врагом, сплачивали личный состав частей и соединений при выполнении боевых задач и тем самым способствовали отражению мощного удара гитлеровских бронетанковых войск.

Бои под Прохоровкой занимают важное место в курской оборонительной операции, проведенной войсками Воронежского фронта. Считается, что контрудар 12 июля стал ее переломным моментом. Но контрудар составил лишь часть семидневного сражения, при этом не самую удачную. Отражение мощного удара группы армий «Юг» и большой урон, нанесенный танковым войскам противника, были достигнуты в результате общих усилий войск Воронежского фронта с привлечением резервов Ставки.

И кризис в операции «Цитадель» наступил не в результате контрудара под Прохоровкой, а в связи с переходом в контрнаступление войск Брянского и Западного фронтов. Угроза разгрома немецко-фашистских войск в районе Орла вынудила Гитлера остановить операцию. Его попытка путем проведения операции «Цитадель» захватить стратегическую инициативу на летнюю кампанию 1943 года была сорвана. Но лишь 19 июля в дневнике боевых действий ОКБ появилось вынужденное признание: «Из-за сильного наступления противника дальнейшее проведение «Цитадели» не представляется возможным» 112.

Здесь нельзя не привести мнение об этом человека, отдавшего много сил изучению Прохоровского сражения. Подполковник в отставке В.Н. Лебедев, научный сотрудник Белгородского краеведческого музея, пишет: «<���…> 12 июля 1943 г. под Прохоровкой 5-я гвардейская танковая армия уничтожила за три дня 150 танков противника, а не 400, как это провозглашал командарм 5-й гв. ТА. Да и эти бои назывались в то время контрударом, а затем начали называть встречным танковым сражением. А ведь до 12 июля каждый день сражений был свирепее Прохоровки. Как можно отодвигать на «задворки» события, происходившие на обояньском направлении севернее Белгорода, где был сорван план прорыва фашистов к Курску и где были перемолоты главные силы фашистов на южном фланге дуги? Ведь бойцы и командиры 6-й гвардейской армии генерала Чистякова и 1 – й танковой армии генерала Катукова совместно с другими родами войск в жесточайших боях, неся огромные потери и проявляя невиданный героизм, заслонили фашистам дорогу к Курску! Печать, радио и телевидение свели успех советских войск к успеху 5-й гв. танковой армии» 113.

Тенденция к восхвалению результатов грандиозного встречного танкового сражения на белгородском направлении проявилась еще в ходе войны. Начало было положено публикациями в газете «Красная Звезда» 25 и 29.07.43 г. (а затем и в других газетах) статей А. Карпова и майора К. Буковского:

«Разыгралось ожесточеннейшее танковое сражение. <���…> Наши части сбили противника с занимаемых позиций. Неся огромные потери, особенно в танках, немцы начали отступать!» «Появление наших танков на поле боя явилось для противника полной неожиданностью. <���…> Сквозная атака была настолько стремительной, что передние ряды наших танков пронизали весь строй противника и вышли в хвост неприятельской колонны. Немецкие «Т-V», лишенные в ближнем бою преимущества своего вооружения, расстреливались нашими «Т-34» почти в упор. Поле боя осталось нейтральным <���…>» 114.

Публикация подобных статей в военное время – вполне естественное и нужное дело. Шла, как сейчас бы сказали, информационная война против опытнейшего ведомства Геббельса. Надо было учить воинов других соединений на положительных примерах, воодушевлять армию и народ на новые подвиги. При этом все статьи в центральных газетах в обязательном порядке согласовывались с оценками высшего руководства страны. Но основывались они на соответствующих отчетах командования 5-й гв. ТА. Версия Ротмистрова устроила всех заинтересованных лиц, причастных к организации контрудара. А уж они не упустили возможности сгладить острые углы, чтобы оправдать огромные потери наших войск в бою 12 июля.

В послевоенное время, особенно с выходом книги П.А. Ротмистрова «Танковое сражение под Прохоровкой» в 1960 году, поток славословий в адрес танковой армии и ее командования усилился и продолжал нарастать с каждым юбилеем Курской битвы. Фонды Центрального архива Министерства обороны были закрыты. И Павел Алексеевич, опираясь на свой авторитет главного маршала бронетанковых войск и помощника министра обороны СССР (1964–1968), сформировал точку зрения на события 12 июля под Прохоровкой, которую в условиях недостатка информации и жестких требований военной цензуры не так-то просто было критиковать. При этом он постарался забыть и о разбирательстве комиссии Маленкова, и о своей более трезвой и адекватной оценке событий в письме на имя Г.К. Жукова, написанном 20 августа 1943 года. Так создавались мифы и легенды.