Валентин Рунов - Легендарный Корнилов. «Не человек, а стихия»

Л. Г. Корнилов и Б. В. Савинков.

Брусилов терпеливо выслушал Савинкова, выступившего следом за ним генералов Лукомского, Алексеева, Рузского. Дискуссия явно затягивалась, и по тому, как Керенский нервно вертел в руке карандаш, было видно, что сказанное военными ему не нравилось. Но Алексей Алексеевич меньше всего заботился о самолюбии главы правительства, которое, взяв власть в стране, не могло ею эффективно распорядиться. Он снова взял слово:

– Не может быть двух мнений относительно необходимости иметь строгую дисциплину. Пример – Германия, окруженная врагами, а как держится и только благодаря дисциплине. Конечно не в том дело, что будет у нас республика или монархия, дисциплина все равно необходима, без нее армии нет. Оставлю в стороне причины разложения нашей армии. Но скажу, что вся беда России в том, что армия недисциплинированна. На фронте у нас армии нет, в тылу – тоже. Затруднения, испытанные Временным правительством в Петрограде, все бедствия внутри России имеют одну причину – отсутствие у нас армии.

Неудовольствие в стране, неуспехи на фронте происходят от того, что у нас нет дисциплины. Вот у меня в руках телеграмма, полученная из Горок. В ней сообщается о грабежах, которые там чинят солдаты. Мирные жители просят оградить их от бесчинств серых банд. А эти самые банды на фронте бегут перед слабым противником. В сущности, они хорошие люди. Но необразованных, неразвитых людей нельзя сразу сделать разумными гражданами. Их надо привести к послушанию. Даже в Соединенных Штатах существуют такие суровые меры, как распинание солдата на земле наподобие Андреевского креста, сажание на цепь. Сама по себе война явление жестокое, неестественное. Поэтому жестокими, неестественными мерами надо заставить солдата слушаться.

Как завести у нас дисциплину? Начальникам должна быть дана дисциплинированная власть. Солдаты должны слушаться своего боевого начальника, иначе мы никогда войны не выиграем и даже не удержим нашего теперешнего положения. Дисциплину надо ввести не только на фронте, но и в тылу. Недоверие всегда было и будет. Но вообще доверие солдат к офицерам было. Теперь же солдаты заподозрили, что офицеры хотят отнять у них права. Их окрестили «буржуями». Но по существу офицер не буржуй, он самый настоящий пролетарий. Офицеры были более революционны, чем солдаты, которые стали революционными из-за посулов земли и воли. Повторяю, может быть правительство не хотело так остро ставить вопрос, но так вышло. Я много служил в армии и знаю, что раньше недоверия к офицерам не было.

Брусилов наблюдал за реакцией присутствующих. Военные, соглашаясь, кивали головами. Министр иностранных дел Терещенко сидел неподвижно, поджав губы, явно не понимая до конца того, о чем идет речь. Керенский уже не нервничал. Он был откровенно зол и едва сдерживался, чтобы не обрушиться на Брусилова со встречными обвинениями. Алексей Алексеевич продолжал:

– Итак, дисциплина в армии должна быть восстановлена. Власть начальникам должна быть дана. Что же касается до войсковых комитетов, то их уничтожить нельзя. Но комитеты должны быть подчинены начальникам, которые могут, в случае надобности, их разогнать.

Комиссариат желателен в настоящее время, только нужно определить размеры власти комиссаров. Долгом чести считаю отметить полезную работу комиссара Юго-Западного фронта. Потом, может быть, надо будет уничтожить комиссаров, но пока они нужны. Сами начальники просят о комиссарах и агитаторах, но заменить начальников они не могут и должны помогать им…

И еще я хотел бы сказать о следующем. Нет такой армии в мире, где младший не отдавал бы чести старшему. Отдание чести – это известный привет людей одной и той же корпорации. Для нашего простонародья не отдать честь кому-нибудь – значит, «плевать» на него. Конечно, если оба лица в штатском, то об отдании чести нечего и говорить. Но не отдавать чести, когда оба в военном, – недопустимо…

Керенский не выдержал. Вскочил с места, заходил по комнате. Затем остановился у стола и заговорил отрывисто, громко:

– Конечно, все имеет свои отрицательные стороны. Сейчас все имеет ненормальный характер. Можно ли сейчас сделать поворот во всем? Нет, нельзя. Ответственность всех так переплетается, что разделить всех на группы натравливающих и натравливаемых нельзя. Кто не может примириться с новым порядком, пусть не насилует себя и пусть уходит.

Произнося последние слова, он выразительно посмотрел на генералов и дольше всего на Брусилова…

Совещание закончилось поздно ночью. Керенский сразу же уехал в Петроград. А в 11 часов утра 19 июля А. А. Брусилов получил телеграмму следующего содержания: «Временное правительство поставило назначить вас в распоряжение правительства. Верховным главнокомандующим назначен генерал Корнилов. Вам надлежит, не ожидая прибытия генерала Корнилова, сдать временное командование наштаверху [1]. О времени выезда прошу телеграфировать. Министр-председатель, военный и морской министр Керенский».

Л. Г. Корнилов по службе в период Первой мировой войны мало соприкасался с А. А. Брусиловым. Тем не менее осенью 1916 года, будучи назначенным командиром 25-го пехотного корпуса Особой армии, он также подчинялся и А. А. Брусилову, как командующему Юго-Западнм фронтом. Вновь ненадолго он встретился с Алексеем Алексеевичем уже в мае 1917 года, являясь командующим 8-й армией Юго-Западного фронта.

В качестве командующего армией Л. Г. Корнилов сумел в короткие сроки восстановить боеспособность этого объединения. Это выявилось довольно скоро. 18 июня 1917 года Юго-Западный фронт перешел в наступление. На направлении главного удара наступали 7-я и 11-я армии. Но эти армии смогли продвинуться лишь на глубину до двух километров, после чего их наступление было оставлено противником. Кроме того, личный состав этих армий, распропагандированный агитаторами различных «демократов», решил дальше не двигаться.

Спустя три дня в наступление перешла 8-я армия, которая по замыслу командующего фронтом должна была наносить только вспомогательный удар. Но ее командование смогло не только составить грамотный план операции, но и должным образом мобилизовать личный состав. Преодолевая сильное сопротивление противника, армия Л. Г. Корнилова за шесть дней наступления продвинулась на 18–20 километров и овладела городом Калушом. В плен было взято 800 офицеров и 36 тысяч солдат, захвачено 127 орудий и минометов, 403 пулемета. При этом сами войска армии потеряли убитыми, ранеными и пропавшими без вести 14 800 человек.

Положение на Юго-Западном фронте становилось катастрофическим. Командующий фронтом генерал А. Е. Гутор практически потерял управление войсками. Было решено пойти на крайнюю меру – сменить командующего. Нужен был не только грамотный, но, прежде всего, волевой и популярный в армии генерал. Выбор пал на Л. Г. Корнилова.