Николай Кузьмин - Войсковые разведчики в Афгане. Записки начальника разведки дивизии

Уезд Ишкамыш был головной болью властей провинции Баглан. Расположенный в предгорьях в стороне от основных дорог, он оказался почти идеальным местом, где душманы абсолютно спокойно жили и действовали. Дело в том, что ни в уездном центре, ни тем более в кишлаках гарнизонов МВД или ВС ДРА не было.

В соседнем уезде Нахрин почти в каждом кишлаке гарнизоны были. А тут – пустота. Обстановка там была проста – никакой власти, точнее, она, конечно, была, но это была власть моджахедов. Туда время от времени приходили правительственные силы, но результатов не было, так как пока они добирались туда, душманы спокойно уходили в горы. Наконец до властей дошло, что этот район бесконтрольным держать нельзя, а может, просто раньше не было достаточных сил, так как в самом провинциальном центре Баглан обстановка контролировалась с трудом.

Однако все же было принято решение разместить в уездном центре – к. Ишкамыш органы власти, пехотный батальон 20 пд и роту МВД «Царандой». Нашей дивизии была поставлена задача все это воплотить в жизнь.

Об обстановке в Баглане хорошо говорится в самодеятельной песне неизвестного автора – солдата или офицера 149 гв. мсп, в чью зону ответственности этот город входил.

Хотя подготовка к операции велась в условиях секретности с минимальным привлечением советников, а те, в свою очередь, не информировали своих подопечных, о предстоящей операции душманы узнали своевременно. Через провинциальные органы власти, где чуть ли не каждый второй был их информатором, это им стало известно буквально на следующий день после принятия решения.

Поэтому при разработке плана операции «изюминкой» замысла был высадка вертолетного десанта непосредственно около уездного центра и на путях возможных отходов бандформирований.

Основу десанта составил разведывательный батальон. Однако – батальон громко сказано, в десантной группе было около 120 разведчиков. А это чуть больше нормальной роты. Как и всегда, комдив дал небольшое усиление: взвод 82-мм минометов, взвод саперов, и поручил мне возглавить десант.

Считаю, что организация взаимодействия в десанте – самое основное. Там все расписано по минутам, каждый должен четко знать и выполнять свои обязанности. Ведь некогда, да и невозможно в ходе высадки рассказывать, что, кому и как делать. Кроме того, необходимо расписать личный состав, вооружение, боеприпасы по вертолетам, рейсам, пунктам посадки и высадки. А то получится, солдаты в одном вертолете, командиры в другом, минометы выгрузят, а мин к ним нет, и так далее. Необходимо поставить конкретную задачу каждой роте, взводу, отделению. После высадки из вертолетов все должны немедленно выполнять задачу, причем высадка может происходить и под огнем душманов.

Поэтому весь день ушел на организацию взаимодействия с авиаторами, постановку задач своим, приданным и поддерживающим подразделениям. Провели смотры готовности. Я доложил комдиву о готовности десанта.

На следующий день, задолго до рассвета, мы сосредоточились на аэродроме Кундуз на площадках посадки. Вся наша бронированная техника уже вышла с командиром батальона и к 15.00 должна была прибыть в назначенный район, который мы должны были к тому времени захватить. Я, как и положено командиру десанта, находился в первой группе высадки.

Сначала в воздух поднялась эскадрилья вертолетов огневой поддержки МИ-24. Они должны были нанести удары по районам высадки и обеспечить поддержку огнем.

Минут через 15 поднялись и мы. Полет и высадка прошли успешно. Все произошло для «духов» настолько внезапно, что организованного сопротивления никто не оказал. Большую роль сыграло то, что произошло все это на рассвете и в считанные минуты.

Рядом с одной из площадок высадки обнаружили пулемет ДШК китайского производства на треножном станке с заряженной в него лентой с патронами. Видимо, расчет не успел добежать до него, а может, просто струсил. Это ведь только в фильме «Рембо-3» герой Сталлоне под авиаударом бросается к точно такому же пулемету, открывает огонь и сбивает вертолет. В жизни обычно наоборот – все разбегаются и прячутся. Так случилось и в этом случае.

Далее все пошло по плану. Десантные группы после высадки стали окружать кишлак, боевые вертолеты открыли огонь по предгорьям, куда убегали кто в чем: и душманы, и просто местные жители. Видя, что по открытому полю далеко не уйдешь, они стали останавливаться, сбиваться в кучи, пряча и бросая оружие, боеприпасы, документы.

Задача была выполнена – мы захватили больше 200 человек. Их собрали вместе, выставили охрану и начали «чистку» кишлака. Сам кишлак Ишкамыш был большой, да и рядом с ним было еще много более мелких кишлаков. Построив солдат в цепь, я дал команду прочесать все дворы. Всех местных жителей собрали на окраине: мужчин, женщин и детей, стариков – всех отдельно. Отдельные группы искали схроны.

С последней партией вертолетов прилетели человек 50 афганцев из ХАД, они в основном занимались поиском тайников и схронов. Грабеж при этом вели неприкрытый. Они были в национальной одежде, а не в военной форме и, как люди опытные, на такие действия надевали обноски, чтобы потом одеться прилично.

И действительно, через пару часов, они, похожие ранее на оборванцев, были одеты уже во все новое, у каждого мешок с награбленным. Мы в их дела не вмешивались, смотрели за своими солдатами, которые тоже не прочь были разжиться на «халяву». Правда, солдатам тряпки были ни к чему, их интересовали деньги, часы, всякие безделушки, сигареты.

Меня же интересовало только оружие и боеприпасы. И здесь улов был богатый. Мало того, что мы нашли брошенное в поле оружие, но и в домах, дуканах, чайханах – везде было оружие. Было обнаружено даже несколько дуканов, где продавались патроны. Они лежали в больших плетеных корзинах, ящиках и просто кучами и кучками. Сколько их было, трудно сказать, но не менее чем 30–40 тысяч. Были оружейные мастерские, где находилось неисправное оружие. Но ведь основная часть его приводилась в порядок и воевала против нас. Всего мы захватили более 250 единиц стрелкового оружия, нашли еще один ДШК, кроме того, что захватили при высадке.