Сет Джонс - Война США в Афганистане. На кладбище империй

Одним из самых эффективных самодельных взрывных устройств считалась т. н. «бомба-телевизор», которую изобрели иракские экстремисты. Она представляла собой устройство направленного взрыва, которое можно было спрятать в кустах или в куче обломков на обочине дороги, и приводившееся в действие дистанционным управлением с расстояния, превышающего 300 ярдов (270 м). Устройство было особенно удобно при фокусировании энергии взрыва на определенной цели. Талибы также научились у иракских экстремистов разбирать ракеты и реактивные гранаты, извлекать из них взрывчатое вещество и топливо и вставлять вместо этого устройства направленного взрыва с высокой начальной скоростью полета. В результате получалось мощное оружие, способное пробивать броню. Кроме того, афганские боевики переняли у иракцев жестокие методы, в частности обезглавливание своих жертв. В декабре 2005 г. они разместили на одном из вебсайтов, связанных с «Аль-Каидой», видео с изображением обезглавливания заложника-афганца. Это было первое опубликованное видео подобного рода, и оно служило сигналом к тому, что талибы не менее серьезно настроены на изгнание американцев, чем иракские экстремистские группировки 47. «Талибан» также приобрел у иракцев новые коммерческие и военные средства связи, талибы, по имеющейся информации, прошли в иракских лагерях качественное обучение тактике, маскировке, снайперскому делу и т. д. В состав некоторых отрядов «Талибана» входили члены «Аль-Каиды» и арабские боевики, получившие опыт джихада в боях в Ираке и Чечне 48.

Растущую озабоченность вызывало все более частое использование в Афганистане террористов-смертников, особенно это касалось крупнейших городов – Кабула и Кандагара 49. Обычной целью боевиков-самоубийц были объекты Афганской национальной полиции. Лидеры «Аль-Каиды» в Пакистане всемерно поощряли использование этой тактики. Айман аль-Завахири говорил, что «операции с использованием смертников наиболее успешны с точки зрения нанесения противнику максимального ущерба и наименее затратны с точки зрения жертв среди фундаменталистов» 50. Роль «Аль-Каиды» была здесь особенно важна, поскольку афганские группировки оказались совершенно некомпетентны в этом отношении. В отчете о проведенном группой экспертов ООН во главе с Кристин Фэйр исследовании тактики применения террористов-самоубийц отмечается, что «как это ни парадоксально, применение «Талибаном» терактов с использованием самоубийц как метода ведения войны оказалось в Афганистане неэффективным» 51.

Первое время афганские экстремисты не прибегали к использованию террористов-смертников. Тем не менее, по ряду причин они начали их использовать 52. Во-первых, талибы все чаще стали полагаться на опыт мирового джихадистского сообщества и учиться у него – здесь следует отдельно упомянуть «Аль-Каиду», поощрявшую такие методы. Достаточно быстро – с помощью «Аль-Каиды» – удалось поставить подготовку террористов-самоубийц «на поток». Во-вторых, «Аль-Каида» и «Талибан» видели успехи таких группировок, как ХАМАС на Палестинских территориях, «Хезболла» в Ливане, «Тигры освобождения Тамил Илама» в Шри-Ланке, иракские экстремистские группировки и пришли к выводу, что метод очень эффективен для нанесения ущерба силам Коалиции 53. Он дает максимальный эффект при использовании минимальных ресурсов, и шансы убийства возможно большего числа людей и создания атмосферы страха растут в геометрической прогрессии 54. В-третьих, «Аль-Каида» и «Талибан» считали, что благодаря терактам с участием террористов-смертников растет неуверенность афганцев в собственной безопасности. Они все чаще задавались вопросом о способности правительства защитить их и все меньше доверяли местным органам власти. То есть пропасть между властями и населением в некоторых регионах становилась все шире. В-четвертых, теракты с использованием террористов-смертников всегда привлекали внимание к «Талибану» и «Аль-Каиде», чего не происходило при «традиционных» нападениях и засадах. Такие теракты почти всегда сопровождаются большими жертвами, поэтому о них ссообщают местные и зарубежные средства массовой информации.

Большинство террористов-самоубийц составляли афганцы и пакистанцы, хотя встречались и представители других стран 55. Их в основном вербовали в лагерях афганских беженцев и в медресе в Пакистане, преподавание в которых велось в самом экстремистском ключе. Связанные с «Талибаном» медресе деобандистов имели непосредственный доступ к террористам, а само движение вербовало потенциальных самоубийц через преподавателей и администрацию 56. «Аль-Каида» продолжала финансировать подготовку и осуществление терактов с использованием террористов-самоубийц и выплачивала их семьям значительные суммы, достигающие нескольких тысяч долларов.

Роль «Аль-Каиды» в Афганистане можно точно резюмировать слоганом с рекламы германского химического гиганта BASF: «Мы не делаем много продуктов, которые вы покупаете. Мы делаем много продуктов, которые вы покупаете охотнее». Лидеры «Аль-Каиды» усовершенствовали тактическое и оперативное искусство афганских и пакистанских группировок, научили их делать разные продукты более высокого качества – от улучшенных самодельных взрывных устройств до пропагандистских видеороликов. «Аль-Каида» повысила выучку и готовность террористических группировок, хотя ее лидеры избегали участия в операциях в Афганистане, предпочитая делать грязную работу руками афганцев. Она действовала как фактор повышения боевой эффективности «Талибана», помогая ему улучшить свои боевые возможности. Однако когда «Аль-Каида» начала переходить к активным действиям в пакистанской Зоне племен, американские войска в конце 2007 – начале 2008 г. добились некоторых успехов в восточном Афганистане.

Когда стало ясно, что американские военные в Афганистане вынуждены будут сменить акценты с военных операций на противоповстанческие действия, там появились новые лица, получившие другой круг обязанностей. Одним их таких новых лиц был коммандер ВМС США (соответствует званию капитан 2-го ранга в ВМФ России. – Прим. пер.) Ларри Легри. Его подготовка к участию в противоповстанческих операциях в не имеющем выхода к морю Афганистане заключалась, как ни иронично, в службе на авианосце, эсминце и десантном корабле. Она не включала в себя обучения ведению боевых действий в ходе полномасштабной войны на суше. «Я был офицером надводных сил, обученным воевать в условиях ядерного нападения, – сказал он мне, словно извиняясь. – Перед тем как отправиться в Афганистан, я провел четыре с половиной месяца в Форт-Брэгге в Северной Каролине. Это и была моя подготовка. Я учился носить бронежилет, стрелять, передвигаться, осуществлять связь. Но глубоких знаний по противоповстанческим операциям у меня не было». Почти всему пришлось учиться на ходу.