Александр Бондаренко - Герои «СМЕРШ»

Село Чернавка — одно из крупнейших сёл Тамбовской губернии…» {160} 160 Иванов Л.Г. Правда о Смерше. М., 2007. С. 41.

Был он в семье шестым ребёнком — кроме него, у родителей было ещё две дочери и три сына. Тамбовская земля была «оскудевшая», урожаи давала очень небольшие, хотя народ и трудился от восхода до заката, так что и Леонид, насколько он себя помнил, всё время работал на земле — и в Чернавке, и позже, когда в середине 1920-х годов семья перебралась в райцентр Инжавино, бывший, по сути, большим селом. Тяжело было, голодно: конфеты он первый раз в жизни увидел в подарке, который всем школьникам вручали 7 ноября 1927 года, в честь 10-летия Октябрьской революции. А школьникам стали бесплатно давать чечевичный суп и сладкий чай… Но главное, что в школе можно было получать знания, заниматься спортом и посещать драмкружок — то есть реально готовиться к новой жизни.

Окончив с отличием школу, Иванов поехал в Москву и без экзаменов был зачислен в Академию связи имени В.Н. Подбельского [135] Подбельский Вадим Николаевич (1887–1920) — советский государственный и партийный деятель, комиссар почты и телеграфа Москвы (с января 1918), нарком почт и телеграфов РСФСР (с весны 1918). Курировал строительство Шуховской башни на Шаболовке. : связь казалась делом новым и перспективным. Однако закончить обучение не удалось: в январе 1939 года Леонид был приглашён на беседу к оперработнику НКВД, который сказал, что органам требуются образованные и идейно убеждённые молодые люди. Тогда было принято решение призвать в НКВД порядка восьмисот коммунистов и комсомольцев с высшим образованием и студентов, причём Москва по этой разнарядке должна была набрать сто человек.

А далее — годичная учёба в школе НКВД, которую Иванов, как и среднюю школу, окончил с отличием. Приказом наркома Берии он, как единственный отличник, получил звание младшего лейтенанта госбезопасности, на ступень выше прочих — другие вышли сержантами госбезопасности (это соответствовало лейтенанту РККА), и получил предложение работать в Управлении НКВД по Москве и Московской области. Чувствовал он, что ли, что в столице ещё наслужится в будущем, или хотелось «боевой романтики», но вскоре он, практически вместе с нашими войсками, совершавшими освободительный поход на территории Бессарабии и Северной Буковины, прибыл в Черновцы. Службу в областном управлении НКВД начал помощником оперуполномоченного, через два месяца стал старшим опером, а в конце того же 1940 года — заместителем начальника отделения. За это время Леониду не раз приходилось сталкиваться и с боевиками ОУН, Организации украинских националистов, и с тесно сотрудничавшими с оунов-цами агентами и сотрудниками Абвера, немецкой военной разведки и контрразведки. То, как свистят над головой пули, он услыхал задолго до 22 июня 1941-го. Правда, тогда чаще стреляли из-за угла, а вот в первый день войны Иванов вступил уже в открытый бой…

В сторону Одессы с территории Румынии наступала 4-я румынская армия, которая ни по своей подготовленности, ни по уровню боевого духа не могла сравниться с «немецкими товарищами» — войсками группы армий «Юг» вермахта. Румыны отставали. По этой причине «5 августа в глубоком тылу противника началась оборона Одессы. Город защищали войска Отдельной Приморской армии и часть сил Черноморского флота, объединённые 19 августа в Одесский оборонительный район…

Приморская армия в начале обороны города была малочисленной. В августе она состояла лишь из двух стрелковых и одной кавалерийской дивизий. Затем была сформирована ещё одна — 421-я стрелковая дивизия. В состав армии вошли также два полка морской пехоты и несколько отрядов моряков-черноморцев общей численностью 8 тыс. человек. На 20 августа войска района насчитывали 34,5 тыс. человек…

Захват Одессы немецко-фашистское командование возложило на 4-ю румынскую армию, в составе которой на 10 августа имелось 12 дивизий и 7 бригад. К 20 августа она была усилена ещё пятью румынскими пехотными дивизиями.

Противник пытался взять город с ходу, но все его атаки были отражены. После 15 августа враг перешёл от наступления по всему фронту к нанесению ударов на флангах — с северо-востока и северо-запада. Однако контрударами защитники Одессы сорвали и эти его атаки» {161} 161 История Второй мировой войны. 1939–1945. Т. 4. М., 1975. С. 86. .

Численность 4-й румынской армии со всеми усилениями составляла порядка 340 тысяч человек. По законам войны один обороняющийся солдат равен трём наступающим, но даже и при таком условии перевес в силах у противника был просто чудовищный.

Зато, как мы уже сказали, боевой дух румынского воинства был невысок.

Вот информация, полученная Особым отделом НКВД Южного фронта:

«…было установлено, что румынские солдаты переживают острую нехватку хлеба и что общее настроение румынские солдат — в бой не ходить.

Среди румынских солдат, и главным образом командного состава, имеются факты разложения, мародёрства, грабежа.

В разговоре румынские солдаты высказывают большую боязнь вступать в бой с советскими войсками…» {162} 162 Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. Т. II: Начало. Кн. 1. М., 2000. С. 155. .

Одесса менялась на глазах. В результате немецких бомбардировок были уничтожены и повреждены несколько важных для жизнедеятельности города зданий и объектов, в том числе выведен из строя водопровод, так что возникли трудности с питьевой водой. На улицах появились баррикады и противотанковые ежи, витрины магазинов были закрыты мешками с песком. Там, где недавно фланировали беззаботные одесситы, теперь строем проходили пехотинцы, моряки, ополченцы.

Когда возникла угроза окружения города, было принято решение об эвакуации особого отдела округа, зато в Одессе формировался особый отдел Приморской армии, в составе которого было предложено остаться добровольцам. Иванов вызвался одним из первых. В этом особоргане он оперативно обеспечивал узел и полк связи. Вот что вспоминал Леонид Георгиевич:

«Мне, как имевшему незаконченное образование связиста, довелось заниматься диверсантами, активно нарушавшими связь. Устойчивая радиосвязь в то время ещё не была широко распространена, гораздо шире использовалась связь проводная, когда телефонный кабель поддерживался шестами. Что стоило человеку пройти вдоль кабеля и повалить поддерживающие его шесты? Это не требовало ни особого умения, ни специальных инструментов, ни ловкости. А воинская часть, оставшаяся без связи, представляет из себя боевую единицу весьма условно. Приходилось задерживать и диверсантов-одиночек, и группы, работавшие и под крестьян-косцов, и под военнослужащих, и под связистов. Большинство из них не ждало от задержания ничего хорошего и оказывало вооружённое сопротивление» {163} 163 Иванов Л.Г. Правда о Смерше. М., 2007. С. 67. .