Array Коллектив авторов - Тайная стража России. Очерки истории отечественных органов госбезопасности. Книга 6

Российская контрразведка, как самостоятельная структура, впервые оформилась в рамках Военного министерства Российской империи в январе 1903 г. Однако ограниченность сил и средств созданного «Разведочного отделения» при Главном штабе, непродолжительность его существования (до 1911 г.), сосредоточение основных усилий только на противодействии разведывательной деятельности сотрудников иностранных военных атташатов, действовавших с позиций посольств своих стран, расположенных в Санкт-Петербурге, не дают оснований говорить о том, что оно наработало значительную оперативную практику.

Ситуация изменилась только летом 1911 г., когда была развернута система контрразведывательных отделений (КРО), которые впервые в истории нашей страны стали бороться с иностранным шпионажем на всей территории огромной Российской империи – от Хабаровска до Варшавы.

Основными противниками российской контрразведки накануне Первой мировой войны стали военно-разведывательные службы Германии и Австро-Венгрии. Военная разведка Германии была, в частности, представлена секцией (с 1915 г. – отделом) III-Б Генштаба сухопутных войск во главе с майором (позднее полковником) В. Николаи и подчинявшимися ему разведывательными пунктами при штабах военных округов. Свои разведывательные подразделения имели МИД Германии и военно-морской флот. В Австро-Венгрии организация разведывательной работы против Российской империи была возложена на разведывательное бюро Генерального штаба.

В своей работе разведки обеих стран могли опираться на существовавшие в России многочисленные германскую и австрийскую колонии: до 2 млн этнических немцев и около 0,5 млн австрийцев, многие из которых не прерывали связи с исторической родиной. Помимо этого, в стране был широко представлен немецкий и австрийский капитал. К 1914 г. в России существовало около 500 крупных немецких фирм, которым принадлежали все химические заводы, около 90 % предприятий электротехнической промышленности, свыше половины металлургических и металлообрабатывающих предприятий.

Многие лица немецкого и австрийского происхождения из числа давно осевших в России колонистов занимали видное положение при дворе, в правительстве, в финансовой сфере, в армии, на флоте и в промышленности. Это открывало для спецслужб Германии и Австро-Венгрии возможности для получения разноплановой информации о России легальными методами.

Следует также учитывать характерную для начала ХХ в. «внешнюю открытость» Российской империи, когда ежегодно сотни тысяч российских подданных выезжали за рубеж, и, наоборот, в империю въезжало с различными целями большое количество иностранцев. Контроль за их пребыванием являлся в большей степени номинальным, что могло быть использовано иностранными спецслужбами для сбора интересующих их сведений на всей территории империи. Таким образом, можно констатировать, что российская контрразведка приступила к своей работе в 1911 г. в условиях непростой оперативной обстановки.

Любое начало, а особенно в таком сложном виде деятельности, каким является контрразведка, не обходится без трудностей. Для контрразведки во многом они обусловлены тем, что все спецслужбы мира руководствуются в своей работе принципом конспирации и стараются скрыть истинный характер предпринимаемых действий.

Организуя работу по выявлению кадровых разведчиков и агентуры иностранных спецслужб, контрразведывательные подразделения вынуждены кропотливо просеивать огромный объем информации. Подавляющее большинство сообщений о лицах и фактах, подозреваемых в ведении шпионажа, в конечном итоге, оказывались «пустышками». Однако контрразведка тщательно проверяла каждое сообщение с тем, чтобы среди массы лиц и событий найти следы реальной деятельности спецслужб противника. В этом отношении работа контрразведки сродни работе золотоискателей, старающихся обнаружить крупинки благородного металла среди огромных завалов пустой породы.

Правильность этого положения подтверждает знакомство с архивными документами, отражающими начальный период в работе отечественных органов контрразведки, когда они впервые столкнулись с массой фактов, которые по внешним признакам имели отношение к деятельности иностранных спецслужб.

К примеру, буквально через месяц после развертывания контрразведывательных отделений при штабах военных округов, а именно в августе 1911 г. на территорию Российской империи въехали четыре гражданина Китая: У-Синь-Чань, Чень-Си-Чань, Чжен-Цзи-Цу и Чень-Цзинь-Шань. Цель приезда в Россию заключалась в продаже фарфоровых фигурок.

Однако через несколько месяцев поведение китайцев, активно передвигавшихся по территории империи, привлекла внимание контрразведчиков. Отправным моментом стало посещение У-Синь-Чанем управления штаба 47-й пехотной дивизии, дислоцированного в Саратове. Китаец явился в помещение канцелярии управления и, особо не пытаясь продать свой товар, в разговоре с нижними чинами пытался разузнать дислокацию частей дивизии. Военнослужащие проявили бдительность и препроводили любопытного китайца в местную полицию. Там чины полиции установили его личность, а затем отпустили.

Саратовская губерния входила в состав Казанского военного округа, за безопасность частей и соединений которого отвечало контрразведывательное отделение штаба Московского военного округа. Когда московские контрразведчики в начале 1912 г. провели анализ полицейских отметок о временном проживании, которые имелись в паспортах китайцев, то оказалось, что они въехали на территорию Российской империи в августе 1911 г. из г. Шанхая (Китай) и в сентябре того же года прибыли в Одессу. После этого они последовательно побывали в Таганроге, Саратове, Тамбове, Козлове, Владимире, Шуе, Иваново-Вознесенске, Нижнем Новгороде, Ярославле, Рыбинске, Самаре, Симбирске, Казане, Херсоне, Анапе, Новороссийске, Георгиевске, Пятигорске, Камышине, Виннице, Нахичиване, Костроме, Мелитополе, Тифлисе, Калуге, Грозном и, вероятно, в некоторых других, неотмеченных в паспортах населенных пунктах. Причем, некоторые из перечисленных городов они посещали неоднократно.

Приблизительный подсчет, который провели контрразведчики, показал, что каждый из китайцев только на одни переезды по железной дороге и на пароходах должен был затратить за это время более 300 рублей. Если же сюда добавить расходы, связанные с уплатой за ночлег, питание, а также на покупку и перевозку товара, то эта сумма значительно увеличивалась. Контрразведчики сделали обоснованный вывод о том, что китайцы вряд ли могли выручить такие деньги от продажи не пользовавшийся особым спросом фигурок и, следовательно, их бизнес был убыточным. Возникал вопрос о реальной цели их пребывания в Российской империи.