Владимир Бровко - Русский мир и Тибет. Том 1

В скиту Пэл Чувори три монаха Марпэн Шакьямуни из Йорто, Йо Гэчжун из Танчундо и Цан Рабсэл из Гьярабпа взяв с собой книги по Винае и Абхидхарме, Кармашатака, бежал в Западный Тибет.

Они шли ночами и достигли Ари. Оттуда, скорее всего, в Уйгурию

Они жили у учёного Шакьяб Шераба и от него поехали в Амдо.

У тамошнего царя был— главный министр Додаг Нанти-сумчжэ.

В 891 он умер и переродился в селении Цонха Дэкам в 892.

Он вырос и получил мантры от Нон Чжампэла в скиту Шинпён.

По свидетельству Бан Ринчэна Дорджи он имел видение Авалокитешвары.

Он изучал мадхьямику и ньяю с Кьи Гьялвэ-Цугтором и йогатантру с Нам Гэндэн Жанчубом.

Он решил принять монашество.

Его наставниками при посвящении были Цан Рабсэл, а Йо и Map были наставниками.

Ему было дано имя Гэвасэл (Лаченпо).

Он отправился на север и пришел в крепость Чанинцэ (Чанъичун, в Гуанчжоу) в Си-ся. Там он изучал Винаю с Сэнгэтагом из Горона, и во многом преуспел.

Но все это как бы было хорошо, но до поры до времени.

Ведь вскоре на Тибет обрушились монгольские завоеватели, которые принесли туда свои порядки и свои законы и это тоже сильно повлияло на дальнейшее развитие Тибета и народы его населявшие.

Тибет в составе Юаньской империи находился с 1270 по 1358 гг. В течение этого периода Тибет контролировался монгольской династией Юань в военном и административном отношении.

В составе империи Тибет являлся автономным регионом. Во главе Тибета де-юре стоял Сакья-лама.

Однако, административная и военная власть в Тибете оставалась в руках так называемого Бюро по делам Тибета и буддистов – высшего административного органа южного Китая.

Тибет сохранил номинальное руководство в религиозных делах, тогда как монголы ведали административными и военными делами региона.

Такая система называется «диархия».

Одной из главных целей Бюро было избрание Дпон-чена – светского главы Тибета, назначаемого ламой и утверждаемого монгольским императором.

Завоевание Тибета монголами

До установления власти династии Юань, Тибет был захвачен Монгольской империей.

Первое вторжение было возглавлено Годан-ханом, внуком Чингисхана и сыном Угэдэя.

Мунке-хан, совершив второе вторжение, окончательно подчинил регион монголам.

Позже, при распаде Монгольской империи, хан Хубилай включил Тибет в своё государство Юань, оставив юридическую систему без изменений.

Тибет в составе Юань

Структура тибетского руководства была упомянута в монгольской хронике «Десять хвалебных законов», где описываются две власти – религиозная и светская. Религиозная опиралась на сутры и дхарани; светская – на мир и спокойствие.

Сакья-лама обладал религиозной властью, юаньский император – светской. Религия и государство были зависимы друг от друга, связаны выполняемыми функциями, но воля императора, осуществляемая Дпон-ченом, де-факто, имела большую силу.

Используя связь с монгольским правительством, тибетские ламы приобрели влияние на различные монгольские кланы. Тибет также пользовался довольно высокой степенью автономии по сравнению с другими провинциями империи Юань.

Восстание

Власть Сакья-ламы над Тибетом, которая продолжалась до середины XIV века, пошатнуло восстание монахов буддистской школы Дрикунг Кагью, поддержанное чагатайским ханом Дувой.

Восстание было подавлено в 1290 году, когда монгольские войска, возглавляемые внуком Хубилая, Тимур-Буки, сожгли Дрикунгский монастырь и убили 10 000 человек.

Временная независимость Тибета

В 1346—1354 годах империя Юань постепенно ослабевала от восстаний.

Когда влияние императорской власти в Тибете стало снижаться, монах Джанчуб Гьялцен сверг Сакья-ламу и основал династию Пагмоду, представители которой принадлежали традиции Кагью.

В 1358 году, когда Тибет полностью перешёл под контроль Пагмоду, его фактическая независимость была восстановлена, впервые за последние 400 лет.

Тем не менее, Джанчуб Гьялцен избегал конфликтов с правительством Юань вплоть до падения империи в 1368 году.

После этого его преемник Джамьянг Гьялцен Шакья решил установить отношения с правителями из китайской династии Мин.

Империя Мин

В некитайской историографии принято считать, что во времена китайской империи Мин Тибет оставался независимым от соседа, в то время как в самом Китае распространена точка зрения, отражающая старую китаецентристскую традицию.

«Мин ши» утверждает, что императоры Мин создали институт внешнего надзора, в обязанности которого входило руководство тибетской администрацией в то время как тибетские официальные лица должны были подтвердить прежние должности и титулы, данные им ранее юаньским императором, а руководителям тибетских буддийских школ даровались новые высокие титулы

Однако же, Таррелл В. Уайли считает, что цензура, действовавшая во времена, когда была написана книга, вынуждала автора исказить историю китайско-тибетских отношений ради прославления минских императоров.

Существует гипотеза, что имел место чисто формальный сюзеренитет, но отношения прервались окончательно, когда император Цзяцзин (1521—1567) принялся принуждать придворных исповедовать конфуцианство в ущерб буддизму.

Хельмут Хоффман полагает, что минское господство над Тибетом имело чисто номинальный характер, и по сути дела, сводилось к тому, что при Минском дворе время от времени появлялись тибетские эмиссары с приношениями для правящего императора, а тот имел формальное право даровать титулы правящим ламам при том, что не мог реально вмешаться в дела управления.

Авторы из КНР Ван Цзявэй и Ньима Гьялцен, не соглашаясь с подобных предположений, утверждали, что власть минского императора над Тибетом была вполне реальной и тибетцы не передавали по наследству дарованные императором титулы, но вынуждены были посещать Пекин, чтобы получать их из рук императора.

Мелвин С. Голдстейн в свою очередь, пишет, что империя Мин не имела подлинных рычагов воздействия на Тибет, так как многочисленные титулования, полученные тибетскими руководителями, бывшими уже у власти, не давали им дополнительных полномочий, как то было во времена Юаньской империя; с его точки зрения «Минским императорам приходилось считаться с реальным положением вещей».

Некоторые исследователи также указывают, что во многих работах недооценивается религиозная составляющая в отношениях Минского двора с тибетскими ламами

Другие обращают внимание на торговый аспект отношений, замечая, что из-за постоянной нужды в лошадях, империя Мин придавала исключительное значение меновой торговле, где лошадей получали в обмен на китайский чай. Идут также споры о том, насколько мог Минский двор де-факто влиять на сменявшие друг друга у власти кланы властителей Тибета – Пхагмодру (1354—1436), Ринбунг (1436—1565), и Цангпа (1565—1642)