Анатолий Кошкин - «Барбаросса» по-японски. Почему провалился план «Кантокуэн»

Изложенная официальная позиция весьма близка воззрениям открытых апологетов милитаристской Японии, которые пытаются убедить читателя в «верности Японии пакту о нейтралитете» и «коварстве Москвы». В наиболее обнаженной форме это проявилось в труде, посвященном истории войны в Восточной Азии бывшего старшего офицера оперативного управления Генерального штаба императорской армии, полковника Хаттори Такусиро, который писал: «Япония, доверяя японо-советскому пакту о нейтралитете, взяла курс на добросовестное его соблюдение и продолжала принципиальную политику сохранения спокойных отношений с Советским Союзом. Эта политика не изменялась от начала до конца: и тогда, когда во время германо-советской войны Москва была в очень опасном положении и, казалось, что судьба Советского Союза решена, и тогда, когда Япония одерживала большие победы в операциях начального периода войны, и тогда, когда Германия неоднократно требовала от Японии напасть на СССР». В этом утверждении поразительно то, что его автор был непосредственным участником подготовки провокационных событий на Халхин-Голе, а затем одним из составителей планов вероломного нападения на Советский Союз в 1941—1942 гг.

Мемуары японских «бывших» стали ориентиром для японских историков и пропагандистов правонационалистической ориентации, которые тщатся возложить ответственность за развязывание мировой бойни на другие государства. Их многолетние усилия направляются на то, чтобы опровергнуть выводы Международного военного трибунала для главных японских военных преступников об агрессивном характере японской политики и стратегии в отношении СССР накануне и в ходе Второй мировой войны, о неискренности японского руководства при заключении пакта о нейтралитете с СССР, пособничестве в войне своему ближайшему союзнику – гитлеровской Германии.

Опубликованный в Японии большой массив сокрытых от Токийского трибунала документов императорской ставки, правительства, Генерального штаба армии, Главного морского штаба, командования Квантунской армии (группы армий) значительно расширяет доказательную базу выводов международного суда о вероломной политике японского руководства в отношении Советского Союза.

Кропотливый перевод с ныне не употребляемого в Японии довоенного бюрократического языка «бунго» и тщательный анализ этих документов позволили автору разработать и издать в 1989 г. научную монографию «Крах стратегии “Спелой хурмы”. Военная политика Японии в отношении СССР. 1931—1945 гг.». Вышедшая также в Японии, эта монография в известной степени способствовала противостоянию распространению фальсифицированной версии истории японо-советских отношений накануне и в ходе мировой войны.

Прошедшие с тех пор годы не только не ослабили идеологическое противоборство двух стран в области истории, но и привели к ситуации, когда правые силы Японии требуют теперь уже от России чуть ли не покаяния за военную помощь США, Великобритании и Китаю в разгроме сеявшей смерть и разрушения милитаристской Японии. Чтобы убедиться в этом, достаточно прочитать передовую статью одной из центральных газет Японии «Санкэй симбун» от 8 августа 2010 г. «Помнить сердцем день агрессии». Цитируем: «9 августа исполняется 65 лет с момента неожиданного нападения в 1945 г. советской армии на Японию в нарушение японо-советского пакта о нейтралитете. Через 19 дней началась незаконная оккупация Советским Союзом северных территорий. Необходимо настойчиво внедрять в сознание школьников, что для Японии 9 августа является “днем агрессии”… Для Советского Союза участие в войне против Японии было реваншем за поражение в японско-русской войне с целью захвата японской территории…

Стремящаяся к возрождению в качестве великой державы Россия, оправдывая эти преступления, намерена отмечать дату подписания Японией акта капитуляции – 2 сентября – фактически как “день победы над Японией”. Тем самым агрессия искаженно подается как “справедливая война”… В условиях бездействия японского правительства Россия все более наглеет. При этом можно ожидать, что исторические небылицы и извращения будут продолжаться. А если так, то о заключении японо-российского мирного договора говорить не приходится. Поэтому Япония должна вновь разъяснять всему народу смысл даты 9 августа и решительно разоблачать перед миром ложный характер учреждения в России “дня победы над Японией”».

Подобные статьи можно найти в японских СМИ и в наши дни. Даже тогда, когда, стремясь добиться отказа российского руководства от законно принадлежащих ей по итогам войны Курильских островов, нынешний премьер-министр Японии Синдзо Абэ делает перед Москвой политические реверансы, рисует радужные перспективы экономического благоденствия России. Благоденствия от «благодарной Японии» в случае передачи ей «северных территорий», как произвольно именует официальный Токио наши острова.

Со своей стороны российские историки должны разоблачать исторические небылицы и надуманные обвинения японской пропаганды в адрес нашей страны. В год 75-летия окончания Великой Отечественной и Второй мировой войн автор счел нужным вернуться к сохраняющим актуальность и политическую значимость проблемам раскрытия подлинной стратегии Японии в отношении СССР в период Второй мировой войны. И отдать при этом дань уважения советским солдатам и офицерам, внесшим решающий вклад в разгром милитаристской Японии и принуждение ее к безоговорочной капитуляции. В то же время ознакомление с книгой позволит читателю проследить усилия Советского Союза и современной России, направленные на окончательную нормализацию отношений с нашей дальневосточной соседкой – Японией, устранение оставшихся в результате войны претензий и элементов недоверия друг к другу.

Автор выражает благодарность Российскому военно-историческому обществу и издательству «Вече» за публикацию этой книги.

После Октябрьской революции в России враждебность японских правящих кругов в отношении своего континентального соседа на севере значительно возросла. События в России оказали большое влияние на народы капиталистических стран и колоний. Активизировалось революционное движение и в Японии, обострилась классовая борьба, что создавало опасность для сохранения в стране буржуазно-помещичьих порядков. «Уже сам факт создания социалистического государства рабочих и крестьян, факт свержения монархии и капитализма вызвал у господствующих классов Японии беспредельный страх и жгучую ненависть к Советскому Союзу», – отмечали японские историки.

Под воздействием русской пролетарской революции ширилось национально-освободительное движение азиатских народов, что явилось серьезной преградой для осуществления замыслов Японии по созданию обширной колониальной империи в Восточной Азии. Японские империалистические круги, не желая мириться со сложившимся положением, объявили Советскую Россию «самым опасным и злейшим врагом» и начали спешную разработку планов «преграждения пути коммунистической революции на восток от Уральского хребта». Характеризуя положение, сложившееся после Октябрьской революции на Дальнем Востоке, В.И. Ленин указывал на реальную опасность наступления Японии на Россию «в целях занятия… ее территории и свержения Советской власти». В условиях готовящейся интервенции в Россию в Токио стремились, как писала японская пресса, «собственными силами захватить Сибирь, задушить революцию и установить на территории Сибири марионеточный режим».