Юрий Модин - Судьбы разведчиков. Мои кембриджские друзья

15-го июня 1945 года Дрю Пирсон, известный американский журналист, опубликовал в одном журнале статью на семи страницах, в которой раскрыл суть переговоров между Сталиным и Гопкинсом в Кремле и телеграмм Черчилля Трумэну. Его статья приводила столько подробностей, что возбудила сильные подозрения у ФБР. Существовала и другая причина: Пирсон, казалось, из кожи вон лез, стараясь изобразить Сталина терпимым, гениальным, искренним и почитающим демократию, в то время как он вовсе не собирался идти на уступки Западу в польском вопросе.

ФБР сразу же безошибочно заподозрило здесь советскую пропаганду. Внимательно проанализировав содержание статьи, его сотрудники сделали вывод, что где-то произошла серьезная утечка информации. Они почти сразу исключили мысль, что источником утечки мог явиться Белый Дом, имевший тексты телеграмм, которыми обменивались Черчилль и Трумэн. Если бы это было так, то в своей статье Пирсон упомянул бы и другие детали, не фигурировавшие в упомянутом им резюме. Таким образом, виновником утечки мог быть кто-то из сотрудников двух других учреждений, через которые проходило резюме телеграмм: госдепартамента или британского посольства.

Поскольку Дж. Эдгар Гувер, директор ФБР, презирал всех дипломатов и, в особенности, английских, он злорадно направил острие расследования на посольство Его Величества. Первоначально заподозрили атташе Джона Расселла в том, что он стал информатором Пирсона, но стоило Расселлу вернуться в Лондон, как подозрение отпало.

Тогда ФБР повело поиски в другом направлении. Его работники заметили крайнюю неправдоподобность фактов, приведенных в статье Пирсона. Там, например, упоминались прямые телефонные разговоры между Гопкинсом и Черчиллем. ФБР навело справки в телефонном узле Белого Дома. Выяснилось, что таких разговоров не было. Исходя из этого, ФБР сделало вывод, что журналист дал слишком много воли своему воображению.

Следы повели к Маклину. Если бы ФБР копнуло чуть поглубже, оно бы обнаружило, что в Белом Доме им дали неправильную информацию. Наделе Черчилль и Гопкинс пять раз беседовали по телефону в течение трех дней, но не сочли необходимым послать запись своих бесед ни Трумэну, ни на телефонный узел Белого Дома. Из этого Бюро заключило с полной уверенностью, что какая-то третья сторона могла знать о беседе Черчилля с Гопкинсом, и эта сторона — британское посольство.

Как же обстояло дело в действительности? Американский журналист, сам того не подозревая, оказался орудием в руках Москвы. Он и знать не знал, что его статья была инспирирована советской секретной службой. Само собой разумеется, что он почерпнул информацию прямо из сообщения, добытого Маклином и переданного через «Генри» в Центр.

А на другом конце мира эта же самая информация, переданная из Нью-Йорка в Москву, была зафиксирована австралийской перехватывающей радиостанцией. Она лежала там в покое до 1948 года, пока Меридит Гарднер не принялся за сложную работу в поисках ключа к советским шифрам. Гарднеру пришлось поломать голову над сотнями телеграмм, перехваченных во время войны англичанами, американцами и австралийцами.

Разгадку головоломки бригаде Гарднера облегчила сильно пострадавшая от огня книжка советских шифров, попавшая в руки финнов в июне 1941 года. После начала второй мировой войны финны предприняли успешное наступление в Карелии и к северу от Финского залива с целью вернуть Финляндии город Петсамо (Печенга), который был взят русскими во время русско-финской войны 1940 года. Шифровальщики Красной Армии имели приказ уничтожать свои шифровальные книги в случае нужды, чтобы ни под каким видом они не попали в руки врага. Но во время боев под Петсамо, финны захватили русского шифровальщика как раз в то время, когда он жег свой справочник. Финны едва успели выхватить его из огня, и от него почти ничего не осталось. В книжке фигурировало лишь несколько имен с их соответствующими кодовыми обозначениями.

Финны хранили этот драгоценный самородок всю войну. А в 1944 году, в надежде ублажить американцев и, не видя в нем пользы для себя, отдали США этот русский кодовый справочник. Заполучив столь важный документ, американские эксперты, затратив несколько месяцев упорного труда, получили возможность расшифровать несколько фрагментов текста. Но, когда Гарднер и его ассистенты обнаружили, что шифровальщик советского посольства в Вашингтоне дважды использовал одну и ту же перешифровальную таблицу, работа по дешифровке сильно продвинулась вперед.

Итак, Гарднер получил два важнейших элемента: переданный финнами справочник и повторное использование перешифровальной таблицы. Теперь он мог прочесть отдельные слова, чтобы потом, если повезет, разгадать специальную терминологию, которой пользовались военные, дипломаты и ученые. Проявляя терпение, сообразительность, воображение и интуицию, можно было теперь перевести одну или две закодированные фразы, а затем, разматывая клубок Ариадны [35] Ариадна — в греческой мифологии дочь критского царя Миноса. Помогла афинскому герою Тесею выйти из лабиринта, снабдив его клубком ниток. Размотать «клубок Ариадны» — значит выйти из затруднительного положения. , раскрыть содержание отдельных предложений и, наконец, всего текста.

Случилось так, что летом 1948 года Гарднер заинтересовался текстом резюме телеграмм № 72 и № 73, посланных Черчиллем Трумэну в 1945 году.

Дешифровка одного-двух не связанных между собой членов предложения заняла примерно год, но расшифровка подписи стала для специалистов тем ключом, который позволил раскрыть тайну нашего агента. С этого момента английская контрразведка и ФБР могли начать облаву.

Осенью 1949 года Ким Филби («Стенли») прислал к нам в Лондон сообщение, содержавшее информацию первостепенной важности. Гарднер показал ему отрывки из только что расшифрованных документов. В их тексте упоминались телеграммы, которыми обменивались Черчилль и Трумэн, в придачу с отрывками комментариев, вставленных в текст связным из МГБ. Имя источника информации сообщалось впервые черным по белому — «Гомер». Филби не имел представления, кто скрывается за этим псевдонимом, но был совершенно уверен, что это один из наших агентов. А через несколько месяцев ничего не подозревающий Гарднер дал ему знать, что у него не осталось сомнений в существовании таинственного советского агента, скрывающегося в аппарате английского министерства иностранных дел.

Катастрофическая оплошность нашего шифровальщика навела ищейку на след.

Сотрудник Армейской службы безопасности догадался, что цифры, стоявшие в начале информации, не что иное как внутренний кодовый номер английского МИДа. Сразу же вслед за первым сообщением Филби прислал нам в Лондон новое. Расшифровав его, мы прочли: «Я думаю, что это Маклин».