Юрий Модин - Судьбы разведчиков. Мои кембриджские друзья

Возможно, моя сдержанность в отношении Филби, Бёрджесса и Бланта объясняется каким-то чувством неполноценности. Как только я их встретил, то сразу понял, что по интеллекту они стоят выше меня. Это были интеллектуалы в полном смысле слова, получившие превосходное воспитание в домашних условиях и образование в лучших учебных заведениях страны. По сравнению с ними я был не только молод и неопытен, но и болезненно ощущал свою ординарность. Ленинградское морское училище — неплохое учебное заведение, но оно не может сравниться с Кембриджем.

Я был молод, горд, смел и неглуп. Понимал, что для успешной работы мне лучше и не тягаться с ними, а внимательно их слушать, стараться понять и завоевать их доверие, проявляя к ним уважение. Мы были разными во всем, даже в оценке нашей преданности идеалу. Я был предан коммунистической идее, потому что этого ожидало мое начальство, этого требовала система в нашей стране и мое членство в Коммунистической партии. Такова была норма поведения в то время, хотя моя лояльность и оставалась чисто формальной. Должно было пройти много лет, а мне — состариться, прежде чем я понял, в какой тупик завело нашу страну неразумное руководство.

Кембриджская пятерка выбрала себе идеал совсем из других соображений. Их убежденность возникла из широкого анализа теории и практики. В 30-е годы, когда они были молодыми, политическая и экономическая ситуация в Великобритании оставляла желать лучшего. Нищета и безработица сосуществовали бок о бок с нарочитой роскошью. Доброта, жажда справедливости и сочувствие нуждающимся руководили всеми их поступками. Они с ужасом предвидели рост фашизма в Германии и остальной части Европы: в Италии, Франции и даже в Великобритании. Кризис капиталистической системы и недовольство трудящихся также повлияли на их убеждения. Они пришли к заключению, что надо всеми силами и средствами помогать Советскому Союзу.

Так было в начале 30-х годов. Постепенно их взгляды менялись, но отступать стало уже поздно, а предать свои идеалы они не могли.

Как правило, на работу разведчика смотрят как на аморальную, а на самого разведчика — как на беспринципную личность. В отношении кембриджской пятерки такой взгляд глубоко ошибочен. Если разведчики аморальны, то во сколько раз безнравственнее их боссы и политические лидеры, посылающие их выполнять свою тяжелую миссию в интересах государства?

Теперь я считаю, что кембриджская пятерка — это действительно выдающиеся люди. Мне до сих пор трудно осознать, что я работал с людьми такой непревзойденно высокой культуры, образования и убеждений, которые предсказывали упадок СССР в то время, когда нам казалось, что дела наши идут прекрасно. И все же они продолжали служить ДЕЛУ.

Меня иногда довольно язвительно спрашивают, как могли эти люди посвятить свои жизни безнадежному делу? Уж если руководители КГБ не смогли этого понять, то какой же невыполнимой должна была казаться эта задача кембриджской пятерке!

У англичан предвзятое мнение об этих людях. У них не укладывается в голове, как аристократы могли отказаться от богатства, амбиций, любви и предпочесть риск и опасность; как могли они цепляться за иллюзию, что все их жертвы послужат какой-то великой идее? Они не понимают, как эти люди сумели подняться чуть ли не на самую вершину иерархической лестницы в своей стране, почему их не арестовали вовремя, почему, наконец, дали возможность бежать в Советский Союз и таким образом уклониться от наказания? В наступившую эру предательства и измены англичане не понимают, почему кембриджская пятерка осталась верна своим идеалам.

Все члены кембриджской группы оставались типичными представителями своей нации и своего класса. И для англичан это — самое удивительное во всем случившемся.

Но я могу понять поведение этих людей, которое на Западе может показаться непостижимым. Прежде всего, я преклоняюсь перед их патриотизмом. Все они, а Гай Бёрджесс в особенности, питали глубокую и страстную любовь к Англии. Многие считают их предателями, но только не я. Я не преувеличиваю, когда говорю, что знаю больше, чем кто-либо, насколько ценные для нас материалы они нам давали, но при этом утверждаю: ни один из них не собирался принести вред своей стране. Они работали против американцев, это точно. Они передавали нам все, что попадало им в руки, даже иногда и много лишнего. Но ни разу не выдали нам ни одного секрета, который мог бы повредить Великобритании.

Будучи студентами Кембриджского университета, они участвовали в принявшей широкий размах кампании оказания помощи бедным. Они примкнули к коммунистическому движению. И им вовсе не приходило на ум, что они предают свою родину. Члены кембриджской пятерки боролись за победу мировой революции. Остальное пришло позднее. Их не останавливали жертвы, с какими связаны революции. Они прежде всего оставались верны своему идеалу — созданию справедливого, бесклассового общества, способного противоборствовать фашизму. Эта цель сблизила их с Россией. Все пятеро не просто состояли в компартии или сочувствовали ей. Они считали себя настоящими революционерами, готовыми ради торжества дела на любые жертвы. Им также нельзя поставить в вину и слепую веру в Сталина. На этот счет заблуждалось целое поколение честных людей во всем мире.

Сейчас можно, конечно, посчитать кембриджскую пятерку людьми наивными, но в 30-е годы это совсем так не казалось.

Когда я думаю о них теперь, мне кажется, что эти люди похожи на Дон Кихотов, которые положили свои жизни на борьбу с ветряными мельницами, в то время как история неумолимо разрушала их идеалы. Презрев другие человеческие иллюзии, они выбрали для себя величайшую из иллюзий — политику. Дали обет верности делу революции и остались ему верны.

Юрия Ивановича Модина называют самым удачливым советским разведчиком. Сенсационный успех за рубежом имели его воспоминания о работе с знаменитой шпионской группой, получившей название «кембриджской пятерки». Книга была издана во Франции, Англии, Испании, США и Канаде. На русском языке публикуется впервые.

«Я поднял воротник плаща, глубже надвинул на уши шляпу и стал похож на настоящего конспиратора. Казалось, все прохожие догадывались, что я шпион. На самом же деле англичанам не было никакого дела до Юрия Модина, младшего офицера КГБ, вышагивавшего на свою первую встречу с английским агентом…»

Лe Карре Джон (род. в 1931 г.) — псевдоним английского писателя Корнуэлла, автора детективных романов («Убийство по-джентльменски», «В одном маленьком немецком городке» и др.)