Алексей Шишов - Казачество в 1812 году

В тот же день главнокомандующий 2-й Западной армией приказал Платову вместе с отрядом Дорохова занять Воложин и удерживать его до 26-го числа. Атаман послал казаков разведать путь движения в Воложин. Оказалось, что дорога идет через болото, проходимого только в зимнее время, когда оно крепко замерзает. Поскольку французские войска находились не далее мили от Бакшты, то занимать Воложин уже не имело смысла, о чем и был извещен Багратион.

2-я Западная армия начала отход от Волковыска. Казачьи партии, «обозревавшие за Неманом дороги», своевременно донесли генералу от инфантерии П. И. Багратиону о том, что самый сильный в Великой армии почти 60-тысячный корпус маршала Даву перекрыл ему прямой путь на Минск. Даву имел сил намного больше своего противника (5 пехотных дивизий и 2 легкие кавалерийские бригады) и мог надеяться на победный для себя исход встречного сражения.

Ученик Суворова «князь Петр» это прекрасно понимал и, умело маневрируя, продолжил отход от госграницы. В то же время багратионовская армия, «глазами и ушами» которой стали платовские казаки, начала опасно удаляться от 1-й Западной армии. Но в той ситуации иного и быть не могло: Наполеон контролировал ситуацию, а не его противники.

Летучий казачий корпус, будучи уже в первые дни войны отрезанным от главных сил своей 1-й Западной армии, вошел в соприкосновение с армией князя П. И. Багратиона не по желанию донского атамана. Платов, получив первый приказ военного министра ударить неприятелю во фланг, такой приказ в сложившейся ситуации исполнить не мог. Тогда он запросил генерала от инфантерии М. Б. Барклая де Толли дать ему новое указание.

Тот ответил так: «Весьма мудрено давать мне за 300 верст вашему превосходительству наставления, которые разрешаются местными обстоятельствами». Здесь следует заметить, что на действия 1-й Западной армии при отступлении к Смоленску заметно повлияло отсутствие в ее рядах сильной по составу легкой казачьей конницы. Это признается многими исследователями.

Ситуация и местоположение летучего казачьего корпуса говорили только об одном: прорыв сквозь боевые порядки наполеоновских корпусов для соединения с 1-й Западной армией невозможен. Если он и удастся, то это будет сопряжено с большими, ничем не мотивированными потерями в людях и лошадях. Рядом же, на путях отхода от границы находилась 2-я Западная армия генерала от инфантерии князя П. И. Багратиона, с которым атаман Платов был хорошо лично знаком и дружен. Да и к тому же тот и другой желали сражаться, а не отступать без боя от границы. Так судьба свела вместе двух героев войн с наполеоновской Францией уже в первые дни опасно начинавшейся для России войны.

Первый раз атаман М. И. Платов провел бой с большими силами французов 26 июня у местечка Кареличи (Кореличи). Или, говоря иначе, его летучий казачий корпус впервые столкнулся в той войне с вражеской кавалерией. Но это была проба сил сторон, «пристрелка» перед серьезным делом, в которой никто не упорствовал, а только присматривался друг к другу.

В тот день летучий казачий корпус, прикрывая отход 2-й Западной армии к городу Несвижу, без особого труда разбил неприятельский авангард, состоявший из трех колонн польской легкой кавалерии, отбросив его к городу Новогрудку. «Казачьи генералы Иловайский 5-й и Карпов 2-й ударили на поляков и гнали их до Новогрудка».

После боя у Кареличей платовский летучий корпус продолжил свой окружной путь к Смоленску. Боевые столкновения стали обыденным делом, то есть работой для казачьих разъездов. Платов писал, что «и хотя урон был мал, но он был, и был каждый день…» «Об убитых и раненых» у него велся «домашний счет».

…Начальное серьезное дело в «грозу 12-го года» казачья конница имела у Мира, небольшого местечка Новогрудского уезда Гродненской губернии. Здесь произошел двухдневный бой (27 и 28 июня) летучего казачьего корпуса генерала от кавалерии М. И. Платова, составлявшего арьергард 2-й Западной армии, с 4-й (Польской) легкой кавалерийской дивизией дивизионного генерала Александра Рожнецкого (3,6 тысячи человек при 3 конных орудиях), находившегося в авангарде группировки Великой армии Жерома Бонапарта, Вестфальского короля.

За день до боя атаман Платов получил от князя Багратиона задачу задержать у Мира двигавшийся со стороны Новогрудка неприятельский авангард. Это давало уставшим от каждодневных марш-бросков войскам 2-й Западной армии кратковременный отдых в городе Несвиж Слуцкого уезда Минской губернии.

26 июня генерал от кавалерии М. И. Платов имел под своим непосредственным начальством не весь корпус, а только немногим более двух тысяч всадников. Эту силу сставляли: половина Атаманского полка, Донские казачьи полки Н. В. Иловайского и В. А. Сысоева, 1-й Башкирский, Ставропольский калмыцкий и Перекопский крымско-татарский полки и 12 конных орудий (рота донской артиллерии). Часть корпуса под командованием генерал-майора Д. Е. Кутейникова была отправлена «для открытия связи» с шедшим на соединение со 2-й Западной армией отрядом генерал-майора И. С. Дорохова. Это была часть авангарда 4-го пехотного корпуса, отрезанного неприятелем от 2-й Западной армии. Другие казачьи полки несли боевое охранение флангов багратионовских войск (три из них, поспешив, участвовали в деле под Миром).

План атамана Платова на бой был следующий. Полк Сысоева оставался в Мире. Южнее местечка, в деревне Симаково, укрылись остальные полки. По сторонам дороги от Мира на Несвиж в перелесках скрытно расположились по сотне быстроконных, отборных казаков.

Первым подошел к Миру утром 27 июня передовой эскадрон 3-го Польского уланского полка полковника А. Радзиминского, входившего в состав 29-й бригады генерала Казимежа Турно. Уланы атаковали находившихся в местечке донцов, и Сысоев, совсем не упорствуя, стал уводить свой полк по дороге на Несвиж. Воспринимая это как большой успех, в погоню устремились все три эскадрона уланского полка. Поляки не подозревали, что их умело заманивают в засаду, которая таилась совсем близко от Мира.

При первых признаках погони за сысоевцами, атаман Платов повел полки, стоявшие в Симаково, к местечку по Несвижской дороге. 3-й Польский уланский полк неожиданно для себя оказался на дороге окруженным со всех сторон. Полковнику Радзиминскому пришлось отдать приказ на отход, то есть пробиваться к местечку Кареличи. Отход сразу же превратился в повальное бегство, поскольку платовцы преследовали вражеских конников буквально по пятам, да еще с трех сторон. Теперь уланам приходилось уповать только на резвость своих коней.

Как только бригадному начальнику генералу Турно стало известно о неудачном начале боя на Несвижской дороге для 3-го уланского полка, он поспешил с двумя другими полками (15-м и 16-м уланскими) занять долину реки Уши у местечка Пасячна (Пясечна), находившегося к северо-западу от Мира. Турно отрядил три эскадрона для защиты плотины (то есть переправы) на реке, а с тремя другими перешел на противоположный берег Уши, где уланская кавалерия выстроилась для боя.