Михаил Толочко - Военные разведчики XX века

«Друг» арабов? Мы взяли это слово в кавычки. И не случайно. Секретная инструкция Лоуренса по обращению с арабами, предназначенная для вновь прибывающих офицеров британской армии, свидетельствует об обратном. «Двадцать семь статей» руководства — весьма яркое доказательство того, как Лоуренс относился к тем арабским «друзьям», которые держали за пазухой увесистые британские булыжники. Приведем некоторые из этих 27 статей.

«Добейтесь доверия вождя и удерживайте его доверие. Укрепляйте, если можете, престиж вождя перед другими за свой счет. Никогда не отказывайтесь и не разбивайте тех планов, которые он может предложить. Всегда одобряйте их, а похвалив, изменяйте мало-помалу, заставляя самого вождя вносить предложения до тех пор, пока они не будут совпадать с вашим собственным мнением…

Хотя бедуина трудно заставить что-либо делать, им легко руководить, если только у вас хватит терпения. Чем будет менее заметно ваше вмешательство, тем больше будет ваше влияние. Бедуины с охотой станут следовать вашему совету, даже не предполагая, что вы или кто-либо другой знает об этом.

Маскировка не рекомендуется… В то же время, если вы, находясь среди арабов, сумеете носить их одеяние, вы приобретете такое доверие и дружбу, какие в военной форме вам никогда не удастся приобрести. Однако это и трудно, и опасно. Поскольку вы одеваетесь как арабы, они не будут делать для вас никаких исключений. Вам придется себя чувствовать как актеру в чужом театре, играя свою роль днем и ночью в течение ряда месяцев, не зная отдыха и с большим риском…

Нередко вам придется участвовать в дискуссиях по вопросам религии. Говорите о собственной вере что угодно, но избегайте критиковать их взгляды…

Не следуйте примеру арабов и избегайте слишком свободных разговоров о женщинах. Это столь же трудный вопрос, как и религия. В данном отношении взгляды арабов настолько не похожи на наши, что безобидные, с английской точки зрения, замечания могут показаться для них несдержанными, так же как и некоторые из их заявлений, переведенные буквально, могут показаться несдержанными для вас.

Весь секрет обхождения с арабами заключается в непрерывном их изучении. Будьте всегда настороже, никогда не говорите ненужных вещей, следите все время за собой и за своими товарищами. Слушайте то, что происходит, доискивайтесь действительных причин. Изучайте характеры арабов, их вкусы и слабости и держите все, что вы обнаружите, при себе… Ваш успех будет пропорционален количеству затраченной вами на это умственной энергии».

Как любят говорить англичане: «ноу коммент» — комментарии излишни. Если бы арабы могли ознакомиться с этой секретной инструкцией, которую с такими психологическими нюансами подготовил их «друг»!.. Но тогда они верили Лоуренсу, потому что он был ловким актером, сумевшим завоевать доверие вождей, способным «без расточительства» подкупать шейхов, умевшим маскироваться и играть свою роль в «чужом театре», не зная отдыха, с риском для жизни, но всегда безошибочно, добившимся власти над территориями и людьми.

В многотомном труде «История шпионажа», выпущенном в Италии, дается такая характеристика «другу» арабов»: «Только в лоне «Арабского бюро» Лоуренс смог до конца раскрыть свой талант интригана. Он был по-лисьи хитер, дьявольски ловок, не считался ни с кем и плевал на начальство, чем восстановил против себя почти весь британский генеральный штаб. Только небольшая группа экспертов ценила его поистине энциклопедическую образованность и умение вести дела с арабами. Лоуренс знал, что у него имеются влиятельные друзья в Лондоне. Поэтому он, не стесняясь, гнал от себя тех, которые мешали или просто не нравились ему. Самоуверенный и дерзкий, мечтательный и надменный, Лоуренс в двадцать лет стал офицером отделения «Интеллидженс сервис» в Каире, лучше всех изучил арабов и имел широко разветвленную и хорошо организованную агентурную сеть на территориях, занятых турками. Замкнутый, тщеславный, обожающий преклонение перед собой, он был храбр перед лицом опасности и авантюристичен до предела. Лоуренс превратился в настоящего кочевника, носил одежду бедуинов, был неприхотлив в еде, легко переносил жару и жажду и превратился в конце в руководителя арабских повстанческих отрядов, которые весьма эффективно боролись против турок. Он был похоронен в лондонском соборе святого Павла среди британских военных героев и артистических знаменитостей».

Майор Стерлинг, один из офицеров связи со штабом британских войск вспоминает: «Прибыв в Абу-Эль-Лиссал, я нашел Лоуренса, только что возвратившегося из успешного набега на железную дорогу, в его палатке, сидящим на великолепном персидском ковре, добытом из какого-то турецкого поезда. Он был облачен как обычно: в белые одеяния, с золотым кинжалом за поясом. Снаружи, развалившись на песке, расположились несколько арабов из его охраны, занятые чисткой винтовок… Охрана была весьма необходимой предосторожностью, так как голова Лоуренса была оценена в 20 тысяч фунтов стерлингов, а арабы — народ вероломный, если только они вам не присягнули и не получают от вас денежного вознаграждения. Любой человек из охраны Лоуренса с восторгом отдал бы за него жизнь… Что же позволяло ему властвовать и держать в своем подчинении арабов? На этот вопрос ответить трудно. Арабы отличаются индивидуализмом и дисциплине не подчиняются, но, несмотря на это, достаточно было сказать, что Лоуренс чего-то хочет, и все непременно выполнялось. Каким образом он приобрел такую власть над ними? Частично это можно объяснить тем, что Лоуренс прикидывался сторонником освободительного движения арабов. Последние полагали, что, подвигнув их на важное дело, он тем самым стоял наравне с шейхами или потомками пророка, недаром Фейсал обходился с ним как со своим братом, как с равным, к тому же он, по-видимому, обладал безграничным запасом золота, а средний араб является самым продажным человеком…»

Полковник Лоуренс был провокатором в истинном значении этого слова, ибо арабское восстание не служило решению «великой задачи создания арабского государства», как это пытался представить сам Лоуренс в своих мемуарах. Оно, это движение, вместе с восстанием явилось орудием завоевательной политики британского империализма, стремившегося превратить арабские земли в свои колонии, что, собственно говоря, и удалось сделать после окончания первой мировой войны, используя мандаты Лиги наций. Один из наиболее последовательных защитников Лоуренса, английский историк Лиддел Гарт, восхваляя мандатную систему, под прикрытием которой Британия пыталась закабалить арабский народ, писал: «Таким образом, Британия оказалась в состоянии дать блестящее подтверждение того, что идею, лежащую в основе мандата, можно провести в жизнь и по духу, и по букве. Честь Лоуренса также была восстановлена. Для арабов он приобрел даже больше того, на что первоначально рассчитывал. Он дал им возможность крепко встать на ноги и воспользоваться этим соответственно их желаниям и талантам. Большего он сделать не мог. Создание целиком пробритански настроенного государства в Ираке было главной целью Лоуренса…»