Евгений Попов - «Венгерская рапсодия» ГРУ

В Будапеште расценили возможности Бёма как многообещающие. В Швецию с паспортом дипкурьера был срочно командирован один из наиболее авторитетных венгерских дипломатов, ответственный работник политической разведки Сегеди-Масак. Геллерт организовал встречу Сегеди-Масака и Бёма в загородном доме, который арендовал Дёмётр. Венгерский дипломат напрямую предложил Бёму выступить в роли посредника между Венгрией и Великобританией, чтобы договориться об условиях перемирия. Бём был уже подготовлен к этому разговору и без особых колебаний согласился выполнить эту миссию.

Позднее в своих мемуарах Сегеди-Масак, вспоминая о тайных контактах с англичанами, напишет, что венгерские эмиссары, вступая в подобные контакты, не делали секрета перед англичанами, кого они представляют. Однако англичане разъяснили, что они связаны с союзниками (в том числе с СССР) договором, который воспрещает вступать в сепаратные переговоры с правительствами вражеских государств. Следовательно, начать диалог с правительством Каллаи — означало бы нарушить договор. Другое дело — контакты с неправительственными, оппозиционными, пацифистскими и т.п. организациями. Применительно к Венгрии — это могла бы быть «Группа Каллаи» или, предположим, «Правительственная группа». С таким собеседником можно начать диалог. Поскольку в Венгрии такой орган уже имеется, то нужно дать этому «бэби» только соответствующее имя. Тогда его можно будет представить и союзникам.

Бём информировал английского посланника о состоявшейся встрече с Сегеди-Масаком. Венгерский дипломат был хорошо известен англичанам как антифашист, англофил. Результат не замедлил сказаться. В марте 1943 г. Бём получил разрешение приехать в Лондон.

Перспектива установления секретного канала связи с Лондоном через Стокгольм представлялась в Будапеште настолько многообещающей, что венгерское руководство направило в столицу Швеции в качестве главы венгерской миссии одного из самых авторитетных работников МИД, посвященных в дела политической разведки, Уллейн-Ревицки.

В Москве, как и в других столицах, обратили внимание на это назначение. Заведующий 3-м европейским отделом Наркоминдела Смирнов незамедлительно информировал об этом свое руководство. Характеризуя нового венгерского посланника, Смирнов отметил, что до назначения в Стокгольм он занимал должность заведующего отделом печати МИД, женат на англичанке, связан с рядом представителей Англии и США в нейтральных странах. В частности, с директором американской нефтяной компании в Турции Уокером.

Бём был доволен результатами своей поездки в Лондон. В английской столице он был принят директором Центрального департамента Форин Офис Дж. Робертсом, встретился с заведующим международным отделом руководства лейбористской партии Макартни. А тот организовал ему беседу с чехословацкими политическими деятелями: Бенешем, Рипкой, Масариком. Удалось переговорить с бывшим посланником Югославии в Вене Негатовичем. Наконец, состоялась встреча с представителями венгерской оппозиционной эмиграции. В аэропорту Лондона Бём случайно встретился с помощником советского военного атташе и обменялся с ним мнениями о ситуации в мире.

На следующий день после возвращения Бёма из Лондона венгерский посланник встретился с ним на квартире Дёмётра. Уллейн-Ревицки обратил внимание на то, что в поведении Бёма что-то изменилось. Он стал более резок и категоричен в своих суждениях. Бём, в частности, заявил, что у него сложилось твердое мнение, что английская общественность считает венгерскую внешнюю политику совершенно ошибочной. Ведь она привела Венгрию (дважды на протяжении жизни одного поколения) к участию в войне на стороне злейшего врага Англии, хотя Венгрия вполне могла избежать вступления в войну.

В служебном письме своему руководству Уллейн-Ревицки отметил: «Во всех кругах английской общественности, независимо от их политической окраски, по словам Бёма, считают, что с точки зрения Британской империи Венгрия занимает в Европе ключевое место, и поэтому ее существование и обеспечение ее безопасности являются первостепенным интересом Англии».

«Как заявил Бём, — сообщал далее венгерский посланник, — борьба за раздел сфер интересов в послевоенной Европе еще далеко не завершена, однако все влиятельные лица в Лондоне единодушны в том, что Венгрия ни при каких обстоятельствах не будет входить в сферу интересов России». Уллейн-Ревицки, излагая содержание беседы с Бёмом, старался не упустить ни одной важной детали и сохранить объективность в оценке поведения Бёма. Он отмечал, что Бём недвусмысленно заявил: союзники воюют не против народов и государств, а против режимов, которые ввергли их в разрушительную войну. Существующая в Венгрии политическая система привязала страну к Германии. И одним из важнейших и неизбежных последствий поражения Венгрии в войне будет то, что всю существующую в этой стране политическую систему потребуется заменить.

Уллейн-Ревицки тщательно подбирал слова, чтобы смягчить категоричность суждений Бёма. Он приписывал это влиянию оппозиционных эмигрантских кругов, с которыми общался Бём в Лондоне. «Вместе с тем, — продолжал посланник, — можно утверждать, что в Лондоне и в настоящее время с симпатией относятся к личности господина регента».

Однако венгерский дипломат не мог игнорировать высказывания Бёма, в которых нашли отражение беседы с влиятельными официальными лицами. Пришлось воспроизвести возможно точнее порой нелестные выражения Бёма: «Предстоящая смена политической системы в Венгрии должна быть коренной и фундаментальной. Недостаточно будет только перекрасить вывеску. В то же время в Лондоне считают, что эти изменения должны будут производиться не революционным путем, чтобы не привести к анархии, а осуществляться упорядоченно».

Отправным пунктом политической программы лейбористской партии, да и нынешнего английского правительства, — по утверждению Бёма, — является требование к существующей сегодня политической системе в Венгрии, чтобы она вывела страну из войны. Смена системы произойдет только после этого…

Уллейн-Ревицки отметил, что в Лондоне, по словам Бёма, внимательно следят за деятельностью оппозиционного движения в Венгрии. От него ждут больших усилий, смелости и инициатив.

В кругах, близких к английскому МИД и лейбористской партии, по словам Бёма, распространено мнение, что венгерская политика представляет собой не что иное, как серию упущенных возможностей… На вопрос Бёма — что нужно сделать венгерскому правительству в нынешней ситуации, — продолжал посланник, — Роберте ответил, что венгерскому правительству виднее, что требуется от него в интересах своей страны. Английский дипломат подчеркнул, что интересы Англии не требуют приходить к соглашению с каждым противником в отдельности. Англия не одна ведет войну, у нее имеются союзники, и нужно учитывать, что для принятия всякого рода политических решений требуется согласие всех союзников.