Евгений Попов - «Венгерская рапсодия» ГРУ

Немецкая служба безопасности знала о готовящейся разведывательной операции «Миссия Воробей». Это предопределило ее неудачу.

От органов внешней разведки гитлеровского рейха в Берлин поступали все новые данные о попытках венгерского правительства установить тайные контакты с представителями Англии и США в нейтральных странах.

Обстоятельно ознакомившись с докладами посольства и разведывательных служб, полученных из Будапешта, Риббентроп еще в начале 1943 г. решил направить в Венгрию для углубленного изучения обстановки опытного специалиста по делам стран Центральной Европы Эдмунда Веезенмайера [25] Эдмунд ВЕЕЗЕНМАЙЕР (Edmund Veesenmayer) — немецкий разведчик, выполнял особо секретные задания: организация нацистской партии в Австрии, создание марионеточного правительства в Словакии (1939), формирование марионеточного государства Хорватии во главе с А. Павеличем (1941), секретные миссии в Белграде, в оккупированной Греции (апрель 1941 г.), в Испанию (1943). В 1943 г. неоднократно выезжал с разведывательными целями в Венгрию. С марта 1944 г. чрезвычайный и полномочный посол Германии и имперский комиссар с особыми полномочиями в Венгрии. .

Приехав в Будапешт в первый раз с неофициальной миссией в январе 1943 г., Веезенмайер встретился с представителями крайне правой оппозиции. На обеде, который был организован в Будапеште в его честь, немецкий гость позволил себе весьма критически высказаться о венгерской внешней политике. «Такая политика, — заявил он, — может привести только к оккупации Венгрии немецкими войсками, хотя, испытывая особое доверие и уважение к господину Хорти, — продолжал Веезенмайер, — фюрер рассматривает оккупацию как самую крайнюю меру».

Высказывания немецкого эмиссара стали известны премьер-министру и вызвали у него крайнее раздражение. Каллаи даже грозился выдворить Веезенмайера, если тот посмеет еще раз приехать в Будапешт.

Гитлер и его окружение не на шутку были встревожены неутешительными выводами, которые содержались в докладе Веезенмайера. Было решено пригласить Хорти для откровенного разговора и сделать ему соответствующее внушение.

1 апреля 1943 г. регент Венгрии по приглашению Гитлера прибыл в замок Клессхейм, близ Зальцбурга. Уже в первой беседе фюрер дал ясно понять, что глава венгерского правительства Каллаи не устраивает Германию. Он критиковал венгерского премьер-министра за попытки сократить участие венгерских войск в войне и особенно за секретные контакты с англичанами и американцами в нейтральных странах. Когда Хорти попытался возражать, это вызвало вспышку гнева у Гитлера. Он заявил, что ему известно обо всех попытках венгров найти контакт с противником. Хорти не смог скрыть своего замешательства, когда Гитлер стал перечислять имена тайных эмиссаров Венгрии, пытавшихся установить конфиденциальные связи с англичанами и американцами: профессора Сент-Дьерди, Шреккера, Месароша, Вали — в Турции, Барца — В Швейцарии, Водианера — в Португалии, Бёма — в Швеции и других.

Попытки адмирала оправдаться вызвали новый приступ негодования у Гитлера. Он обвинил главу венгерского правительства в том, что тот не желает осуществлять разработанные в Германии меры по депортации еврейского населения Венгрии. Не сдерживаясь больше, Гитлер назвал Каллаи политическим авантюристом, отстранение которого от руководства правительством Венгрии было бы как в интересах Германии, так и Венгрии.

Хорти отлично понимал, что обвинения в адрес Каллаи фактически адресованы лично ему — регенту Венгрии. Чтобы как-то успокоить хозяина дома, адмирал обещал набрать к осени 20 тысяч добровольцев для частей СС из лиц немецкой национальности (швабов), проживающих в Венгрии.

Вернувшись в Будапешт, регент информировал Совет министров о переговорах с Гитлером. По совету Каллаи было принято решение никак не реагировать на требование немцев, а вести себя так, как если бы ничего не произошло. Хорти направил Гитлеру письмо, выдержанное в примирительном тоне, в котором заверял фюрера в том, что предъявленные главе правительства обвинения не подтвердились. Гитлер был взбешен. Он дал указание: запретить немецкому послу посещать приемы, устраиваемые премьер-министром Каллаи.

Чтобы более основательно разобраться с венгерскими проблемами, было решено еще раз послать в Венгрию Веезенмайера в апреле. Немецкий разведчик на этот раз встретился со многими пронемецки настроенными политическими деятелями Венгрии. Вернувшись в Берлин, он представил руководству подробный анализ внешней и внутренней политики венгерского правительства.

В ноябре 1943 г. Эдмунд Веезенмайер вновь приехал в венгерскую столицу, на этот раз инкогнито, как член правления бывшей американо-венгерской компании «Стандарт», с единственной целью — выяснить, есть ли шанс убедить венгерское руководство уступить требованиям Гитлера или для этого придется все-таки прибегнуть к оккупации.

Веезенмайера радушно встретили представители экстремистских сил. На обеде у фабриканта Феликса Сентирмаи по случаю прибытия немецкого гостя собрались руководители крайне правой Партии венгерского обновления, в том числе такой видный политик, как Бела Имреди, который в 30-е гг. занимал посты председателя Венгерского национального банка, министра финансов, министра экономики, премьер-министра (в 1940 г.).

10 декабря Веезенмайер вручил Риббентропу доклад на 50 страницах, в котором отмечалось, что даже консервативно настроенные представители старой аристократии, например, граф Мориц Эстерхази [26] Граф ЭСТЕРХАЗИ Мориц (Eszterhazy Moric). Консервативный политический деятель Венгрии, представитель старой аристократии. С мая по август 1917 г. — премьер-министр Венгрии. Перешел из рядов легитимистов (сторонников габсбургской монархии) на сторону Хорти. , поддерживают внешнеполитический курс регента. Документ содержал вывод, что необходимо заменить правительство Венгрии, сформировав вместо него такой кабинет, который состоял бы из лояльных Германии представителей «национальной оппозиции».

В докладе отмечалось, что на Хорхи оказывает сильное влияние «аристократическая клика, возглавляемая графом Иштваном Бетленом». Веезенмайер считал необходимым изолировать регента от влияния этой среды и создать ему новое окружение, лояльное фюреру и германской империи. Он предложил направить в Венгрию для выполнения этой задачи не просто посла, а имперского комиссара, наделив его чрезвычайными полномочиями. «Если это будет сделано, — подчеркивал он, — то венгерский вопрос будет решен». Из доклада напрашивался вывод, что кандидатом на этот пост больше всего подошел бы сам Веезенмайер.