Борис Алмазов - Петербург – столица русской гвардии. История гвардейских подразделений. Структура войск. Боевые действия. Выдающиеся личности

© Алмазов Б. А., 2015

© ООО «Рт-СПб», 2015

© ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2015

Неоспоримо, что одной из важнейших составляющих патриотизма является внутренняя убежденность в сопричастности к истории своей страны. Ощущение, что люди прошлого – это мы, только много лет назад.

Для формирования этого убеждения служат, в конечном итоге, и мемориальные музеи, и всевозможные юбилеи, выставки, и целый исторический жанр в литературе и кинематографии, и ставшее очень популярным в наши дни движение исторической реконструкции, в котором участвуют многочисленные военно-исторические клубы. Все для одной цели – не только рассказать, так сказать, образовать, наделить знаниями, но максимально приблизить зрителя (читателя) к историческому событию, заставить переживать минувшие события и как происходившие в собственной биографии, а еще шире – в родословной семьи, города, народа, страны…

Санкт-Петербург в этом смысле уникален. Большая часть событий за три века имперской истории проходила здесь! Здесь служили, отсюда отправлялись на театр военных действий, сюда возвращались победители (чему посвящались триумфальные арки), здесь покоятся на забытых кладбищах или изваяны в бронзе герои минувших времен. Они постоянно рядом с нами, только мы не отдаем себе в этом отчета и, занятые повседневной суетой, редко задумываемся, что по этим улицам они ходили, здесь жили их семьи, что их трудам, подвигам и победам мы обязаны своим существованием. Более того, мы нынешние – то историческое звено, от умения и знаний которого зависит, прервется ли связь времен, или эстафета патриотизма будет передана следующим за нами поколениям.

В городе тысячи уникальных памятных мест, сотни имен на карте города и, кроме того, целые районы и кварталы, способные послужить поводом для создания многих книг. Одни городские названия чего стоят: Конногвардейский бульвар, Кавалергардская улица, Гренадерские мосты, Саперный переулок, Артиллерийский переулок и другие «гвардейские» названия.

В Санкт-Петербурге постоянно квартировали гвардейские полки, в каждом – десятки героев, достойных отдельного рассказа, не говоря уже об истории каждого полка. Но современному горожанину, живущему столетие спустя, после того как Петербург покинули последние лейб-гвардейцы, многое уже нужно объяснять. Например, чем отличались гусары от улан, драгуны от конно-егерей или конно-пионеров, гренадеры от егерей и т. п.

Рассказ о гвардии не ограничивается только рассказом о столице. Значительная часть гвардейцев была дислоцирована в Царском Селе, Петергофе и Гатчине, а пехотные полки 3-й гвардейской пехотной дивизии (лейб-гвардии Литовский, Кексгольмский, Санкт-Петербургский, Волынский), лейб-гвардии Гродненский гусарский полк, лейб-гвардии Уланский Его Величества полк – в Варшаве.

Значительная часть младших офицеров – выпускники кадетских корпусов и военных училищ Петербургского военного округа, некоторые штаб-офицеры заканчивали высшие военные учебные заведения в столице. Здесь же на Дворцовой площади между растреллиевским Зимним дворцом и Главным штабом России – штаб Гвардейского корпуса архитектора А. Брюллова.

Сто лет назад, во время Первой мировой войны, в Петрограде [1]находились запасные подразделения многих лейб-гвардейских полков. Отсюда они направляли пополнение для фронта. Здесь в многочисленных госпиталях и лазаретах, под которые были переоборудованы знаменитые дворцы, включая Зимний дворец, лечились раненые, где сестрами милосердия, в том числе операционными и сестрами в гнойных отделениях, трудились государыня и ее дочери.

Армия во все времена – зеркало державы, а уж в сословном государстве, каким была Российская империя, именно гвардия была средоточием всего самого образованного, полноценного, красивого, что было в обществе.

До реформы Александра II гвардия пополнялась лучшими солдатами из армейских полков. По окончании службы гвардейцы пополняли гражданские учреждения, становились предводителями дворянства, служили в земских управах.

Были гвардейцами самые знаменитые русские поэты, писатели, философы, художники, композиторы… Н. Карамзин, М. Лермонтов, Д. Давыдов, Е. Гребенка, А. Алябьев, М. Мусоргский, П. Федотов и многие другие – все бывшие гвардейцы.

А если мы станем говорить о знаменитых героях-военачальниках, то здесь, пожалуй, нам не удастся отыскать не служившего в гвардии.

В этой книге я попытаюсь рассказать о некоторых из них, кровно связанных не только с гвардией вообще, но с конкретными гвардейскими полками. Ну как не сказать о великом А. В. Суворове, который был сержантом лейб-гвардии Семеновского полка; о М. Багратионе – шефе лейб-гвардейского Егерского полка, собственного Багратиона имени; о белом генерале М. Скобелеве, начинавшем службу в лейб-гвардии Гродненском гусарском полку…

Особые страницы о полководцах, чьи имена в недавние годы либо замалчивались, либо были оклеветаны! А они были героями! Нет, не Гражданской войны! Раньше! Когда бились с врагом «За веру, царя и Отечество», за Россию и побеждали. Мне хотелось не только рассказать об их героических и трагических судьбах, но и открыть малоизвестные страницы их биографий. Например, что Маннергейм был выдающимся путешественником, совершившим беспримерный конный переход из Персии в Пекин через горы Тянь-Шаня и пустыню Такла-Макан; что генерал Н. Н. Юденич (последний, кто был награжден орденом Св. Георгия II ст.) военными историками сравнивается с А. В. Суворовым за победы на Кавказском фронте Первой мировой войны; что шеф жандармов А. Х. Бенкендорф, «травивший А. С. Пушкина», освободил Голландию от Наполеона; что Барклая-де-Толли можно считать «отцом» российской разведки, а «злодей» Аракчеев – выдающийся реформатор артиллерии, да и вообще русской армии, в чем был последователем оболганного, превращенного в посмешище убитого государя Павла I.

Для того чтобы рассказать сколько-нибудь подробно о жизни гвардии в столице, десятков книг не хватит, но несколько очерков о нижних чинах, о мирной жизни в гвардейских казармах необходимы, поскольку эти документальные свидетельства опровергают тенденциозные сообщения о «зверствах» в русской армии, о палочной дисциплине и о «каторжной жизни» русского солдата.

И здесь особенно и своевременно следует сказать не только о русских по национальности! Императорская гвардия, да и вся армия вообще не ведала национальной или любой другой неприязни. «Братцы-служивые» или «братцы-матросики» не разделялись ни по языку, ни по вере, ни по обычаям! Ну разве что в момент присяги государю Императору и Отечеству на верность каждый клялся на своей святыне, а свидетельствовали присягу священнослужители разных конфессий: католиков – ксендз, протестантов – пастор, мусульман – мулла, евреев – раввин.