Евгений Примаков - Очерки истории российской внешней разведки. Том 3

Документ подписали П.М. Фитин, П.А. Судоплатов, Н.И. Эйтин-гон, без упоминания их должностей и воинских званий. На последнем листе пометка: «Отп. в 1 экз. Печатал Судоплатов».

Кратко поясним:

Фитин Павел Михайлович был начальником внешней разведки в этот момент, Судоплатов Павел Анатольевич — его заместителем.

Том — Эйтингон Наум Исаакович, 1899 года рождения, еврей, из семьи служащих. В мае-июне 1917 года — член партии эсеров. Член ВКП(б) с 1919 года. В ВЧК-ОГПУ-НКВД с 1920-го. Окончил восточный факультет военной академии. С 1927 года на разведывательной работе, в том числе с нелегальных позиций, в Китае, Франции, Германии. В 1936–1939 годах — заместитель, затем резидент НКВД в Испании. Владел французским, немецким, испанским и английским языками.

«Мать» — Каридад Меркадер, 1894 года рождения, испанка, происходит из известной буржуазной семьи, ее отец в свое время был послом Испании в Японии. С семьей порвала в 20-х годах, вступила в компартию. На родине участвовала в Гражданской войне, ранена во время воздушной бомбардировки. Один из ее четверых сыновей погиб при защите Мадрида. К работе с советской внешней разведкой привлечена в начале 1937 года Томом. Позже руководила агентурной группой во Франции.

«Раймонд» — Рамон Меркадер, 1914 года рождения, ее сын, активный член компартии. Во время войны — командир батальона. Имеет фронтовое ранение. В 1937 году с согласия матери стал сотрудничать с советской разведкой. В конце того же года переведен во Францию на нелегальное положение. Его снабдили бельгийскими документами на имя Жака Морнара и в начале 1938 года подключили к «разработке» местных троцкистских организаций.

Найденные в архиве СВР документы свидетельствуют о том, что подготовка акции в отношении Троцкого началась еще до получения письменного указания вождя.

В распоряжении НКВД в Москве находилась группа бывших участников войны в Испании. Выбор пал на двух из них — «Фелипе» и «Марио», проверенных, надежных людей. Уже в апреле 1938 года на советском пароходе они отбыли из Новороссийска в США, без осложнений сошли на берег и установили связь с нью-йоркской резидентурой. В июне в Мексику был переправлен «Фелипе», несколько месяцев спустя — «Марио». Их снабдили документами, деньгами, условиями двусторонней связи. Ориентированные на последующую работу по «троцкистской линии», они должны были закрепиться в стране, ознакомиться с обстановкой и дожидаться контакта с представителем Центра.

Однако вскоре последовали непредвиденные события. Осенью 1938 года в Москве арестовали группу руководящих сотрудников разведки. Они обвинялись в шпионаже в пользу различных иностранных разведок. В числе арестованных были заместитель начальника 5-го отдела ГУГБ Сергей Михайлович Шпигельглас и отозванный из Нью-Йорка резидент Петр Давыдович Гутцайт [10] Оба в 1938 году расстреляны, оба реабилитированы в 1956 году. . Первый в Центре готовил и оформлял командировку «Фелипе» и «Марио», второй работал с ними в США.

Перед разведкой встал мучительный вопрос: что делать с «Фелипе» и «Марио»? Поначалу с ними прервали связь, но затем решили вызвать их в США для последующего возвращения в СССР. В июле 1939 года в Нью-Йорк благополучно прибыл «Фелипе». Однако «Марио» это не удалось: при пересечении границы из-за небрежно оформленного документа его арестовали. Усилиями нью-йоркской резидентуры «Марио» удалось освободить, после чего он оказался выдворенным обратно, в Мексику.

В январе 1940 года «Фелипе» прибыл в Москву и доложил о результатах своего и «Марио» годичного пребывания в Мексике. Содержание его доклада оказалось несколько неожиданным. Он сообщил достаточно подробные сведения о системе внутренней и внешней круглосуточной охраны дома «Утки», о порядке допуска туда посетителей, о затворнической жизни хозяина дома. Стало очевидным, что «Фелипе» нарушил инструкции и, не дождавшись представителя Центра, начал, как он заявил, «под свою личную ответственность» искать людей для использования в «специальных» целях. Он установил и закрепил доверительные контакты с несколькими влиятельными лицами левой ориентации, которые имели широкие связи в различных общественных сферах и среди испанских эмигрантов, обсуждал с ними вопросы подбора необходимых исполнителей. Возникли конкретные кандидатуры, появились наметки плана проведения акции.

Изучив этот доклад и оценив обстановку (признаков мифической выдачи Шпигельгласом и Гутцайтом секретов НКВД иноразведкам не обнаруживалось), в Центре решили возвратить «Фелипе» в Мексику, где он должен был дождаться восстановления связи с Томом. В середине февраля 1940 года «Фелипе» уже был в Нью-Йорке, через некоторое время его переправили в Мексику.

Снова возвращаемся в 1938 год, во Францию.

Уже упоминалось, что «Раймонду» было поручено работать среди троцкистов. В значительной степени ему сопутствовал успех, он обзавелся знакомыми в этой среде. Их число возросло к концу лета 1938 года, когда под Парижем проходил «учредительный конгресс IV Интернационала», на который съехались делегаты (а было-то их всего два десятка!) из ряда стран, в том числе США.

К этому времени завершалась ранее спланированная Центром и нью-йоркской резидентурой комбинация но организации знакомства «Раймонда» с лицами из непосредственного окружения Троцкого. Суть в следующем. В Нью-Йорке проживала семья Самюэля Агело-ва, выходца из России, гражданина США, состоятельного предпринимателя, домовладельца. У пего было три дочери. Это были убежденные антисоветчицы, активные члены местной организации троцкистов. Одна из них, Рут, сотрудница секретариата Троцкого, являлась одновременно связником с его сподвижниками в США. Ее сестра Сильвия, «старая дева», изучала философию, специализировалась в области психотерапии. Ее дружески принимали в доме Троцкого, где она время от времени выполняла техническую работу (Сильвия знала три иностранных языка).

Разумеется, это семейство не осталось вне поля зрения разведки. Путем остроумной комбинации было организовано знакомство доверенного лица резидентуры Руби Вайль с Сильвией, которое вскоре переросло в дружбу. Молодые женщины, обе служившие в конторах, снимали на двоих квартиру в Ныо-Йорке, вместе проводили свободное время. «Неожиданно» Руби оказывается наследницей значительной денежной суммы. На радостях было решено совместно совершить туристическую поездку в Европу.

29 июня 1938 г. на комфортабельном океанском лайнере подруги прибывают во Францию.

30 июня Руби встречается с «Раймондом», они уточняют дальнейшие шаги.

1 июля в ресторане парижского отеля, где остановились туристки, происходит «случайная» встреча Руби и Сильвии с «Раймондом» — «старинным знакомым» семьи Вайль.