Виктор Млечин - На передних рубежах радиолокации

Я сознательно коснулся некоторых фактов из биографии отцов космонавтики – Циолковского, Кондратюка (Шаргея), Королёва, чтобы показать, с каким трудом продвигаются новые идеи и какой ценой заплачено за их осуществление. Кажется справедливым, когда события оцениваются по перипетиям судьбы данного учёного, конкретной личности. Но если мерить историческим масштабом, то 50–60 лет, прошедшие с момента рождения дерзкой мысли прорыва в космос до момента её реализации – промежуток времени ничтожный.

Успех, вызванный запуском первого спутника Земли, породил волну наград и присвоения званий. В первую очередь это касалось ОКБ Королёва и его соратников из смежных организаций. И это было правильно, т. к. они были основными «виновниками» торжества. До 108-го института эта волна докатилась в сильно ослабленном виде. Вспомним, что говаривал Королёв: если радисты вовремя не сдадут аппаратуру, обойдёмся без них. Не обошлись. Но наград в тот момент (октябрь 1957 г.), насколько мне известно, никто из разработчиков аппаратуры в институте не получил. Зато было другое. В институт пришёл приказ министра обороны СССР маршала Г. К. Жукова об установлении персональных окладов. В списке было ограниченное число фамилий. Помню Гуськова, Абрамова. Был в списке и я. Ряд руководителей института вообще не знал о существовании приказа, другие скрывали его от сотрудников, чтобы не вызывать социального напряжения. Дело в том, что в тот период уровень зарплаты сотрудников был относительно невысоким, а основатель института академик А. И. Берг любил напоминать, что учёные должны работать не ради денег, а во имя науки. Выписка из приказа Г. К. Жукова долгое время у меня хранилась, напоминая о том эпохальном событии и о том, что волею судьбы я оказался причастным к нему.

Теперь об отказах радиоаппаратуры при пусках ракет. В самом начале 1959 г. пришёл взволнованный Гуськов и сообщил, что при пуске лунной ракеты аппаратура в процессе слежения зацепилась за «боковик» вместо основного лепестка. Я как раз присутствовал в этот момент в комнате. Стали обсуждать происшедшее. Пришли к выводу, что наиболее просто исправить ситуацию схемным путём, т. е. «отсечь» наибольший «боковик». Была намечена схема, которую быстро реализовали, после чего вопрос оказался закрытым. Добавлю, что подобная «накладка» возникла, по-видимому, потому, что в лаборатории издавна установился стереотип ручного режима (в отличие от автоматики), когда оператор безошибочно отслеживал отметку по основному лепестку. Сведения о других отказах разработанной в 13 лаборатории радиоаппаратуры до меня не доходили, хотя она эксплуатировалась, как говорят, почти 10 лет. Но вот я прочёл в книге Б. Е. Чертока (2002 г., с. 131), что был зафиксирован отказ системы управления выдать команду в 1961 г. якобы из-за «неустойчивой работы преобразователя питания». Это, откровенно говоря, меня настораживает, т. к. преобразователи (постоянного тока в переменный) разрабатывают, как правило, не радисты, а специалисты так называемой службы электропитания, блоки эти многократно тестируются, подвергаются на испытаниях всевозможным воздействиям, в т. ч. на долговечность работы. Но даже если такой случай произошёл (в жизни всякое бывает, отказывают и ракеты, и люди), следовало заменить один блок на другой, работоспособный, но при этом не делать далеко идущих выводов.

В 1958 г. Гуськов попросил меня взять на себя представительские функции и направиться на завод, которому предстояло изготовить и сдать специально созданной приёмке два комплекта аппаратуры для будущих работ на полигоне Тюратам. Я немедленно выехал на завод, прошёл по цехам, отвечал на возникающие вопросы и в течение ближайших месяцев старался ускорить ход работ. В этом мне активно помогал в то время начальник сборочного цеха П. М. Бурлак. Без его содействия трудно было бы организовать продвижение блоков и узлов по заводу в короткие сроки. Образцы аппаратуры сдавались по полной программе. Комплексы размещались в большегрузных фургонах и включали множество блоков и узлов. После сдачи машины были направлены на полигон. Именно эта аппаратура была включена в систему управления и обеспечивала выведение на орбиту первых космических кораблей с космонавтами на борту. Ю. А. Гагарин открыл эру пилотируемых полётов 12 апреля 1961 г.

Следует иметь в виду, что в тот исторический период без создания подобных комплексов радиоаппаратуры были бы невозможны высокоточные пуски ракет и выведение на орбиту космических аппаратов. В дальнейшем по мере совершенствования автономных систем наведения потребность в наземных комплексах управления этого вида постепенно снижалась.

Напомню, что уникальную аппаратуру создал, в общем-то, небольшой коллектив разработчиков во главе с главным конструктором Г. Я. Гуськовым и руководителями направлений Ю. М. Кругловым и О. С. Индисовым.

108 институту исполняется 70 лет. Отечественная радиолокация – на 10 лет старше. С тех пор, когда производились первые опыты и дальность действия созданных приборов едва достигала нескольких сотен метров (Ю. К. Коровин,1933 г.) или единиц километров (Б. К. Шембель, 1934 г.), радиолокация прошла огромный путь развития. Если судить только по дальности действия, то современная аппаратура способна принимать сигналы, отражённые от целей, расположенных на расстояниях от единиц метров до нескольких тысяч километров. Сейчас практически нет таких областей в жизни страны, где бы не использовались в том или ином виде средства получения радиолокационной информации.

В гражданской сфере РЛС применяются для нужд авиации, на море – для кораблевождения, при запуске и посадке космических аппаратов, в интересах разведки и поиска природных ресурсов, в геологии и геодезии, для регулирования транспортных потоков, при астрофизических исследованиях. Вот что, например, используется в гражданской авиации [17]. Для управления воздушным движением основным средством являются импульсные РЛС с дальностью действия 300–400 км, кроме этого, в районах крупных аэропортов наблюдение ведут РЛС с дальностью 100–200 км. Эти РЛС, как правило, двухкоординатные (дальность, азимут), третья координата (угол места или высота) определяется путём запроса РЛС и активного ответа с лоцируемого объекта. Навигация по трассе может производиться теми же РЛС, но возможна и автономная навигация. Для выполнения посадки применяются специализированные РЛС, следящие за отклонением от курса и глиссады спуска. Посадочные РЛС имеют дальность в несколько десятков км, но обладают высокой точностью. Современные аэропорты обеспечены также РЛС обзора летного поля с дальностью в несколько километров, работающие в миллиметровом диапазоне волн. Высокая разрешающая способность этих РЛС обеспечивает распознавание самолётов, автомашин, движущегося персонала. Особое место занимают бортовые средства, определяющие препятствия и предотвращающие столкновения. Среди навигационных бортовых приборов, работающих на радиолокационных принципах, отметим радиовысотомер, а также доплеровский измеритель путевой скорости и угла сноса. Важное значение в авиации имеют метеорологические РЛС, обеспечивающие информацией о гидрометеорах (осадки, облака) и других метеопараметрах. Намечаются пути внедрения в повседневную практику автоматизированных систем на базе цифровых ЭВМ.