Владимир Алексеенко - Шпионский арсенал. История оперативной техники спецслужб

Разумеется, такое отставание американской разведки от КГБ не могло оставаться долгим. В конце 1950-х гг. генеральный инспектор ЦРУ, посетив техническую службу разведки и выслушав жалобы конструкторов и офицеров-тех-ников, немедленно доложил руководству о необходимости увеличения бюджета в 10 раз для финансирования разработки и создания новой специальной аппаратуры. Справедливости ради надо отметить рывок ЦРУ в аэрокосмической сфере, когда американская разведка после 12 неудачных попыток запустила в 1960 г. спутник-шпион «Корона».

Финансовые вливания в ЦРУ дали результат: в 1973 г. сотрудник посольства СССР в Колумбии Огородник и по совместительству агент ЦРУ TRIGON «без отрыва от производства» прошел интенсивный курс освоения новой агентурной микрофотокамеры ЦРУ «Т-100», с помощью которой под бдительным оком охраны тайком сфотографировал особо секретный документ МИДа. Как вспоминают ветераны ЦРУ, это был первый случай тайного фотокопирования материалов внутри референтуры — особо охраняемой зоны советских посольств, где проводились все действия с шифрами и секретными документами. Одному из авторов статьи удалось изучать «живьем» несколько дней эту микрофотокамеру в камуфляже «зажигалка», которую незадачливый агент ЦРУ потерял на партийном собрании в середине 1970-х гг. в одном из советских представительств в США. Неприятно удивившая молодого офицера КГБ фотокамера «Т-100» оказалась настоящим шедевром, в котором использовался крохотный объектив, собранный под микроскопом из 8 различных элементов, а также оригинальная фотокассета, которую можно было передавать через тайник, с уникальной фотопленкой толщиной в несколько микрон и к тому же с высокой чувствительностью. Подобную фотопленку КГБ и Штази пытались создавать на собственной фотохимической базе, однако добиться суммарного оптического разрешения в 120 линий / мм, как у ЦРУ, восточным разведкам не удалось. Аналогичные «Т-100» советские агентурные спецфотоаппараты «Загадка», «Звук», «Зодчий» и др. имели разрешение не более 80 линий / мм, что требовало в отдельных случаях съемки документа со сложным текстом за два раза. Но в целом, сравнивая фототехнику ЦРУ и КГБ, можно с уверенностью сказать, что в конце 1970-х гг. наступил паритет между Востоком и Западом в этой сфере специального оборудования.

В 1969 году в секретном институте города Томска прошли государственные испытания новейшей системы поиска техники подслушивания, и в начале 1970-х гг. КГБ получил уникальный аппарат Л-1 «Обертон», надолго ставший головной болью для подразделений внедрения систем подслушивания ЦРУ и ФБР. Их «жучки» выявлялись с помощью «Обертона» настолько эффективно, что американцам приходилось постоянно менять свои схемотехнические решения в проектировании систем подслушивания с защитой от советского нелинейного локатора: именно так назывался новый обнаружитель жучков. По мнению западных специалистов, советские, а затем российские методики и технические системы обнаружения систем подслушивания долгое время оставались лидирующими. Триумфом концепции технической защиты объектов разведки КГБ от утечки информации стала знаменитая серия советской поисковой аппаратуры «Орхидея», которую до сих пор держат в руках как свой основной рабочий инструмент разбросанные по странам Западной Европы бывшие сотрудники Штази и других спецслужб Варшавского договора.

Поисковый аппарат «Орхидея-2» для обследования коммуникаций (из архива Keith Melton Spy Museum)

Появление в США первого транзистора и создание новых радиожучков, уже меньших по размеру и с улучшенными параметрами, позволили ЦРУ наступать на пятки КГБ в его традиционно лидирующем направлении съема информации. В изданных в 1994 г. мемуарах Калугина, бывшего начальника внешней контрразведки ПГУ КГБ, описан эпизод доклада Николая Ямохонова, заместителя председателя КГБ по научно-технической работе, когда его вызвали «на ковер» к председателю Комитета и будущему генсеку Юрию Андропову. Он сделал выговор Ямохонову за то, что КГБ отстал от американской техники шпионажа, и спросил о радиопередатчике ЦРУ, полученном через возможности КГБ. «"Ну, что же, у нас нет устройств такого размера", — ответил Ямохонов. "А какие есть у нас?" — спросил Андропов. "Наш весит около килограмма", — сказал Ямохонов. Американское же устройство весило всего 100 гр. Все в кабинете знали, что большие килограммовые советские радиопередатчики и приемники были не очень подходящими для секретного использования». Конечно же, Калугин соврал: радиозакладки КГБ весили гораздо меньше килограмма. Но если сравнить основные оперативно-технические показатели закладок КГБ и заокеанской техники подслушивания, изъятой в период 1975–1985 гг. в миссиях СССР за рубежом, то напрашивается вывод, что Америка догнала СССР, а в некоторых направлениях стала показывать спину. Именно об этом писали эксперты Института спецтехники КГБ после изучения изъятых американских «жучков».

Настоящим бедствием для технических служб КГБ явился период прихода в органы Бакатина, который вместо реорганизации начал методично разрушать Комитет, легко сокращая бюджеты подразделений и увольняя на пенсию именитых ветеранов оперативных и технических управлений, этот золотой фонд советских и российских спецслужб. Видя такой беспредел, вслед за ними потянулись на пенсию и опытные офицеры 40–50 летнего возраста в попытке найти себя в молодом российском бизнесе. Ну а последствия «бакатинских реформ» обнаружились в 1998 году на праздновании 45-летнего юбилея Института спецтехники в Кучино, где был к этой дате организован небольшой музей. Во время этого праздника состоялась экскурсия на 1-ю, историческую территорию Института, где во время последней войны как заключенные трудились на КГБ знаменитые советские конструкторы Королев, Туполев и Термен. Проходя по огромным и пустым цехам новой «2-ой площадки», некогда передовой кузницы советской спецтехники, участники экскурсии неожиданно обнаружили одного единственного офицера-инженера, стоящего за фрезерным станком. Оказалось, что в коммерцию ушли не все… На деликатное предположение, что другие сидят за праздничным столом, руководитель экскурсии с горечью замахал руками.

Американский пассивный резонатор размерами с карандаш (из архива Keith Melton Spy Museum)

К слову сказать, после распада СССР финансирование ЦРУ также существенно снизилось, что серьезно сказалось на проектировании и разработке американского шпионского арсенала 1990-х гг.