Михаил Докучаев - Я охранял Брежнева и Горбачева. Откровения генерала КГБ

Сталин, находясь длительное время во главе КПСС и советского правительства, являлся, несомненно, постоянным объектом покушений на него со стороны троцкистов, репрессированных, агентуры немецко-фашистского гестапо и абвера, разведок иностранных государств и, наконец, сионизма. Предполагать, что этот гнусный акт совершил кто-то из ближайшего окружения, было бы не логично, но в то же время это предположение остается поводом для определенных размышлений. На это наталкивают многочисленные заявления сына Василия, которые он начал делать сразу же после смерти отца.

По рассказам полковника С. В. Гусарова, в то время служившего в охране И. В. Сталина, такая возможность существовала. Сталин обычно работал допоздна. Приезжая на дачу, он и там продолжал просматривать документы, читал или что-то делал. В это время иногда он пил чай, для чего в кабинете на столике в углу постоянно стоял электрический чайник и находилось все необходимое для приготовления чая. Сталин сам это делал, чтобы не поднимать ночью горничную или официантку. Поэтому во время поздних обедов или в другом удобном случае кто-то мог зайти в кабинет Сталина и бросить в чайник специально приготовленный препарат, способный вызвать болезнь или медленную смерть.

В ночь с 28 февраля на 1 марта Сергей Васильевич Гусаров стоял на посту у входа в главный дом дачи, видел, как выходили примерно в 4.00 часа утра Маленков, Берия и Хрущев. Ему запомнилось, что Маленков тогда облегченно вздохнул и все они разъехались по домам.

Когда Молотову был задан вопрос: «Могло быть, что они (имеются в виду Маленков, Берия и Хрущев. — Прим. автора) отравили Сталина, когда выпивали с ним в последний день перед болезнью?» — он прямо ответил: «Могло быть. Могло быть. Берия, Маленков были тесно связаны, Хрущев примкнул к ним и имел свои цели. Он всех перехитрил» [12] Чуев Ф. Сто сорок бесед с Молотовым, с. 324. .

Естественно, встает вопрос: «Кто же убил Сталина?»

Маленков не мог пойти на такой шаг, ибо не обладал для этого необходимыми качествами. Булганин был такого же склада характера. Молотов, Микоян, Каганович были далеки в то время от Сталина и никогда не решились бы совершить что-либо против него. Остаются два человека из числа ближайшего окружения Сталина — это Берия и Хрущев. Остальные члены и кандидаты в члены президиума являлись новыми людьми и не входили в орбиту доверенных лиц вождя.

В своих мемуарах Хрущев утверждает, что единственным человеком, заинтересованным в смерти Сталина, был Лаврентий Берия. Несмотря на то, что он не был непосредственным в то время руководителем МГБ и МВД, он «по-прежнему контролировал окружение Сталина… Знал всех чекистов. Они все стремились снискать его расположение, и ему было легко использовать этих людей в своих целях" [13] Хрущев вспоминает, с. 296–297. .

Далее Хрущев пишет: «Как только Сталин умер, Берия засиял. Он словно переродился и помолодел. Тело Сталина еще в гроб не уложили, а он уже, громко говоря, стал отмечать свою победу. Берия был уверен, что момент, который он так долго ждал, наконец наступил. Никакая сила в мире не могла теперь его сдержать, ничто не могло ему помешать достичь своей цели» [14] Там же, с. 306. .

Хрущев затем как бы заключает: «Я уже предчувствовал, что Берия теперь возьмется за всех нас, и это может стать началом конца. Я уже давно знал, что никакой он не коммунист… Он был палачом и убийцей» [15] Там же, с. 307. .

Этим заявлениям Хрущева можно было бы поверить исходя из намерений, устремлений, планов и конкретных действий Берии. Об этом достаточно ясно было сказано выше, но, к сожалению, это не нашло подтверждения в ходе следствия по его делу и в вынесенном ему обвинительном заключении. В данном случае остается непонятным, почему не привлекли внимание следствия такие факты, как непосредственная ответственность Берии за личную безопасность Сталина. Он был куратором этой службы и мимо него не должно было пройти ничего подозрительного. Он был законодателем этой службы и оказывал на нее долгие годы самое действенное влияние. Но почему-то сразу после смерти Сталина он грубо, бесцеремонно и жестоко расправился с его охраной, которая на протяжении многих лет верно, не щадя своей жизни, обеспечивала безопасность великого вождя. Некоторые из сотрудников охраны были тогда арестованы, двое покончили жизнь самоубийством, остальные были высланы из Москвы в разные отдаленные города Советского Союза и вернулись оттуда к своим семьям лишь спустя несколько лет. То же самое произошло и с обслугой Сталина, врачами, которые когда-либо имели отношение к нему.

По-видимому, не это было главным в расследовании дела Берии. Да и трудно поверить, чтобы человек, в первую очередь ответственный перед партией и государством за жизнь Сталина, за деятельность своих подчиненных, охранявших Сталина, мог сам решиться на его убийство. Он боялся Сталина, но и был обязан ему своим высоким положением. Без Сталина Берия был бы ничто. Это он хорошо осознавал еще и потому, что видел презрительное отношение к себе других высокопоставленных советских руководителей, а возможно, и располагал достоверными данными об их сговоре против Сталина.

Последнее как раз и наводит на мысль о том, что Берия знал об истинных исполнителях акции против Сталина, в связи с чем его первым в ускоренном порядке и убрали с дороги. За ним последовал Маленков.

Непродолжительной была жизнь и Василия Сталина. 28 апреля 1953 года, после очередной попойки с иностранцами, он был арестован и осужден за разбазаривание государственных средств, превышение своих служебных прав при жизни отца. Мало того, как утверждает в своих мемуарах его сестра С. Аллилуева, «обнаружились и интриги на весьма высоком уровне [16] Аллилуева С. Двадцать писем к другу, с. 162. . В результате он был осужден на 8 лет тюремного заключения.

Даже в тюремных условиях, продолжает Светлана, Василий не мог успокоиться и считал; что их отца убили. В тюрьме он заболел, и его поместили в госпиталь, где его стали посещать друзья-спортсмены, неизвестные грузины, и он окончательно спился. Тогда его отправили во Владимирскую тюрьму, где он пробыл до 1960 года. Освободили Василия досрочно, и якобы в этом сыграл определенную роль Н. С. Хрущев.

Несколько оправившись, Василий вновь запил с грузинами, пропадал в ресторане «Арагви» и опять «ощущал себя наследным принцем» [17] Аллилуева С. Двадцать писем к другу, с. 161. .

Его снова посадили, но уже в Лефортовскую тюрьму, чтобы он отсидел до конца данный ему срок заключения. Когда его освободили, то определили, что он может жить всюду, кроме Москвы и Грузии. Василий поселился в Казани, где в марте 1962 года умер в возрасте 41 года.