Арсенал-Коллекция 2015 №04 (34)

Получив эти приказы, Миттельбахер отправился на командный пункт 1-го батальона 5-го танкового полка СС, который теперь находился в лесу в 3 км на север от Барцице, на северном берегу Буга. Отсюда по радиосвязи адъютант батальона передал Зауменихту полученные приказы. Однако после того, как советские тяжелые самоходноартиллерийские установки ИСУ-122 заняли позиции под Чарновом, Зауменихт начал сомневаться в правильности наступления в направлении Кулигова.

Командир 1-го батальона 5-го танкового полка СС гауптштурмфюрер СС Рудольф Зауменихт (1916-1944). Он погиб от пули советского снайпера во время неудачной контратаки 26 августа

Танк PzKpfw V «Пантера» из состава дивизии СС «Викинг» и гренадеры, вероятно, из состава 1131-й гренадерской бригады. Солдат на переднем плане несет на плече «пилу Гитлера» - ручной пулемет MG-42, у отвернувшегося солдата слева - новейшая на то время штурмовая винтовка (автомат) StG-44

«Пантера» из состава дивизии СС «Викинг» и гренадеры, вероятно, из состава 1131-й гренадерской бригады

26 августа в 13:30 l-й батальон 5-го танкового полка СС, действуя в соответствии с полученными приказами командования, перешел в наступление. Первыми в атаку шли 4 штурмовых орудия 4-й роты. Их прикрывали танки из состава 3-й роты. Они быстро дошли до восточной окраины Чарнова, где около 14:00 пулей советского снайпера был убит Рудольф Зауменихт. После гибели командира атака эсэсовцев захлебнулась. Под огнем советских танков остатки батальона были вынуждены отойти к Сленжанам. Командир 4-й роты оберштурмфюрер СС Метцгер в своем рапорте, составленном по итогам сражения 1 сентября 1944 г., так описал эту неудачную атаку: «В начале, быстро продвигаюсь вперед со своими четырьмя орудиями и занимаю позицию 400 м к западу от Сленжан, откуда веду обстрел южного Чарнова. Затем приближаюсь на 400 м к восточной окраине Чарнова, после чего приказываю повернуть налево, поскольку необходимо было найти более твердый грунт, так как местность прямо передо мной оказалась чрезвычайно заболоченной. В 300 м далее нахожу правильную дорогу и приближаюсь к постройкам Чарнова на расстояние 50 м. Замечаю, что два из идущих за мной штурмовых орудия застряли в болоте. Непосредственно за мной идет только соседнее штурмовое орудие и танки Pz. IV из состава 3-й роты. Когда на своей машине приближаюсь к окраине деревни, выезжая из-за высоты неожиданно оказываюсь на расстоянии 40-50 м от двух идущих перпендикулярно танков «Шерман» и Т-34. После первого же моего выстрела у меня заела пушка и только благодаря реакции водителя я со своим штурмовым орудием сумел укрыться. Я не был в состоянии определить точность выстрела, поскольку неприятель ответным огнем повредил мне перископ и бронирование стекла в командирской башенке. В этот момент я получил по радио извещение о тяжелом ранении командира батальона и приказ отойти. Отход прошел благополучно, не считая того, что несколько танков Pz. IV и один Stug на короткое время застряли в болоте на обочине дороги. Затем отправляюсь на свей машине к орудиям, которые застряли ранее, чтобы вытянуть их из болота. Однако это не удается сделать. Под моим прикрытием оба экипажа, в том числе тяжело раненные были спасены, а оба штурмовых орудия - взорваны».

В 16:00 обстановка обострилась, поскольку теперь советские части атаковали в направлении на Сленжаны. Отчаянные попытки отыскать переправу для танков через р. Буг оказались тщетными. Более того во время поисков в реке застряли два Pz. IV, которые пришлось взорвать. Шесть «Четверок» и два штурмовых орудия - все что осталось от l-го батальона 5-го танкового полка СС, собранные под командой неутомимого оберштурмфюрера СС Зенгаса прикрывали отход за Буг гренадеров 1131-й бригады пока не закончились боеприпасы. Затем и эти «панцеры» были взорваны своими экипажами. Вот как в своем рапорте обстоятельства этого боя описал оберштурмфюрер СС Метцгер: «В одном из штурмовых орудий уже не было снарядов, вторая машина вместе с танками Pz. IV из состава 3-й роты сдерживали сильный атаки врага с юго- и юго-западного направления. Когда наша пехота переправлялась на северный берег Буга, экипажи танков продолжали бой. Только после удачной переправы гренадеров и приближении вражеской пехоты на расстояние 50 м, штурмовые орудия и танки Pz. IV, с согласия оберштурмфюрера Зенгаса, расстреляв все снаряды, были взорваны. Оберштурмфюрер Зенгас и я с оставшимися экипажами последними ушли с плацдарма».

Последняя попытка обернуть положение в свою пользу, когда командир 3-й роты оберштурмфюрер СС Курт Шумахер собрал две «Пантеры» и два танка Pz. IV из ремонтной роты для отвлекающей атаки с запада, запоздала. В конечном итоге эсэсовские танкисты докладывали об уничтожении 3 танков «Шерман», 2 Т-34, 2 противотанковых орудий и 10 45-мм пушек, но и сами потеряли 8 Pz. IV и 4 Stug IV. 4-й танковый корпус СС в ежедневной сводке добавил к своим безвозвратным потерям: 11 Pz. IV, 7 Stug IV и одну «Пантеру». Но самой большой потерей для «Викинга» стала гибель командира l-го батальона 5-го танкового полка СС.

Рота трофейных немецких танков Pz. V «Пантера» гвардии лейтенанта Михаила Ивановича Сотникова (1916-?) из состава 62-го гвардейского тяжелого танкового полка восточнее Варшавы. Август 1944 г.

Следует отметить, что командир 4-й роты оберштурмфюрер СС Метцгер ошибался в своем отчете - последними плацдарм под Сленжанами покинули не эсэсовцы. До вечера свои позиции к востоку от деревни удерживал 1-й батальон 1131-й гренадерской бригады, который только в 21:00, уже в темноте, переправился на северный берег Буга. Командир бригады полковник Зоет, в письменной оценке частей дивизии «Викинг» от 27 августа (то есть на следующий день после сражения) так прокомментировал обстоятельства своего отступления: «Наш отход прикрывал танковый отряд гауптштурмфюрера Зауменихта. Его поддержку также как и взаимодействие с этим отрядом в предыдущие дни можно оценивать только в превосходных словах. Экипажи танков не хотели оставлять гренадеров, на которых крепко наседал враг, до момента того момента, когда те полностью переправятся на другой берег. Затем, когда были расстреляны все снаряды, экипажи взорвали свои машины, чтобы те не достались врагу. Правда, отход в направлении позиций l-го батальона мог бы сохранить танки, но при предполагаемом постоянном натиске превосходящего количественно противника батальон тоже понес бы тяжелые потери. Так что я против поднимаемого вопроса мнимой вины экипажей танков (речь шла о преждевременном подрыве «панцеров». - Прим, авт.), которых я узнал как неустрашимых бойцов».