Арсенал-Коллекция 2014 № 12 (30)

Поэтому большинство дезертиров из 19-й дивизии войск СС пополнили собой латышские националистические партизанские отряды [3, с.722].

Латышский доброволец, только что ставший кавалером Железного креста 2-го класса

Фотография из личного дела ваффен-унтер- штурмфюрера Юриса Клеманиса

Карлис Аператс, командир 32-го гренадерского полка войск СС, «яркий образец героических солдат латышского легиона», посмертный кавалер Рыцарского креста

Показательно, что специальное указание Еккельна позволило оставить безнаказанным тех легионеров, кто дезертировал из-за нежелания покидать Латвию. В целом же, борьба с дезертирами из латышских частей в декабре 1944 года была возложена на плечи Бангерскиса, которому Еккельн дал указание решать «эти вопросы самостоятельно», попутно заметив, что дезертиров в немецкой армии расстреливают [8, с.241].

Ситуация в 19-й дивизии была далека от нормализации и дальше. Когда в декабре 1944 года командующий группы армий «Север» проинспектировал дивизию, ее командир группенфюрер СС Бруно Штрекенбах доложил ему о дезертирстве из дивизии 1000 легионеров за последний месяц. В немецком отчете по этому поводу писалось: «Основания для этого имеют очень глубокие корни. Они объясняются как характером латышей, так и неумелой, негибкой трактовкой латвийской проблемы немецкими организациями, и, наконец, деятельностью вражеской пропаганды. Гпавные причины такие: 1) отсутствие четкой политической линии. Касательно народа Латвии не было конкретных разговоров, какие проводили в Белоруси и Украине; 2) отсутствие признанной немецким руководством личности из латышей, как посредника между латышским и немецким народами; 3) повсюду часто распространяются противоречия в распоряжениях военных и гражданских служебных организаций» [3, с.722]. Однако причины эти, скорее всего, надуманные, так как стоит обратить внимание, что разговоры о статусе Латвии, как мы показали, все же велись, а человеком, представляющим Латвию, являлся ваффен-группенфюрер Бангерскис, бывший не последней фигурой в войсках СС и пользовавшийся авторитетом среди руководства СС. С ноября 1944 года Бангерскис возглавлял латышский Национальный комитет, а 20 февраля 1945 года был провозглашен президентом национального комитета Латвии с офисом в Потсдаме [24, р.61]. Вероятно, основную массу дезертиров составили недавно мобилизованные рекруты, не желавшие сражаться.

Говоря о дезертирстве в Латышском легионе, большинство авторов допускают серьезную оплошность - им следует заострять внимание не на самом факте дезертирства, а на тех положительных последствиях, которое это дезертирство принесло для легиона вообще и для 19-й дивизии СС в частности. Ведь благодаря этому дивизия самопроизвольно очистилась от ненадежного контингента, и в ее рядах остались лишь люди, готовые сражаться, и если нужно, умирать за свою Родину и ее будущее в «Новой Европе». Боевой дух дивизии вырос и из-за стабилизации положения на Курляндском фронте, даже в советских исследованиях отмечалось, что войска блокированной группировки «имели достаточно высокий морально-боевой дух и воинскую дисциплину» [1, с.223]. В результате, боеспособность дивизии даже выросла, что немедленно сказалось на результатах ее ействий. Недаром немецкое командование характеризовало 19-ю дивизию как «лучшую сражающуюся часть в Курляндии».

Храбрость легионеров нашла отражение в большом количестве немецких наград, которые заслужили латыши - им было присвоено наибольшее количество высших немецких военных наград среди всех иностранных добровольцев, воевавших в рядах Вермахта в годы войны.

Латыши в эсэсовской униформе получили 12 Рыцарских крестов, 16 Германских крестов в золоте (из них трое были награждены и тем, и другим орденом), 9 внесений в Почетный список немецких сухопутных сил и 461 Железный крест 1-го класса, 3332 Железных креста 2-го класса [27а, s.10]. Всего 33 латыша заслужили 37 высших наград Рейха. Представители других наций и близко к ним не приближаются по количеству наград любого типа. Больше всего кавалеров было в 19-й дивизии СС. Показательно, что всего в двух латышских дивизиях СС было выдано 15 Рыцарских крестов (четыре в 15-й и 11 в 19-й), из которых немцы получили лишь четыре награды (три в 15-й и один в 19-й). Как заметил Г. Уильямсон это «являлось свидетельством особой доблести латышских солдат в деле защиты своей родины» [14, с.226].

Мужество латышей произвело должное впечатление на немцев. Командир 6-го армейского корпуса СС Вальтер Крюгер не скупился на похвальные отзывы о латышских офицерах и солдатах, представляя их к высшим военным наградам Третьего Рейха - практически в каждом наградном листе он писал несколько слов от себя, как от командира корпуса. Зная Крюгера, становится понятно, что эти «дифирамбы» были не ради пропагандистского эффекта, а отражали искреннее восхищение прославленного боевого генерала латышскими солдатами. В частности, в посмертном представлении на награждение Рыцарским крестом ваффен-оберштурмбаннфюрера Карлиса Аператса, командира 32-го гренадерского полка войск СС, Крюгер назвал его «ярким образцом героических солдат латышского легиона» [30]. Командир 42-го гренадерского полка СС ваффен-оберштурмбаннфюрер Николайс Галдиньш был охарактеризован Крюгером как «образцовый командир полка» [32]. Аператс погиб 16 июля 1944 года, а Галдиньш попал в советский плен и был расстрелян 5 октября 1945 года в Ленинграде.

В представлении на награждение Рыцарским крестом ваффен-гауптштурмфюрера Мирвалдиса Адамсонса Крюгер сделал специальную приписку, где выразил восхищение отвагой Адамсонса, особо отметив, что он был ранен пять раз и что это один из храбрейших латышских офицеров СС [31]. Адамсоне, кстати, ветеран Французского иностранного легиона, вступил в войска СС 1 апреля 1943 года из шуцманншафта, уже будучи кавалером Железного креста 2-го класса. Награжденный Рыцарским крестом 25 января 1945 года, после капитуляции немецких войск, он ушел в партизаны. Был захвачен и казнен по приговору советского суда 23 августа 1946 года.

Мирвалдис Циданис и Николайс Галдиньш на фронте

Густаве Праудиньш