Александр Больных - Дарданеллы 1915

Справедливости ради укажем, что стратегическая ситуация на Средиземном море сложилась крайне запутанная. Французы имели 3 дредноута, из которых 2 пока еще не были полностью боеспособны, и 10 броненосцев под командованием адмирала Буэ де Лапейрера.

Командующий французским Средиземноморским флотом вице-адмирал Огюстин Эмманюэль Юбер Гастон Мари Буэ де Лапейрер.

Линейный корабль «Курбе» — флагман группы В французского Средиземноморского флота.

Им противостояли 3 австрийских дредноута и 3 броненосца. Если к австрийским кораблям добавятся 2 итальянских дредноута и 6 броненосцев, то шансы соединенной англо-французской эскадры станут довольно сомнительными. Впрочем, у британского главнокомандующего на Средиземноморье хватало забот и кроме борьбы с итальянскими и австрийскими дредноутами. Как говорил еще Наполеон: «Главный вопрос: кто владеет Константинополем?» За влияние на султана Мехмед-Решада V соперничали многие державы, Британия послала военно-морскую миссию под руководством контр-адмирала Артура Лимпуса для обучения турецких моряков. Германия отправила свою миссию под командой генерала Лимана фон Сандерса для обучения турецкой армии.

Безусловно, большинство ошибок совершили англичане, но справедливости ради следует сказать, что первыми начали ошибаться все-таки не они. Главной задачей французского Средиземноморского флота было обеспечение немедленной перевозки войск XIX корпуса из Алжира в Марсель, причем еще до войны было решено не тратить время попусту и отправлять транспорты поодиночке, не формируя конвои. Но это решение не предусматривало наличия «Гебена»! В результате де Лапейрер растерялся, но точно так же растерялись и деятели в Париже. 2 августа состоялось совещание, на котором военный министр Мессими усомнился в возможностях флота, зато морской министр Готье наоборот предложил немедленно атаковать немецкие корабли. После жаркой перепалки с руганью Готье подал в отставку, всего за день до начала войны… Только 4 августа появился новый министр Оганье, зато на два решающих дня французский флот оказался обезглавлен.

Вечером 2 августа де Лапейрер, находившийся на борту своего флагманского дредноута «Курбе» в Тулоне, получил сообщение из Бизерты, что перехвачены радиопереговоры немецких кораблей. Адмирал немедленно отправил в Бизерту и Алжир приказ приостановить вся перевозки. Так как французский флот стоял в портах, не готовый к походу, это означало задержку прибытия XIX корпуса во Францию минимум на два дня.

Лишь в 01.30 де Лапейрер получил сообщение из Парижа, что немецкие корабли стоят в Мессине.

Действительно, «Гебен» и «Бреслау» 2 августа прибыли в Мессину, но никаких австрийских или итальянских кораблей там не нашли. Более того, итальянцы не дали немцам ни угля, ни провизии. Единственное, что смог сделать Сушон — принять уголь с германского парохода «Генерал», предусмотрительно вызванного в Мессину. 2 августа Адмиралштаб сообщил Сушону, что начаты военные действия против России, и война с Францией стала неизбежной. Сушон самостоятельно решил нанести удар по алжирским портам Бон и Филиппвилль. В ночь со 2 на 3 августа германские корабли покинули Мессину.

3 августа главные силы французского флота вышли из Тулона. Группой А командовал вице-адмирал Шошпра. Она состояла из броненосцев «Дидро» (флагман), «Дантон», «Кондорсе», «Вольтер», «Мирабо» и «Верньо», 4 броненосных крейсеров и 12 миноносцев. Эти корабли должны были следовать в Филиппвилль. Сам Лапейрер командовал группой В, которая состояла из дредноута «Курбе», броненосцев «Верите», «Демократи», «Жюстис», «Патри» и «Републик», 3 броненосных крейсеров и 12 миноносцев. Лапейрер направился в Алжир. Группа С, которой командовал контр-адмирал Гепратт, состояла из старых броненосцев «Жоригиберри», «Сюффрен», «Сен-Луи», «Голуа» и 4 миноносцев, она получила приказ следовать в Оран. При этом французы никуда не спешили и держали скорость не более 12 узлов.

«Дидро» — флагман группы А французского Средиземноморского флота.

Филиппвиль, лоцманская станция — одна из целей обстрела «Гебеном». Довоенная фотография.

Как Сушон намеревался атаковать французские транспорты при наличии таких сил прикрытия, остается неясным, вероятно, он верил в мифическое превосходство дредноута над любым количеством броненосцев. Хотя именно его встречи с русским Черноморским флотом показали всю ошибочность такого мнения. В результате германский адмирал, решив добиться мелкого тактического успеха, поставил свои корабли в опасное положение.

Как мы уже упоминали, политики делали все возможное, чтобы осложнить задачу военных. И в 01.10 де Лапейрер получил странную директиву из Парижа: «Правительство совершенно уверено, что ваша бдительность обеспечит всю возможную сохранность войсковых транспортов. Но, соглашаясь с мнением военного министерства, мы решили, что конвои не следует формировать. Все транспорты должны выходить в назначенное время самостоятельно с максимальной скоростью».

А вскоре после этого пришла другая радиограмма, которая заставила порадоваться, что распоряжение правительства не было исполнено. На рассвете 4 августа германский линейный крейсер появился у Филиппвилля, а его спутник — у Бона. С 06.08 до 06.18 линейный крейсер обстреливал порт из 150-мм орудий, выпустив 43 снаряда. В это же время «Бреслау» выпустил 60 снарядов по Бону. По мнению немцев, они нанесли серьезный ущерб портовым сооружениям и задержали отправку французских войск, хотя на самом деле это было не так. После обстрела немецкие корабли ушли на запад. Лапейрер приказал группе А как можно скорее перехватить «Гебен» и навязать ему бой, однако скорость эскадры была ограничена 15 узлами, больше не позволяли развить текущие котлы «Мирабо», проблемы с машинами имел и миноносец «Карабиньер». Диспозиция французов была такова, что если бы де Лапейрер начал энергичную погоню, немцы почти наверняка были бы перехвачены одной из групп. Однако он совершил грубейшую ошибку, привязав весь флот к самому тихоходному кораблю («Мирабо»).

В результате, хотя примерно в 06.30 наблюдатели на мысе Кап де Фер заметили дымы, движущиеся на восток, и сообщили об этом, что-то делать было уже поздно. Эта радиограмма была получена на «Курбе» в 09.15, и адмирал решил не обращать на нее внимания. С этого момента французский флот можно было списать со счета. Поэтому хотя 5 августа де Лапейрер и сформировал группу D из «Курбе» и броненосцев «Кондорсе» и «Верньо», это уже не имело никакого значения. Единственное, чем мог похвастаться французский адмирал, так это тем, что все 48000 солдат и 11800 лошадей, пусть и с опозданием, благополучно добрались до Франции.