Владислав Швед - Катынь. Современная история вопроса

Не случайно чешский профессор Ф.Гаек, один из тринадцати членов международной комиссии, посетившей Козьи Горы 28—30 апреля 1943 г. в своих « Катынских доказательствах»утверждал, что: «Каждому из нас было ясно, что если бы мы не подписали протокол, который составили проф. Бутц из Вроцлава и проф. Орсос из Будапешта, то наш самолет ни в коем случае не вернулся бы» (Гаек. Катынские доказательства. http://katyn.ru/index.php?go=Pages&in=view&id= 739&page=1).

В 1947 г., упомянутый Ф.Гаеком проф. Орсос, в доверительной беседе с югославским разведчиком Владимиром Миловановичем, которого он считал ярым антикоммунистом, сообщил, что на основании того, что немцы скрывали в Катыни , он пришел к выводу, что польских офицеров расстреляли нацисты(«Вечерне новости». Белград, март 1989 г. Абаринов. Катынский лабиринт. Глава «Лжеэксперты» )

По решению Польского Красного Креста (ПКК) 14 апреля 1943 г. в Смоленск прибыли 3 польских эксперта из состава Технической комиссии ПКК. В течение 3 днейнемцы создавали надуманные предлоги отсрочки их появления в Козьих Горах. Поляки приступили к работе только 17 апреля. Следующие 12 представителей Технической комиссии во главе с доктором судебной медицины Марианом Водзиньским прибыли в Катынь 29 апреля 1943 г.Польская комиссия была демонстративно названа «технической», дабы подчеркнуть ее неофициальный характер. Она работала в Катыни-Козьих Горах до 9 июня 1943 г. (Катынь. Расстрел… С. 428, 480, 487).

Вот как ситуацию с участием поляков в немецкой эксгумации описывал очевидец этих событий уже упомянутый Грациан Яворовский, представитель Главного управления Польского Красного Креста в Варшаве, в своем отчете, в 70-х годах тайно переправленном на Запад: « Эксгумация производилась под надзором немецкой жандармерии, а также какой-то польской жандармской части. (В ее состав входили молодые люди, главным образом из Львова, в немецких мундирах, но без немецких гербов на головных уборах).

… Эксгумационные работы проводил доктор Водзиньский, явно выраженный наркоман. Ему помогали двое помощников-прозекторов, один пожилой, другой молодой. Оба вели себя безобразно, грабили трупы, даже отдирали подошвы с обуви убитых. В нашей группе, кроме меня, работали еще четверо поляков из Варшавы.

… С немецкой стороны мы испытывали постоянное давление, чтобы мы четко сказали, что преступление – дело рук НКВД. Мы отказались сделать такое заявление. Но не потому, что у нас были какие-то сомнения, виновник был очевиден. Мы не хотели, чтобы нас использовали в гитлеровской пропаганде» («Zeszyty Historyczny», Paris / France/, № 45, 1978 г. С. 4)

В то же время Леопольд Ежевский в своей книге «Катынь. 1940»утверждал: «Все показания членов польской комиссии свидетельствуют, что немецкая сторона предоставила им большую свободу исследований и выводов, не оказывая на них никакого давления» (Ежевский. Глава «Расследование и политика»).

О поистине «большой»свободе исследований поляков во время эксгумации в Катыни свидетельствует отчет Технической комиссии Польского Красного Крест, в котором говорится: «Члены комиссии, занятые поиском документов не имели права их просмотра и сортировки. Они обязаны были только упаковывать следующие документы: а)бумажники…; б) всевозможные бумаги…; в) награды…; г) медальоны…; д) погоны…; е) кошельки; ж) всевозможные ценные предметы» (Катынь. Расстрел… С. 481).

Польские технические исполнители лишь складывали предметы, найденные на трупах русскими чернорабочими, в пронумерованные конверты, которые вслед за этим немедленно запечатывались и помещались на столе. Два раза в день, в полдень и вечером, запечатанные конверты оправляли с немецким мотоциклистом в бюро секретариата тайной полиции.

Последующее изучение документов и установление фамилий жертв, хоть и проводилось в присутствии поляков, но позднее и в другом месте, куда упакованные пакеты доставлял, как отмечалось выше, немецкий мотоциклист (Катынь. Расстрел… С. 482). Что происходило с конвертами с момента, когда их увозили на мотоцикле из Козьих Гор и до момента, когда их вновь предъявляли польским представителям, можно только догадываться.

Особо следует подчеркнуть, что в нарушение элементарных канонов эксгумаций, немецкие эксперты при составлении официального эксгумационного списка катынских жертв умышленно не указывали, из какой могилы и какого слоя были извлечены трупы польских военнопленных.

Подобная система позволяла манипулировать вещественными доказательствами. Необходимо заметить, что эксгумацию в Катыни немцы начали 29 марта 1943 г., т. е. почти за три недели (!) до приезда первых представителей Технической комиссии ПКК. Примечание. Первые частичные раскопки захоронений польских офицеров немцы провели 18 февраля 1943 г.

В отчете Технической комиссии ПКК отмечалось, что к приезду поляков немцы уже « идентифицировали тела № 1—420 ». Также отмечалось, что с № 421 до № 794 составление списков идентифицированных тел велось только на немецком языке и комиссия ПКК не могла сверить их «с черновиком, так как она уже не имела к ним доступа». При идентификации останков с № 795 до № 4243 списки составлялись и на польском языке (Катынь. Расстрел… С. 483).

Вышесказанное свидетельствует о том, что немецкие эксперты в период эксгумации обладали полной свободой действий для соответствующей обработки вещественных доказательств. При этом они располагали достаточно обширным материалом с первоначально эксгумированных трупов, которые впоследствии можно было бесконтрольно использовать для фальсификации результатов эксгумации.

Неясно, вошли ли в официальный эксгумированный список первые 300 эксгумированных трупов польских военнопленных.Их обнаружили в «польской» могиле, вскрытой и полностью эксгумированной до приезда в Козьи Горы первых иностранных представителей. Об этом спустя полвека, в 1990 г. сообщил участник немецкой эксгумации Михей Кривозерцев. Об этой могиле с первыми 300 трупами немцы нигде не упоминают.Согласно официальным заявлениям немецких экспертов первой могилой, из которой начали извлекать трупы польских военнопленных была могила № 1. Но в ней насчитали не 300, а 2.500 трупов.

По словам М.Кривозерцева, из той первой могилы были извлечены 18 трупов советских граждан («евангелистов») «при них были валенки, но не ногах, а веревочкой перевязанные, чтобы на плече нести, и в валенках запрятано сало и сухари». Под трупами евангелистов, которых немецкий офицер велел перезахоронить в другом месте, нашли «человек триста поляков». В новом раскопе, на «глубине опять пошли вещи и наши люди» (Жаворонков. «О чем молчал Катынский лес....». С. 56).