Иван Кривушин - Сто дней во власти безумия. Руандийский геноцид 1994 г.

Это совещание оказало сильное влияние на позицию бургомистров Гитарамы, как и судьба бургомистра Мугины Калликста Ндагижиманы. Калликст организовал население коммуны на борьбу с насилием и помогал сотням беженцам, укрывавшимся в местном приходе, снабжая их продовольствием и всем необходимым. Он не изменил своей позиции, когда Мугину наводнили интерахамве из соседних коммун и стали возбуждать ее жителей против тутси, и продолжал лично защищать беженцев вместе с отрядом коммунальной полиции. 21 апреля бургомистр был убит экстремистами, и в тот же день в коммуне началась резня тутси [478] Rakiya Omaar . The Leadership of Rwandan Armed Groups Abroad with a Focus on the FDLR and RUD/URUNANA. December 2008. P. 295–296. . Одна из уцелевших, Консилия Кампире, позже скажет: «Калликст умер, даже не оставив ребенка, чтобы сохранить о нем память. Он был таким мужественным. Я думаю, был ли кто-нибудь еще в префектуре Гитарама, кто мог сделать то, что сделал он? Он отдал за нас жизнь. Мы можем только просить правительство поставить его имя рядом с именами национальных героев, потому что он умер ради любви к своим согражданам и ради своей страны» [479] Rwanda: Tribute to courage. Kigali, 2002. P. 6–7. .

В конце апреля были смещены со своих постов противники геноцида супрефект Руханго Пласид Колони и бургомистр Мусамбиры Жюстен Ньяндви. Другие же бургомистры кардинально изменили свои взгляды, как, например, бургомистр Табы Жан-Поль Акайезу, превратившийся после 18 апреля в активного участника массовых убийств [480] В решении Международного трибунала по делу Акайезу, в частности, говорится: «…было представлено значительное количество данных, указывающих, что поведение обвиняемого значительно изменилось после собрания 18 апреля» (The prosecutor versus Jean-Paul Akayesu. Р. 55). . Префект Увизейе, пытавшийся хоть как-то ограничить масштабы резни, оказался в изоляции, тем более что, по его утверждению, пять из шести супрефектов действовали в противоположном направлении [481] Des Forges A . Op. cit. P. 277. . В конце мая, убедившись в тщетности своих усилий, Увизейе бежал в Кибуйе, и 4 июня его место занял майор Жан-Дамасен Укурукийезу, советник по гражданской самообороне в префектуре [482] Kambanda J. Carnets de notes. P. 280. .

После подавления оппозиции в префектуре Гитарама остался только один регион, еще не затронутый массовой этнической чисткой, – Бутаре. Реальная опасность резни существовала там только в коммуне Ньякизу, где большая группа беженцев была осаждена в приходе Чьяхинда. 16 апреля группы интерахамве совершили несколько нападений на приход. Атаки продолжались с 7:00 до 17:00, но нападавшие не смогли приблизиться к церкви. Утром 17 апреля около 7:00 они вновь собрались у прихода, но во второй половине дня возникла «пауза», поскольку в коммуну прибыли префект Хабьялимана и командующий жандармерией префектуры Хабьярабатума, которые встретились с беженцами. «Он [Хабьялимана] пришел и говорил с толпой. Он объявил, что отправит солдат для защиты тутси и что он пришлет продовольствие… Убийства ненадолго прекратились после его визита. Но очень скоро они возобновились». Дело в том, что тем же утром Радио «Руанда» объявило о смещении префекта Хабьялиманы. К тому времени некоторые бургомистры, уже чувствуя изменение ситуации, например, бургомистр Марабы Жан-Мари Вьянне Хабинеза [483] См.: Des Forges A . Op. cit. P. 449–452. , превратились в сторонников геноцида. На следующий день насилие стало охватывать различные части префектуры. Утром приход Чьяхинда был полностью блокирован. На этот раз нападавшим удалось ворваться в приходские здания и устроить широкомасштабную резню. Тем же утром интерахамве с согласия бургомистра Хабинезы атаковали церковь Симби в коммуне Мараба и медицинский центр, где укрылись, как минимум, 3 тыс. тутси, и убили бо́льшую часть из них. В коммуне Ньярухенгери местных хуту заставили участвовать в нападении на церковь Канси: «Отставные солдаты или военные в гражданской одежде пришли побудить хуту напасть на тутси у ограды близ церкви. Сначала хуту колебались, но затем начали бросать камни в тутси, которые отвечали им тем же. Ночью вооруженные люди атаковали церковный комплекс и убили некоторых тутси» [484] Ibid. P. 453. .

19 апреля президентская гвардия установила контроль и над городом Бутаре. Тем же утром (с 10:00 до 14:00) в Салль Поливалэн («дворце съездов» НРДДР) состоялась церемония приведения к присяге нового префекта – социал-демократа Сильвэна Нсабиманы. Присутствовали президент Синдикубвабо [485] По одной версии, он прибыл в концу церемонии. См.: The prosecutor v. Pauline Nyiramasuhuko… Р. 148–150. , премьер-министр Камбанда, министры Мугензи, Нийитегека, Нтамабьялиро, Ньирамасухуко, Мурего, Мбонампека, Карамира, Калиманзира, а также все бургомистры префектуры.

В нарушение традиции бывшему префекту Хабьялимане не позволили выступить. Церемонию открыл премьер-министр, который закончил свою речь прямой угрозой: «Я обращаюсь к тем бургомистрам, которые, как я сказал, получили некоторую подготовку у инкотаньи, чтобы они передали им, что правительство полно решимости, государство, армия, народ – все полны решимости вести эту войну и выиграть ее» [486] Ibid. P. 148–149. .

В конце церемонии с 10-минутной речью выступил Синдикубвабо. Ее главной идеей стала опасность, которую беженцы (тутси) представляют для обычных людей (хуту): «…кто они такие в настоящее время? Я проехал по коммуне Мараба, и мне удалось встретиться с бургомистром этой коммуны и также несколькими местными жителями; затем я отправился в коммуну Ньякизу. Я не смог увидеться с бургомистром, который уехал по какому-то другому делу. Там я встретился с местными жителями. Они сталкиваются с той же самой проблемой беженцев, которые, как они говорят, скрываются в приходе Ньюмбы. Я увидел, что жители были испуганы, ибо им казалось, что те были очень хорошо вооружены ружьями и гранатами. Мне также показали холм напротив коммуны, который виден из коммунального офиса. Рассказывают, что толпа, собравшаяся там, имела ружья и гранаты. Часть ее находилась на вершине холма; у них такая тактика (как нам объяснил один министр) – одни находятся внутри церкви, тогда как беззащитные люди внизу ходят то туда, то сюда». «О каких же беженцах идет речь? – задал вопрос президент. – Идет ли речь о хуту, которые бежали? Или же речь идет о тутси, которые бежали? Кто же эти беженцы? От чего они бежали? В этом весь вопрос».

Президент заявил, что обеспечение безопасности – дело не только жандармов, но каждого рядового гражданина. «<���Префект Гиконгоро и другие> говорили: “Дайте нам жандармов, дайте нам как можно больше жандармов”. Я ответил им, что правительство располагает небольшим числом жандармов, которые выполняют иные задачи, что у них иные функции… <���…> Я спросил <���вчера> у одного человека: “Где мужчины в этой коммуне?”».