Михаил Мягков - Европа между Рузвельтом и Сталиным. 1941–1945 гг.

Составители меморандума указывали на пути и возможности военного и промышленного роста. «Одна четвертая часть нашей потенциальной рабочей силы в городах, – подчеркивали они, – остается безработной или лишь частично занятой на заводах и фермах. Много наших новых машин и технологий нашли пока лишь слабое применение или совсем не используются. Их должное введение в дело смогло бы поднять наше индустриальное производство намного выше европейского и сделать нас настолько мощными, что никакая другая держава не посмела бы соревноваться с Америкой. Если внутри страны останется недовольная группа, которая тяготится своей незанятостью, безработицей, оторванностью от места проживания, – это намного усиливает опасность деструктивного влияния на нас извне. Мы должны также реально учитывать потребности этой группы в нашей американской демократии». В документе подчеркивалось, что государство должно не просто тратить деньги на свою защиту, но и разработать детальную программу «тотальной обороны». Она призвана обеспечить промышленное развитие и сплошную занятость, строительство новых машин и предприятий, быстрое и эффективное обучение новых рабочих и военнослужащих, четкое выполнение всех поставленных задач. В то же время Америка должна избежать ошибок, уже совершенных Францией и Англией, которые старались подготовиться к обороне, не перестроив свою экономику на военный лад, заботясь больше о сбалансированном бюджете, чем о производстве самолетов и танков. Напротив, Муссолини и Гитлер производили вооружение независимо от состояния своей финансовой системы. Они бросили все свои людские ресурсы на производство. То же самое нужно сделать и Америке, которая не должна ставить финансовое благополучие выше задачи «создания эффективной обороны, защиты американских ценностей, надежд нынешнего поколения и свободы их детей и внуков».

В заключении меморандума говорилось, что программа «тотальной обороны» не должна нанести ущерб жизненному уровню американских граждан. Напротив, если государству удастся мобилизовать все свои ресурсы и обеспечить работой незанятых людей, оно станет не только неуязвимым для любой атаки, но и даст своему населению еще более высокие стандарты жизни, чем раньше. Германия уже показала, как она добилась огромного военного производства, используя незадействованный ранее людской и материальный потенциал. США могут сделать это еще лучше. Америка обладает богатыми ресурсами, сильными умами, истосковавшимися по настоящему делу, миллионами мужчин и женщин, желающих быть обученными и направленными на работу. «Мы имеем народ, – подчеркивали авторы документа, – с нетерпением ждущий, когда его организуют для целей обороны. Все, чего нам не хватает, – это решения двигаться вперед».

Последние слова меморандума напоминали призыв ко всей нации и соответствовали настрою президента Рузвельта и большинства членов его окружения в то сложное и опасное время: «Начало состязания в достижении военного превосходства осталось за пан-Европой, – заключали руководящие деятели США. – Мы же должны двигаться в этом отношении еще быстрее и мощнее. Все, что мы делаем или готовы сделать, можно отнести к неплохому старту, но это еще далеко от того, что мы смогли бы совершить. Если Англия падет, этого будет крайне недостаточно, раз мы хотим, чтобы демократия продолжала жить» 99.

Разгром Франции и угроза распространения гегемонии нацистской Германии на Европейском континенте (а в дальнейшем и во всем мире) заставляли Белый дом идти на дальнейшее сближение с Великобританией, нуждающейся в военной и финансовой помощи со стороны США. Но в то же время Вашингтон не терял из виду возможность получить и материальную компенсацию от такого сотрудничества. Практическую реализацию на практике получили рекомендации Госдепа о переходе под протекторат США отдаленных владений некоторых государств, или, как говорил Х. Вильсон 31 мая 1940 г., «передачи ответственности за них от Британской империи к Соединенным Штатам». 2 сентября было оформлено англо-американское соглашение о предоставлении США Великобритании 50 старых эсминцев и некоторого количества другого вооружения в обмен на 8 баз, находящихся на Багамских островах, Ямайке, Тринидаде и других британских владениях в Западном полушарии 100. С одной стороны, приобретение этих баз повышало обороноспособность США, с другой, расширяло сферы влияния Вашингтона за счет Англии, что могло быть использовано в экономических и политических целях уже после войны. Наконец, 11 марта 1941 г., несмотря на сопротивление изоляционистов, Конгресс принял закон о ленд-лизе. Теперь США могли продавать, передавать, давать взаймы и в аренду оружие и другое военное снаряжение тем государствам, оборона которых, независимо от их платежеспособности, расценивалась как жизненно важная для обороны самих Соединенных Штатов. Первыми странами, получившими помощь от Америки, стали Великобритания и Греция 101.

Как отмечает В.Л. Мальков, Рузвельт стремился в то время решительно преодолеть не оправдавшие себя, но все еще живучие в американском обществе идеи изоляционизма, как бы заранее предопределявшие для США занятие позиции «над схваткой». Президент готовил страну к принятию в случае необходимости самых крайних мер, вплоть до вступления в войну с целью воспрепятствовать установлению в мире гитлеровской гегемонии и не допустить в будущем возрождения германского реваншизма 102. С этих позиций Рузвельт рассматривал возможности других государств в ослаблении мощи Германии, корректировки американского политического курса к тем из них, которые в будущем могли оказаться в одной лодке с Соединенными Штатами 103.

В конце 1940 – начале 1941 г. произошло некоторое улучшение американо-советских отношений, вызванное прежде всего тем, что в Вашингтоне все больше стали рассматривать СССР как потенциальную жертву нацистской агрессии, активные оборонительные действия которой также могли играть важную роль для защиты не только Англии, но и самих США. Многие американские политические деятели еще относились к Советскому Союзу как к союзнику Германии, в то время как другие представители правящей элиты США полагали, что использование Советским Союзом ситуации европейского кризиса обусловлено, прежде всего, интересами его собственной безопасности и будет ограничено вхождением советских войск на территорию небольших и слабых соседей 104.

Как уже отмечалось, в январе 1941 г. было отменено «моральное эмбарго» на поставки из США в СССР товаров стратегического назначения. Кроме того, в конце декабря 1940 г. окончательно решился вопрос об открытии Генерального консульства США во Владивостоке. Несмотря на то, что до нападения Германии на СССР официальных соглашений о создании американо-советского союза достигнуто не было, обстановка диктовала руководителям двух государств необходимость объединения сил в борьбе против военной угрозы со стороны стран «Оси», что и объясняет столь быстрое сближение их основных позиций после 22 июня 1941 г. С американской стороны первостепенное значение в этом отношении имела позиция президента Рузвельта, хотя она часто и противоречила мнению и суждениям представителей политического руководства США.