Сергей Чуркин - Спецслужбы мира за 500 лет

Наступало Смутное время…

В результате межконфессиональной борьбы политическая ситуация в Европе к началу XVII в. существенно изменилась. Единая прежде католическая церковь была дополнена множеством протестантских церквей, что способствовало росту национального самосознания европейских народов. В первую очередь это касалось стран Северной Европы: Англии, Дании, Нидерландов, Швеции, ряда курфюршеств и королевств Германии, а также ряда кантонов Швейцарии.

Несмотря на все это, «серая» власть иезуитов по-прежнему оставалась сильна. Ими было разработано религиозно-идеологическое обоснование устранения монархов, неугодных (неподвластных) папскому престолу. В 1599 г. испанский иезуит Хуан Марианна в трактате « О короле и институте королевской власти » писал, что «государь-тиран» может быть низложен и даже убит, если будет заподозрен в оскорблении религии. А после сожжения в 1600 г. Джордано Бруно кардинал-иезуит Роберто Беллармино утверждал, что долгом народа является свержение монарха, отпавшего от истинной католической веры. При этом под «государями-тиранами» подразумевались лишь те монархи, которые становились препятствием в политической игре главных столпов Контрреформации – папского престола и Испании. Но даже если иезуиты и не участвовали непосредственно в убийстве носителей власти, то их теоретики вкладывали в сознание «избранных» мысль о возможности такого убийства. Потенциальным объектом фанатиков-террористов, за спиной которых стоял орден иезуитов, мог стать любой высокопоставленный протестант и даже вполне ортодоксальный католик, предпочитающий принимать самостоятельнее решения.

Однако деятельность иезуитов далеко не везде имела успех. В северных провинциях Нидерландов в результате буржуазной революции де-факто образовалась Республика Соединенных провинций (Голландская республика), ставшая предтечей всех современных европейских республик. Для защиты морской торговли, которая значительно оживилась после создания в 1602 г. Голландской Ост-Индской компании, молодое государство начало создать собственные военно-морские силы и, естественно, военно-морскую разведку. Укрепление голландского военного флота стало сдерживающим фактором для военно-морских сил Испании, заметно подорванных после гибели в 1588 г. Непобедимой Армады. И хотя в руках испанских Габсбургов все еще оставались Южные Нидерланды, в 1609 г. между Соединенными провинциями и южными штатами, контролируемыми испанцами, при посредничестве Англии и Франции на двенадцать лет установилось относительное перемирие.

Испания, основной оплот католической веры в Западной Европе в XVI–XVII вв., постепенно теряла былое влияние. По условиям Вервенского мира 1598 г. Филипп II признал Генриха IV королем Франции и отозвал свои войска с французской территории, чем окончательно лишил военной поддержки сторонников Католической лиги. Войны с протестантской Англией и непризнанной Голландской республикой все больше истощали королевскую казну. А деньги были нужны не только на содержание армии – огромные средства требовались и для ведения тайной войны против Англии, Нидерландов и Франции. При этом значительная часть средств, выделяемых на военные расходы, не доходила по назначению, а планомерно присваивалась алчными испанскими чиновниками во главе с герцогом Ф. Лермой, фаворитом короля Филиппа III.

Некоторое облегчение испанской короне принесла смерть Елизаветы I, так как пришедшие в 1603 г. к власти Стюарты взяли курс на сближение с Испанией. Тем не менее некогда богатейшее государство Европы к 1607 г. фактически стало банкротом.

Большой финансовый и материальный ущерб Испании наносили пираты, активно действовавшие в акватории Карибского моря и на других морских путях. Ситуацию усугубило начавшееся в 1609 г. выселение из Испании морисков – мавров, официально принявших христианство. Доходы от конфискации их имущества не компенсировали убытки от спада торговли, и в результате многие города пришли в запустение.

В соседней с Испанией Франции после нескольких десятилетий гражданских (религиозных) войн наступило временное перемирие, чему способствовал Нантский эдикт 1598 г., даровавший французским гугенотам свободу совести в некоторых регионах и полноправное участие в общественной жизни.

Несмотря на то что Генрих IV перешел в католичество, он оставался постоянным объектом покушений со стороны фанатиков-монахов, за спиной которых маячила тень иезуитской сутаны. Казнь Жана Шателя, покушавшегося на короля в 1595 г. при подстрекательстве иезуитов – отца Гиньяра и отца Гере, – и последовавшее за ней изгнание иезуитов из Франции не прервали цепь покушений: 1598, 1599, 1600 и 1601 гг. также отмечены попытками расправы.

Особое место в этом перечне занимает заговор герцога Шарля де Гонто барона де Бирона, главного адмирала и маршала Франции, ближайшего сподвижника Генриха IV. Мечтая стать королем Бургундии, наместником которой он являлся, в 1600 г. де Гонто вступил в сговор с Карлом Эммануэлем, герцогом Савойским. Генрих IV узнал об этом через своих тайных агентов, но, так и не научившись карать изменников, предпринимать ничего не стал. В 1601 г. между де Гонто, герцогом Савойским и королем Испании Филиппом III была достигнута договоренность, предусматривавшая устранение всей королевской семьи, включая дофина, будущего Людовика XIII, последующее расчленение Франции с присоединением части ее земель к Испании и Савойе и учреждение на оставшейся территории выборной монархии, подчиненной Филиппу III. В 1602 г. в сговор с де Гонто вступил герцог Ангулемский, брат Генриетты д’Антраг, королевской фаворитки. При поддержке все той же Испании предполагалось устранить Генриха IV и его наследников, провозгласив королем сына Генриетты. Однако на этот раз Генрих поверил документальным доказательствам измены де Гонто. В июле 1602 г. барон был казнен, но свою любовницу и ее родственников король простил.

В сентябре 1603 г., под давлением католиков-роялистов, король разрешил иезуитам вернуться во Францию, более того, его духовником стал иезуит Пьер Коттон. Вероятно, Генрих полагал, что, если иезуиты имеют во Франции столь сильное влияние, необходимо сделать их союзниками и использовать в своих целях. Однако сами иезуиты считали короля, допустившего веротерпимость и несколько раз менявшего веру из политических соображений, закоренелым еретиком.

К 1610 г. орден иезуитов во Франции значительно окреп: в четырех орденских провинциях насчитывалось 36 коллегий, 5 новициатов, один дом профессов и одна миссия. Самая большая иезуитская школа Ла-Флешь, основанная лично Генрихом IV, насчитывала 1200 учеников, в основном благородного происхождения. При этом проповедники-иезуиты постоянно вели стратегическую пропаганду против еретиков. Не называя имени короля, они обличали его потворство гугенотам, и семена нетерпимости давали все больше всходов в почве, удобренной кровопролитными религиозными войнами предыдущего столетия.