Сергей Чуркин - Спецслужбы мира за 500 лет

В 1715 г. указом Петра I было объявлено:

«Кто истинный христианин и верный слуга своему государю и Отечеству, тот, без всякого сумнения, может явно доносить словесно или письменно о нужных и важных делах самому государю или, пришед ко дворцу Его Царского Величества, объявить караульному сержанту, что он имеет нужное доношение, а именно о следующем:

1. О каком злом умысле против персоны Его Царского Величества или измены;

2. О возмущении или бунте;

3. О похищении казны». [175] Цит. по: Воскресенский Н. А. Законодательные акты Петра I. Акты о высших государственных установлениях. – М.; Л., 1945. – Т. I. – С. 363.

Даже священникам специальным указом предписывалось докладывать о крамоле, ставшей известной во время исповеди. Многими людьми той эпохи (да и настоящего времени) это осуждалось, но, если иметь в виду принцип тотальности при обеспечении государственной безопасности, действия царя были совершенно оправданны: они закрепляли ответственность за недоносительство по делам особой государственной важности.

Принятые меры позволили Петру осуществить тотальный сбор, а также анализ информации по важнейшим делам, как и во времена его отца, сделав добропорядочных подданных исполнителями воли государя.

Особую опасность представляли попытки физического устранения государя. Смерть Петра позволила бы занять трон его сыну, царевичу Алексею, противнику отцовских начинаний. Об одной из таких попыток стало известно сотруднику русского посольства в Константинополе г. Эргакия. Вернувшись в Москву, он сообщил:

«Когда был в Бухареште, и тогда в ночи приходил к нему один человек, закрыв свое лицо (только очи свои показал). И говорил, что по повелению салтана туреского чрез подущение короля шведского велено господарю мултянскому послать нарочно двух человек из греческих купцов в Российское государство под имянем купеческим, будто бы для торгового промыслу, а в самом деле для того, чтоб они всякими мерами промысл чинили высокую персону Его Царского Величества чрез отраву умертвить, за что ему, мултянскому господарю, от Порты обещано вечно иметь господарство…» [176] Цит. по: Лубянка, 2. – С. 101.

Кто сообщил о покушении? Российский агент, потерявший канал связи, или доброволец, симпатизировавший России? Это так и осталось загадкой. В результате купцов отследили и задержали.

Охранную (караульную) службу в царских, а затем в императорских резиденциях в Санкт-Петербурге и Москве несли гвардейцы, они же сопровождали государя в военных кампаниях и путешествиях. Особо доверенными лицами в области охраны Петра являлись генерал-адъютант при монархе (координация действий гвардейской охраны) и кабинет-секретарь (секретная информация) А. В. Макаров.

Параллельно с организацией покушений на Петра I была предпринята попытка использовать царевича в качестве противовеса отцу. В конце сентября 1716 г. Алексей, сообщив о подчинении воле отца и воссоединении с ним, выехал из Петербурга в Копенгаген, где в то время находился царь, но в ставку не прибыл. История «ухода» царевича (он бежал в Вену под защиту австрийского императора Карла VI) сама по себе достойна отдельного рассказа, поскольку в ней усматриваются признаки тщательно спланированной и успешно реализованной специальной операции.

В числе этих признаков можно выделить ускользновение из-под наблюдения, встречу со связниками, смену маршрутов передвижения, использование документов прикрытия, получение «политического убежища», переезды из одного конспиративного укрытия в другое и т. п. Первый раунд поединка петровские службы проиграли. Что было причиной этого провала, не совсем понятно. Возможно, Петр до последнего надеялся привлечь сына на свою сторону и не подверг отпрыска должному «жесткому» контролю. Также возможно, что это – ошибка исполнителей, вызванная дезинформацией со стороны царевича и тех, кто ему помогал.

Но второй раунд российские службы выиграли. Операция по возвращению царевича не менее интересна, чем его «уход», в первую очередь количеством и качеством задействованных сил и средств.

В ней приняли участие различные по подготовке и формальной подчиненности специалисты. Успешный розыск Алексея провел русский резидент в Австрии А. П. Веселовский, силовую составляющую розыска представлял капитан гвардии А. Румянцев, согласия царевича на возвращение добился опытнейший дипломат и разведчик П. А. Толстой. На заключительном этапе операции (непосредственно при возвращении Алексея из Неаполя в Россию) были приняты дополнительные меры безопасности, дабы не допустить бегства царевича и прочих случайностей.

Через пятнадцать месяцев после побега Алексея Петровича наконец привезли в Москву. Так была устранена одна из наиболее серьезных для Российского государства угроз, разыгранная в кулуарах иностранных дворов и ставившая своей целью кардинальное изменение равновесия на российском политическом поле.

В феврале 1718 г. Петр учредил Тайную розыскных дел канцелярию . Создание этой специальной службы обусловливалось несколькими причинами. В 1717 г., после смерти Ф. Ю. Ромодановского, руководителем Преображенского приказа стал его сын Иван. Вероятно, Петр не до конца доверял его знаниям и опыту: в конце того же года было создано несколько розыскных канцелярий под руководством гвардейских офицеров: П. М. Гагарина, С. А. Салтыкова, М. Я. Волкова, Г. Д. Юсупова, И. Дмитриева-Мамонова, Г. И. Кошелева. После доставки в Россию царевича Алексея объединение розыскных канцелярий в единую службу ускорилось. По окончании следствия над Алексеем Тайная канцелярия стала постоянно действующим органом. Возглавляли ее четыре «министра», или судьи: П. А. Толстой, И. И. Бутурлин, Г. Г. Скорняков-Писарев и А. И. Ушаков. Формально все судьи имели одинаковый статус, но главную роль играл Толстой. Работу обеспечивали секретарь и шесть канцелярских служащих. Как и Преображенский приказ, Тайная канцелярия рассматривала особо опасные государственные преступления, сочетая функции оперативного, следственного и судебного аппарата. Тайная канцелярия и Преображенский приказ работали параллельно до конца жизни Петра Великого.

В 1718 г. для поддержания общественного порядка в Санкт-Петербурге Петр учредил должность генерал-полицмейстера, видя в полиции [177] Слово «полиция» происходит от слов polis и politia : в античной Греции – город-государство, в Древнем Риме – государственное устройство. В Россию это слово пришло в XVIII в. из Европы, где оно обозначало органы по охране внутреннего порядка. «подпор» безопасности подданных. « Пункты, данные С.-Петербургскому генерал-полицмейстеру », которым стал А. М. Девьер, можно считать началом правового регулирования розыскной работы.